Мы обещали не расставаться (СИ) - Медведева Татьяна Леонидовна "Стелванда". Страница 36

Бедный ребёнок, ей сложно осознать потерю. И на свой лад Катюша исправляет несправедливость, как в её любимых сказках.

При встрече Вадим молча сжал Тинку в объятиях, посмотрел печально ей в глаза, словно говорил: «Вот уж не ждали такого!» И, не промолвив ни слова, отошёл к родителям брата.

Приехали друзья Светланы и Василия, две семейные пары их возраста. Они переселились из Свердловска в Ленинград одновременно с супругами Кравченко, мужья тоже, как Василий, работали в обкоме партии. Вадим съездил за бабушкой. Явились Зосимчик со Степаном и тётя Роза с мужем.

Никто не выл, не причитал, все спокойно сидели и тихо переговаривались. Зосимчик засуетилась на кухне, заставила всех выпить по чашке чая. А Тинку и Светлану просто силой - что-нибудь перекусить.

Вдруг Тинка увидела, как в комнату вошла заплаканная высокая светловолосая женщина, подошла к свекрови и свёкру и по-свойски обняла их. Это же Алёшкина Морин, только волосы не такие белые (в прошлый раз, видно, был парик), ужаснулась, что ей тут нужно. Сердце немедленно наполнилось глубоким возмущением. Не думая, что тут совсем не место для скандалов, резко направилась к ней – она не допустит её присутствия здесь, скажет, чтобы убиралась подобру-поздорову подальше из этого дома, пусть приходит на кладбище завтра, если захочет попрощаться.

Только прежде чем раскрыла рот, вмешалась Светлана:

- Познакомься, Валентина, это наша с Василием племянница Лиля, она сейчас в Калуге, на курсах переподготовки кадров. Прилетела, как только позвонила ей бабушка из Свердловска.

Тинка изумлённо смотрела на Морин, которая, кстати, совсем не Морин и не Алёшкина философиня, а просто-напросто, оказывается, его двоюродная сестра.

Она знала о Лиле, дочери старшей сестры Василия. Та после техникума уехала с мужем на Сахалин, у них двое сыновей. На их свадьбу с Алёшкой она не приезжала – как раз рожала младшего сына, так что Тинка её не видела ни разу, даже на фотографии.

- Тётя, можно мы с Валентиной поговорим, - попросила смущённая Лиля Светлану и увела находящуюся ещё под шоком девушку в соседнюю комнату.

Там усадила её на диван и сказала мягко:

- Прости меня за обман. Я говорила Алёшке, что из придуманного им спектакля ничего не выйдет.

И Лиля поведала, как встретившись с ней в Калуге – она ему позвонила, что находится там на курсах – он признался, что оказался в сложной, просто нестерпимой ситуации: жена любит другого, он не хочет мешать её счастью.

- Он уговорил меня сыграть девушку, с которой когда-то встречался, утверждал, что ты ни разу не видела философиню Аню, а если и видела, то мельком и забыла теперь, тем более, мы с ней похожи, - закончила Лиля свой рассказ.

- И чего же он добивался? – спросила Тинка больше себя, чем Алёшкину двоюродную сестру.

- Я задавала ему этот же вопрос, - откликнулась женщина. - Ответил, хочет, чтобы был весомый повод для развода. И чтобы ты не жалела его больше, легко рассталась бы с ним. Алёшка любил тебя так сильно и беззаветно, что готов был пойти на обман! – В голосе Лили почувствовался укор. – Всей душой желая тебе счастья, готов был расстаться с тобой!

- Да откуда он знает, с кем моё счастье! – как спичка, вспыхнула Тинка и тут же угасла, вспомнив, что впустую сотрясает воздух – Алёшка уже не на земле и не в настоящем времени, но всё-таки докончила, что хотела сказать, только в прошедшем времени: - Почему он не поговорил со мной, не спросил, чего хочу я?

Лиля сочувствующе пожала плечами.

- Ты любила Алёшку, хоть он сомневался в этом, - сделала она вывод. – Я это сразу поняла, когда увидела в твоих глазах боль после того, как сказала тебе об «измене» брата, так я ему тогда и сказала. Он не поверил мне, заявил, что он чувствует: сердце твоё ему не принадлежит.

После этих слов Лиля поднялась и оставила Тинку одну в комнате.

Нелегко смириться с потерей близкого человека, а ещё хуже - знать, что ушёл он из жизни с горькими мыслями и причина этой горечи – она, его жена, не желавшая забыть свою старую привязанность. Как больно осознавать своё бессилие: теперь невозможно с ним поговорить и донести до его сознания, каким дорогим Алёшка был для неё.

И она ему была дорога, недаром не всю их историю рассказал Лиле, лишь в общих чертах, а о самом важном – о рождении дочери от брата – не проговорился.

Дверь тихонько открылась, и вошёл Вадим. Чёрный свитер подчёркивал бледность его красивого лица. Он не сел на диван, а остановился перед ней.

- Ты знаешь, Алёшка хотел развестись со мной? – накинулась злобно и обвиняюще Тинка на него. – Из-за тебя! Зачем только ты приезжал к нам без него! С тех пор всё пошло наперекосяк! Он стал сам не свой! О чём ты думал, когда вмешивался в нашу жизнь?

Вадим беспомощно похлопал глазами и попытался приблизиться, она замахала на него руками в негодовании и крикнула враждебно:

- Ты можешь не попадаться мне на глаза, исчезнуть куда-нибудь?

- Сейчас не могу! – приглушённым голосом ответил Вадим, не замечая грубости, всё-таки ухватил за руку, как Тинка ни сопротивлялась, и потянул её за собой. – Пойдём, скоро будут звонить, ты должна быть там.

Она пошла за ним, потому что ничего уже ей не оставалось, как только сделать это.

В большой комнате всё было по-прежнему: собравшиеся ждали звонка.

Наконец, раздался междугородный звонок. Трубку взял Василий. Все застыли в ожидании, словно кто-то сказал им как в детской игре: «Замри!»

- Алло! – бодро произнёс Алёшкин отец.

И вдруг лицо его, став белее мела, исказилось болью и недоумением. Он беззащитно перевёл глаза на жену.

- Ничего не понимаю, - пробормотал едва слышно.

Вадим взял у него трубку и стал слушать. Чёрные глаза его широко распахнулись, а лицо, как и у Василия, побледнело сильнее, чем было раньше. Все было зашумели:

- Что случилось? Что там такое?

Но Вадим, уже пришедший в себя, поднятой рукой остановил общий ропот. Он внимательно слушал несколько секунд говорившего в трубке, потом отставил её от уха и сказал громко и ошеломлённо:

- Он жив! Произошла ошибка! Он сейчас будет на проводе! – и включил громкую связь.

И в комнату ворвался взволнованный голос Алёшки:

- Мама, я жив! Можешь мне верить! И дальше не собираюсь умирать! – в голосе появились мягкие нежные нотки. – Прости, родная, доставил тебе блудный сын переживаний. Умер другой человек, меня с ним перепутали. Я был в госпитале и не знал… Меня тоже немного стукнуло, но я цел и невредим, поверь, голова при мне. И руки, ноги тоже. Через несколько дней меня выпишут. Зачем меня держать – я здоров, как бык. Мама, не плачь, я скоро приеду. Я тебя люблю. – Светлана беззвучно заплакала.

Потом раздался громкий треск в телефоне, Алёшка замолк ненадолго. Когда связь наладилась, его голос вновь заполнил собой всю комнату:

- Здравствуйте, все, кто приехал к моим родителям их утешить! Вы собрались, наверное, на мои похороны, - хихикнул слабо. – Не дождётесь! Я же непотопляемый и непробиваемый! Спросите у Зосимчика, она всем скажет, меня можно смело бросать с десятого этажа, я всё равно, как кот, приземлюсь на задние лапы. Так она мне однажды говорила.

Роза громко всхлипнула, но не ударилась в плач, так же, как все, молча продолжала внимать звонкому голосу Алёшки, как сказочной птице Сирин из славянской мифологии.

- Как я всех вас разыграл? Бабуля, а ты говорила, я не умею блефовать. Вот приеду и обыграю тебя в карты. Жди меня! – Голос Алексея чуть дрогнул. - Папа, я убедился наяву в том, о чём ты мне всегда твердил. Надо ценить, что имеешь. Каждый миг жизни.

Глаза Василия заблестели влагой.

- О как я вас всех люблю! Валентинка, радость моя, как хочется тебя увидеть и поговорить! Надеюсь, это будет скоро! Катюша здесь?

Вадим, стоящий к телефону ближе всех, ответил, что нет, она у его матери, ей там спокойнее. Алёшка согласился. Бабушка неожиданно подала голос, сказала громко и просительно:

- Алёшенька, ты говори, говори, мы все тут слушаем тебя, а сами будто онемели. И мать твоя, и отец, и жена… Только не замолкай, дай нам поверить до конца, что жив ты!