Мы обещали не расставаться (СИ) - Медведева Татьяна Леонидовна "Стелванда". Страница 7
- Наверное, родители поссорились, и отец поехал к Лёшкиной матери за утешением - так бывает в жизни, - попыталась Тинка ободрить парня.
- Но это сути не меняет, - невесело заключил Вадим, - Как ни крути, мы с Лёшкой – братья, причём без каких-либо привязанностей, я бы сказал – чужеродные братья. Знаешь, я, наконец, понял, отчего бабушка, папина мама, всегда ко мне была холодна. Она сильно любила тётю Свету и хотела, чтобы её сын женился на ней, а он выбрал маму, которая ей не нравилась. Отсюда её чёрствое отношение ко мне.
- А Кравченко знает, что вы братья? – спросила Тинка.
Вадим помотал головой:
- Думаю, нет, и я бы не знал, если б не подслушал случайно. Прошу, не говори ему. Это наших с ним родителей тайна, нам не следует в неё вмешиваться.
Глава V
Тётя Рита была удивительной женщиной, очень уверенной в себе и в том, что человек сам творит свою судьбу. Главное – не было бы войны, а со всем остальным можно справиться, если умело повести дело, считала она.
По правде сказать, изворотливости и практичности ей было не занимать. Тётушка не любила слово «блат», морщилась, когда слышала его, словно оно только из воровской среды, предпочитала более благородное выражение «договариваться по знакомству».
А знакомых у неё было пруд пруди, хотя сама Маргарита полагала, что не так и много. Ведь не смогла же она найти кого-нибудь, кто бы вывел её на университет, чтобы помочь племяннице при поступлении, если бы та вновь стала проваливаться в вуз. А Тинка была рада, что не пришлось ссориться с тётей, так как взятку давать категорически бы отказалась, ей хватило одного раза. И вообще, как бы она смогла жить, если б попала в университет по знакомству, хорошо, что этого не произошло. Никогда она больше не пойдёт у тётушки на поводу, лучше разругается с ней вдрызг и расстанется навсегда.
Увы, пришлось-таки воспользоваться снова тётушкиной договорённостью. Она как-то сумела познакомиться с комендантом университетского общежития и решить вопрос о поселении Тинки (ей приходилось более часа ежедневно добираться до университета на разных видах транспорта) на освободившееся в одной из комнат место. Не успела она возмутиться, как выяснилось, что всё вполне законно - по представленным в начале года справкам, как остронуждающаяся, с низким доходом семьи.
- Не перевози все вещи, оставь часть здесь, всё равно на выходной будешь приезжать сюда, - посоветовала тётя, когда Тинка лихорадочно принялась собирать чемодан. Должен был приехать Вадим, чтобы помочь ей переехать в общежитие. Для этого он намеривался взять машину отца.
Наконец, вещи были уложены. Тинка выглянула в коридор, заслышав громкий разговор. Оказалось, пришёл из ЖКО сантехник – что-то неладно было с трубой. Его вызвала тётя Рита. Дядя был уже дома, он попытался объяснить мастеру, что случилось. Но самонадеянная тётушка не могла не вмешаться. Она всегда всё брала в свои руки. В этот раз могла бы уступить мужу договариваться с сантехником, Виктор всё-таки начальник кузнечного цеха и наверняка лучше разбирается в трубопроводных системах. Не тут-то было. Не в её характере было уступать главенство, она почему-то считала, что муж недоглядит за рабочим как следует.
– Ты иди, Виктор, я сама покажу, где течёт! – по обыкновению, принялась отсылать мужа от дела.
Покладистый Виктор привык соглашаться с напористой женой: она была моложе на десять лет, да и любил он её, несмотря на неуступчивость – не стал спорить, спокойно стоял рядом, ожидая, пока жена покажет поломку сантехнику. Правда, в завершающей стадии ремонта он вновь попытался высказать своё мнение, но нетерпеливый окрик жены оборвал его на полуслове.
Починили трубу, когда как раз приехал Вадим, и они с Тинкой стали выносить вещи к машине. Она услышала, как замороченный тётей Ритой сантехник, уходя, наклонился к дяде Вите и прошептал:
- Мужайтесь, мужчина!
На новом месте у Тинки оказалось гораздо больше времени на личную жизнь. Она не тратила часы на длинную дорогу, на ежедневную уборку квартиры – тётушка была та ещё поборница чистоты, на приготовление ужина – Тинка ела в общежитской недорогой столовой.
Ансамбль Алексея Кравченко давал свой первый большой концерт в актовом зале университета. Тинка пригласила на него Вадима. Тот согласился пойти неохотно, и, как следовало ожидать по его хмурому настроению, концерт ему не понравился. А Тинка, как и почти все зрители, были в восторге.
- Что тебе не понравилось? – воинственно спросила она Вадима, провожая его на автобусную остановку. Она знала, что он учился в музыкальной школе, но надо же уметь делать скидку - это ведь самодеятельный коллектив, нельзя судить его строго.
- Музыканты фальшивили, гитарист едва владел гитарой. Правда, у солиста интересный тембр голоса, но английские песни пел шаляй-валяй, без чувства. Грустная «Естудей (вчера)», где говорится о невозможности вернуться во вчерашний день, когда можно было что-то изменить, звучала как радостная «Ты мне вчера сказала…» Полада Бюль-Бюль Оглы.
- Но ты же должен понимать, что этот ВИА любительский. Ребята пели и играли от души.
- Бездумно копировать пластинки «Битлза» и подражать битлам – ты считаешь, это от души? - возмутился Вадим.
Тинка поняла, спорить с ним было бесполезно.
На следующий день на лекциях Алексей спросил, какое у неё мнение о выступлении.
- Мне понравилось, - чистосердечно призналась она. – Я получила большое удовольствие.
- А почему ты не подошла после концерта к нам, ребята бы рады были.
- И без меня было кому восхищаться вашими песнями, - хитро улыбнулась Тинка – она слышала, что у Алёши появилась девушка с философского факультета, которая теперь сопровождает его на репетициях и наверняка зовётся как-то по-иностранному, есть же у красавца Ринго жена или невеста.
- Ты уже знаешь о моей «гёрл»? – засмеялся Алексей. – Она прекрасна. Если мы не поссоримся, то женюсь на Морин.
- Её так зовут? – игриво повела бровью Тинка, улыбаясь.
- Главное, она согласна, что её теперь так зовут, - довольно ответил Алёшка.
«Пусть всё течёт само собой, а там увидим, что случится» - эту реплику Тристана, героя из «Собаки на сене», Вадим всё чаще повторял для успокоения себя, поскольку в последние месяцы не мог жить с собой в ладах. У него не выходило из головы, что совсем рядом с ним, в одном городе, живёт его родной брат, которого видел он всего раз пять в детстве. Единственный брат. Быть может, есть у отца и другие дети? Навряд ли! Мать бы знала о них и уж, конечно, тогда, при ссоре, не промолчала. Ведь отец сказал ей, сколько можно его укорять за одно и то же, он остался в семье, не ушёл к Светлане и с сыном почти не видится, лишь мельком у матери!
Интересно, знает Лёшка о нашем близком родстве или думает, мы двоюродные сводные, без кровного родства. На концерте он пытался вглядеться в брата. Но свет на сцене постоянно сверкал и мигал, а брат сидел в глубине, что ничего рассмотреть было невозможно. Лишь когда вышел кланяться, Вадим разглядел Лёшку. Да, у них есть что-то общее: глаза, губы, похоже, у обоих отцовские, а вот волосы у Лёшки наверняка материнские, с мелкими упругими завитками.
Он не знал, как поступить. Тинке посоветовал молчать, а сам в себе никак не мог решить, стоит ли махнуть рукой на переживания о нежданном родстве и дать событиям идти своим чередом. А, может, всё же спросить у Тинки? По жизни она мудрее его, он давно это понял.
- Ты считаешь неправильным, что вы с братом фактически не знаете друг друга? – отозвалась та на рассказ парня о его сомнениях. – Я тоже так думаю. Во всяком случае, тебе следует поговорить с бабушкой, она наверняка в курсе семейных тайн и поспособствует вашему сближению.
Представив свою дородную бабушку, которая всегда смотрела на него с насмешкой и презрительно поджимала тонкие губы при встрече с ним, Вадим сразу отмёл Тинкино предложение.