Мы обещали не расставаться (СИ) - Медведева Татьяна Леонидовна "Стелванда". Страница 8

- Ни за что на свете я к ней не обращусь! – раздражённо воскликнул он. – Она меня едва выносит, я её раздражаю, а маму открыто не переносит вообще, зовёт бессовестной нахалкой, даже при мне. Я всегда исподволь к ней езжу, если б отец не настаивал, не ездил бы совсем.

Тинка всего раз видела совместную, Вадима и Алёши, бабушку – у Кравченко, на дне рождения. Она ей показалась милой и общительной, трудно было представить, что она может изводить холодностью своего внука, но в то же время не верить Вадиму она не могла.

- Тогда остаётся одно: оставить всё как есть и ждать, когда отец твой решит, что пора открыть вам правду, не сомневаюсь, он тоже думает над этой проблемой.

С тех пор у Вадима стало на душе спокойнее. К тому же события на самом деле повернулись таким образом, как и предсказывала Тинка. Однажды отец сказал Вадиму, что хочет поговорить с ним.

- Так получилось, что у тебя есть родной брат по моей крови, - признался он, - мы с матерью были в ссоре и я… В общем, у меня и у твоей тёти Светы Кравченко есть общий сын, как ты понял, это Алёша. Мы со Светой, ну и её муж Василий тоже… решили, пора вам узнать, что вы родные братья. Он придёт к нам домой завтра.

Вадим не стал скрывать, что уже знает отцовскую тайну из подслушанной ссоры, он согласен встретиться с Алексеем. Одна мать была решительно против, обиженно заявила, никто её не заставит присутствовать на встрече.

- Никто и не будет заставлять, - спокойно заметил на это отец, - действительно, будет лучше, если ты уйдёшь к кому-нибудь в гости.

Оказалось, Вадим правильно предполагал: Лёша не имел ни малейшего понятия, что у него есть биологический отец. Был он сам на себя не похож, обычно, как помнил Вадим, болтал без умолку, а тут выглядел присмиревшим и несколько растерянным. Когда сели за стол, накрытый матерью заранее, и отец достал вино, Алексей впервые пошутил:

- О, как раз нам не хватает напиться в стельку для храбрости, чтобы выяснить, кто мы на самом деле!

Удивительно, но с этого момента у них завязался пусть не задушевный, но и не натянутый разговор. Они поговорили по-дружески, даже смеялись общим шуткам. Потом Вадим повёл Алексея в свою комнату.

На столе в деревянной рамке стояла Тинкина фотография трехлетней давности. Девушка была в костюме графини Дианы. Высокая причёска, сияющие счастьем глаза, нежный овал лица.

- Я её знаю! – взяв в руки портрет, непроизвольно вскрикнул Алёша. – Это Маслова, мы учимся с ней в одной группе.

- Да, я в курсе, - спокойно откликнулся Вадим, - это моя девушка. Мы с ней дружим с девятого класса. Она мне почти что невеста.

- А-а-а, - задумчиво протянул Алексей, - я слышал, что у неё есть парень, так, значит, это ты? – И засуетился неожиданно. – Знаешь, мне надо сегодня ещё встретиться со своей «гёрл». Морин не любит, когда я опаздываю. А мы с тобой ещё не раз увидимся и поболтаем.

Уже на выходе из квартиры Лёша, холодно улыбаясь, заметил:

- А бабушка почему-то сказала, что невеста у тебя рыжеволосая артистка, она тебя с ней как-то раз видела на улице, ты их познакомил.

- Это однокурсница Полина, между нами ничего нет, просто нам было по дороге, - пояснил Вадим. И почему-то, к собственной досаде, смутился, хотя всё, что говорил, было чистой правдой.

Неожиданно в сердце зародилась тревога: вдруг новоприобретённый брат, по своей элементарной привычке трепаться, донесёт Тинке, что он разгуливает по городу с Ардовой вдвоём. Конечно, Тинка психанёт и обидится, ведь Вадим обещал ей держаться от Полинки подальше.

Да, он и держится, только той хоть кол на голове теши, не хочет понять: никакой дружбы, тем более любви, не может между ними быть. Появляется внезапно перед ним, как чёрт, вернее чертовка, из табакерки, и невозмутимо принимается рассуждать о делах в их студенческом театре. И сложно её перебить. А когда ей говоришь прямо, что спешишь к Тинке, она мило улыбается:

- Я же тебе не мешаю, мы обыкновенные попутчики. Не бойся, Тинка не будет тебя ревновать ко мне, просто у неё нет повода. Ведь так Вадим?

Чтобы подавить угнетающее волнение – Тинка никак не могла отвлечься от мыслей о встрече Вадима с отцом и братом – она постаралась забыться любимой книжкой «Робинзон Крузо». Много раз её перечитывала и всегда погружалась в неё с головой, представляя себя на необитаемом острове. В комнате было тихо – девчонки ушли в кино. Вдруг в общежитском коридоре раздались быстрые шаги, затем - резкий стук в дверь. Тинка повернула ключ и распахнула её. Алёша Кравченко? Взгляд у него был пронзительный и холодный, а сам весь напряжён, как ёжик. Совсем не ожидала его увидеть таким. И вообще увидеть.

- Разве ваша встреча уже закончилась? – не удержалась она от восклицания.

- Закончилась! – хмуро произнёс он и, чуть оттолкнув девушку, вошёл в комнату.

- Что случилось? – испугалась Тинка и притворила дверь. – Вы поссорились?

Алексей невесело усмехнулся:

- Можешь за Вадковских быть спокойна, там всё о кей, посидели рядком, поговорили ладком! А вот ты, как ты могла!

- Что я? – пролепетала Тинка. – Что я такого сделала?

- Я думал, ты мой друг, тебе можно доверять! – вызывающе вскрикнул он. – А ты знала о моём братстве с Вадимом и ничего мне не рассказала! И я оказался неподготовленным к этой новости.

Девушка смутилась и застыла в смятении, ибо не представляла, как следует отреагировать на злость парня. Поймёт ли он, что они с Вадимом не хотели травмировать его? Ведь, похоже, на самом деле Алёша не ведал ничего, как им и думалось. Но о жалости ни в коем случае говорить нельзя, мужчины терпеть её не могут. Наконец, Тинка нашлась что сказать:

- Поверь, Вадиму самому всё стало известно совсем недавно. И мы не знали, стоит ли тебе рассказывать, ведь это и матери твоей тайна.

- Вадим, Вадим…я и забыл, что он любовь всей твоей жизни! – горячо вспыхнул Алексей и крепко сжал губы и кулаки. – Ах, как я хочу вернуться во вчерашний день, когда не знал ещё, что твой драгоценный Вадим – мой брат! Да, прости за злость мою… Не каждый день твои предки говорят тебе, что ты не тот, кем себя представлял, что у тебя другие корни. – Печально вздохнул, неожиданно стихая. – Бедная моя бабуля, имею в виду свердловскую, она расстроится побольше меня. Впрочем, она может и знать мою подмоченную родословную, - невесело усмехнулся и закончил спокойным голосом: - Прости, что пришёл к тебе возмущаться… Не каждый день узнаёшь, что девчонка, которую безумно любишь, невеста твоего брата! – Напряжённо улыбнулся и исчез за дверью.

Глава VI

«Наконец, я собралась с мыслями», - подумала Тинка и решительно открыла дверь свинарника. Она должна была написать материал про передовика-животновода для караярской районной газеты, куда устроилась работать на июль сразу после летней сессии.

В общем-то, Тинка собиралась на летних каникулах стать проводником в студенческом отряде, даже прошла двухнедельные курсы и медкомиссию. Глядя на неё, и Вадим записался у себя в институте в проводники – вдруг удастся попасть на один маршрут или можно будет попытаться договориться.

Но получилось впрямь, как в любимой бабы Маниной (тёти отца) пословице: всякое может случиться, пока несёшь ложку ко рту. Надежды их рухнули, когда Тинка получила телеграмму от отца: её матери сделали операцию, и она нужна дома. Кто-то подсказал родителям заверить телеграмму врачом, благодаря чему в деканате не только освободили Маслову от отработки в отряде проводников, но и сочувствующе посоветовали устроиться дома на работу куда-нибудь на месяц, лучше всего в местную газету, что будет считаться трудовой практикой.

Так она и сделала, когда маме после выписки из больницы стало полегче. К тому времени приехали в Караяр погостить на две недели старшая сестра Марина с мужем и дочкой. Уже было кому заняться хозяйством, поскольку младшие сестры - ни шестнадцатилетняя Ксеня, ни тринадцатилетняя Рита, ни тем более десятилетняя Маруська, у которой одни игры в голове, - не умели доить корову и боялись это делать, а у бабы Мани уже руки не слушались.