Страшные сказки закрытого королевства - Завойчинская Милена. Страница 32

Когда я закончила, то увидела, что в стороне притулилась служанка и, размазывая слезы, всхлипывает, позабыв о работе и посетителях. И тут ко мне подошел немолодой грузный мужчина с гордой посадкой абсолютно седой головы. Он швырнул в мою шляпу полный мешочек монет и глухо велел:

— Уйди, менестрель. Не рви душу! — развернулся и, покачиваясь словно пьяный, хотя я видела его абсолютно трезвые глаза, ушел в дальний угол. Буквально рухнул на скамейку и уронил лицо в ладони.

Откланялась молча, забрала свой головной убор и гитару и с прямой спиной пошла к лестнице. Уходила я в звенящей тишине.

А как только поднялась наверх, бросилась к нашей комнате, чтобы проверить состояние Дара. У него был жар…

Следующие двое суток я не отходила от него ни на минуту. Он горел и не приходил в сознание. Периодически его снова начинало корежить, и он бился в судорогах. И тогда я, навалившись сверху, прижимала его бьющееся тело к тюфяку, чтобы он себе не навредил. Обтирала холодной водой, отпаивала… Дважды открывалось кровотечение. У нас был запас укрепляющего сбора, еще того, что мы покупали у знахарки. И я заваривала его, вливая по каплям сквозь потрескавшиеся от жара сухие губы.

Я сама уже падала от усталости. От тревоги кусок в горло не лез, и ела я, буквально заставляя себя. Понимала, что если и я слягу, то нам обоим конец.

Ни о каких последующих выступлениях перед публикой речь не шла. Во-первых, я боялась оставлять Дарио одного. А во-вторых, тот седовласый господин, выгнавший меня, как оказалось, швырнул мне целое состояние. В отданном им мешочке обнаружилось помимо серебра десять золотых монет. Не знаю, от чего он откупался. Вероятно, от несчастной любви и предательства. Плата за него досталась мне.

Глава 15

В какой-то момент усталость взяла свое и я не выдержала. Вроде сидела на краю кровати Дара, сначала обтирала ему лицо холодной мокрой тряпкой, чтобы унять жар, потом положила компресс на лоб и моргнула. Просто моргнула…

А проснулась как от толчка. Кто-то положил мне руку на плечо.

— Что?! — меня аж подкинуло.

Дарио полулежал в той же позе, как я его устроила, подложив обе подушки под голову и спину, боясь, что опять пойдет кровь и он захлебнется. Как оказалось, сон одержал победу и меня сморило. Я отключилась, упав головой на грудь своего пациента, а пришла в себя от того, что он потревожил меня. Сейчас его глаза были открыты, и он смотрел на меня вполне осмысленно.

— Ты очнулся! Слава богам! Как ты? Что-то болит? Как горло?

Мужчина неопределенно дернул плечом, продолжая так же внимательно смотреть на меня. От него исходила волна настороженности, даже опасения. Только я не очень понимала причину.

— Почему ты мне не сказал, что болен? Это какие-то последствия того, что с тобой делали, да? Мы бы нашли деньги на лекаря… Воды?

Облегчение, накатившее от того, что он наконец-то вернулся в этот мир, накрыло с головой. И вместе с ним пришла запоздалая истерика. Меня внезапно начала колотить нервная дрожь, а зубы принялись выбивать дробь.

— Я с-сейчас… М-минутку… — зажав обе ладони между колен, я прикрыла глаза. — Т-ты н-не п-представляешь, к-как я исп-пугался… Д-думал, т-ты ум-мираешь…

Крепкие длинные пальцы легли на мою руку и легонько сжались. Утешает?

— С-сейчас… Я… — всхлип не удалось удержать. Пришлось закинуть голову и часто заморгать, чтобы скрыть выступившие слезы. Нельзя, я ведь вроде как мальчишка, а они не плачут. — Не делай так больше. Мы сходим к целителю, и он тебе поможет. Хорошо?

Я повернула к нему голову, встретилась взглядом с желтыми измученными глазами и всё же не выдержала. Порывисто обернулась, обняла его обеими руками и прижалась щекой к груди.

— Ты только не умирай, Дар. Всё будет хорошо. Мы обязательно разберемся с твоей болезнью. Сейчас…

Неловко выбралась из-под его руки, которую он положил мне на голову, и сходила к столу. Взяла кружку с лечебным отваром и вернулась к больному.

— Пей. Я тебе заваривал этот укрепляющий сбор всё это время, он должен быстро поставить тебя на ноги. Ты пей потихоньку, я помогу, — поднесла посудину к его губам и чуть наклонила. — Ты двое суток не приходил в себя, а я боялся звать кого-нибудь на помощь. Вдруг бы решили, что это какая-то зараза, и выгнали нас на улицу. Я сам всё… Но сейчас уже можно пригласить лекаря, ты пришел в себя и кровь больше не идет. Да?

Допив, Дарио откинулся на подушки, а потом подцепил одеяло и осмотрел себя под ним. Поднял брови и глянул мне в глаза.

— Вся одежда перепачкалась, у тебя из носа и рта буквально хлестало. Так что я тебя раздел, затащил в кровать. Ну и потом тебе лучше не становилось, так что не до переодеваний было, — устало пояснила я. — Как ты? Хочешь есть? Я закажу что-нибудь легкое на кухне. Бульон? Что тебе принести?

Уже позднее, когда я накормила ослабевшего Дара и сама немного поела, то снова притулилась на краю его постели и попросила:

— Разбуди меня, если тебе что-то понадобится. Ладно? Я только чуть-чуть отдохну… Прилягу здесь, рядом, а то ведь ты не сможешь меня позвать… И не ложись низко, пусть голова будет поднята. Я тебе свою подушку подложил…

Он дернул изуродованной шрамом щекой и указал мне на вторую кровать, но я отказалась:

— Ты не сможешь мне крикнуть, если опять станет плохо. Я тут… Если вдруг у тебя снова начнутся судороги, проснусь. Прости, я очень устал. Ты был совсем плох и… Отдыхай.

В какой-то момент выражение глаз Дарио изменилось. Исчезла настороженность и опаска, промелькнули нежность и благодарность. Эмоции тоже изменились… Признательность и сочувствие, ласковое беспокойство. Он поймал мою ладонь и крепко пожал ее.

— Ты спи, набирайся сил. И не бойся ничего, я с тобой, — ответила на рукопожатие. — Ну что ты улыбаешься? — увидела лучики морщинок, разбежавшиеся от уголков глаз. — Я, конечно, не самая лучшая компания, знаю. Толку от меня мало. Но обещаю, что буду заботиться о тебе. И мы обязательно сходим к целителю. Я заработал, ты не думай. Нам есть чем оплатить твое лечение.

Вместо ответа Дарио завозился, отодвинулся к стене, чтобы освободить мне больше места, и приглашающе похлопал по матрасу и по подушке. Я-то собиралась ближе к ногам пристроиться, там свободнее, но гарантированно проснулась бы, если бы он лягнул меня ногой во время припадка.

Еще двое суток ушло на то, чтобы он окончательно пришел в себя. Приглашать целителя сюда или идти к нему Дар наотрез отказался, как я с ним ни спорила. Мы едва не поругались из-за этого. Точнее, ругалась и кипела возмущением я, а Дарио, как всегда, отмалчивался и лишь качал головой. Ну не за шкирку же мне было его волочь? Хотела бы я взглянуть на это, учитывая, что он на полторы головы выше меня и шире в плечах почти в два раза. А я ведь для женщины довольно высокая, и мой рост сохранился и под личиной.

— Ну что? Вроде всё собрали? — Стоя посреди нашей комнаты, я осматривалась и пыталась сообразить, всё ли мы упаковали в дорожные сумки. — С хозяином постоялого двора я уже расплатился. Можем выходить, — повернулась к Дару, стоящему у окна с моей гитарой в руках. — Ее я возьму сам, а ты бери вещи. Так, еще плащи…

Я шагнула к кровати, надела свою неизменную шляпу, подхватила оба наших плаща и повернулась к нему.

— Рэми… — шепот, прозвучавший вдруг в тишине, заставил меня испуганно вздрогнуть и выронить из ослабевших вдруг пальцев плащи, которые тяжелой грудой шлепнулись на пол.

— Но как?! — У меня тоже вышел хриплый сип от потрясения. — Ты можешь говорить?!

— Могу, — склонив голову к плечу, искоса остро глянул на меня Дарио. — Спасибо.

— В смысле? Дар, что случилось? Почему к тебе вернулся голос? — Я скользнула к нему и пристально уставилась в глаза. — Это из-за болезни, да? Из-за кровотечения?

— Это из-за тебя, малыш. И из-за нее… — приподнял он музыкальный инструмент.