Синий цвет надежды (СИ) - Корнилова Веда. Страница 109

– Лиз, не обижайся, но как ты могла допустить, чтоб у тебя увели из-под носа подарок короля? Проворонила? Неужели ты не понимала, что украшения, подобные этому, нужно хранить за десятью замками!

– Ты правильно сказал – проворонила... – вздохнула я. – Слово подобрано очень верно. Моя глупость и наивность не имеет никаких оправданий. До сих пор не понимаю, как у меня хватило ума отдать колье на хранение своему свекру, хотя сомневаться в честности этого человека у меня нет никаких оснований. Колье из сейфа утащил мой дорогой супруг, которому нужны были деньги для своей подружки.

– Должен признать, что это колье – оно, и верно, уникальное... – в голосе Винсента было неприкрытое восхищение. – Как сказала бы моя мать – красота неописуемая. Представляю, что творилось на тех тайных торгах, когда на продажу выставили это колье. Желающих его приобрести наверняка было в избытке.

– Согласна – купить его, без сомнений, хотели очень многие, только колье настолько понравилось присутствующему на торгах турегу по имени Фаттах, что тот сразу перебил все возможные ставки, предложив самую высокую цену. Возможно, она даже превышала стоимость колье, так что никакого торга, по-сути, и не было. Понятно, что остальным покупателям это очень не понравилось, только вот в этой ситуации сделать ничего нельзя, да и высказывать турегам свое недовольство не имеет смысла – в итоге все может обернуться только хуже.

– Знаешь, а я рад, что мы сумели забрать колье у тех жителей пустыни... – улыбнулся Винсент. – Через несколько дней они увезли бы это украшение куда-то очень далеко, затем отнесли в один из своих подземных храмов, подложили бы на кучу иных подношений – и все, отныне никто из людей никогда бы не увидел твое колье. Считай, что для мира оно было бы потеряно навсегда. Насколько я понял, туреги – это не те люди, которые кому-то отдадут хоть что-то из своего добра. Они скорее перетащат сокровища, которые их народ копит веками, в глубокие подземные катакомбы, и там замуруют в условном месте... Так что можно с чистой совестью считать, что мы спасли колье от вечного исчезновения... Ну все, убирай свое фамильное сокровище, посмотрела – и хватит!

– Кажется, все драгоценные камни на месте, не один не заменен, что и требовалось доказать... – вздохнув, я вновь стала заворачивать колье в тонкий шарфик. – Ты прав: все, смотрины пора заканчивать и убирать украшение с глаз подальше, а нам с тобой следует заняться сбором веток для костра. Ярли и Дорену я колье немногим позже покажу, когда Суада рядом не будет – не доверяю я нашему рыбаку. Боюсь, что увидев это колье, он решится сойти с праведного пути, и может нарушить заповедь «не укради». Да, кстати, в носовой части лодки остались все наши вещи и деньги – когда мы пристали к этому островку, то ничего с собой брать не стали, просто со всех ног побежали искать пресную воду.

– Не страшно – на острове все одно никого нет! И потом, не сомневаюсь, что Ярли первым делом заберет из лодки все наше добро – она, как и все женщины, любит украшения, а их у нас предостаточно...

Низкорослый кустарник мы отыскали в небольшой ложбинке между скалами, только вот срезать ветки этого кустарника оказалось сущим наказанием. Крепкие, и в то же время гибкие ветви, едва ли не стелющиеся по земле, с немалым трудом резались ножом, и у нас ушло немало времени для того, чтоб нарезать пару охапок этих тонких веток, покрытых мелкими зелеными листочками, после чего мы с Винсентом снова направились в бухточку. Костер предпочтительней разложить неподалеку от нее – тут и наш недовольный рыбак под приглядом, и мидии под руками.

Как оказалось, к этому времени Ярли и Дорен успели добыть целую кучу этих самых створчатых моллюсков, так что нам оставалось только развести костер, а потом готовить мидии на углях. Я, если честно, никогда не была особым любителем этого морского деликатеса (в отличие от тетушки Фелисии), но сейчас особого выбора не было, так что мидии у всех пошли за милую душу. Что ж, это далеко не самый плохой обед, особенно если принять во внимание, что последний раз мы ели уже давненько.

После еды настроение у всех немного улучшилось, и даже Суад уже не был таким мрачным. Более того: он сказал, что завтра намерен заняться ремонтом лодки, и, возможно, ему понадобится помощь, потому как нашел несколько повреждений. Никто не возражал против подобного, а я, посмотрев на заметно покосившуюся мачту, поняла, что Винсент прав в своих предположениях – не следует выходить в море на такой лодке, и пока Суад не приведет ее в порядок, он никуда от нас не денется.

– Ничего не имею против починки лодки... – кивнул головой Винсент. – Дело хорошее, поможем, как сумеем. А сейчас, пока есть время, давайте осмотрим этот самый Темный Утес, на котором мы оказались. К тому же до темноты нам надо найти место для ночлега, потому как не следует спать на открытом пространстве.

– До ночи еще долго.

– И хорошо – значит, есть возможность все хорошенько осмотреть.

Блуждания по острову затянулись надолго, но почти везде была одна и та же картина – темный камень, небольшие пятна зелени, отвесные скалы, со стороны моря слышится шум прибоя. Ни птиц, ни животных, ни единой живой души, если, конечно, не принимать во внимание мелких паучков и еще каких-то насекомых, которых мы то и дело замечали на камнях. А еще здесь хватало юрких ящериц, которые вовсю гонялись на насекомыми. Такое впечатление, что ящерицы – это единственные обитатели на здешних базальтовых скалах.

Печально, но куда хуже то, что нам очень долго не встречалось подходящее место для ночлега. Кое-где мы видели небольшие каменные козырьки, нависающие над маленькими площадками, но они не могли укрыть от ветра и дождя. Но даже не это было самым неприятным – просто хотелось найти такое место, где в темное время можно чувствовать себя в сравнительной безопасности, особенно если принять во внимание недомолвки Суада насчет предполагаемой опасности, которая может нас ждать на этом каменном островке.

Мы уже почти отчаялись отыскать подходящее укрытие, когда нам все же повезло – в одной из скал, расположенных довольно высоко над уровнем моря, мы отыскали небольшую пещерку, вполне достаточную для того, чтоб не только вместить нас всех, но и расположиться там весьма вольготно. Правда, чтоб зайти в это укрытие, нужно было немного согнуться – мешал выступ над входом, зато внутри пещеры можно стоять во весь рост. Больше того – по одной из стен пещеры стекала крохотная струйка воды, так что в случае чего тут вполне можно пересидеть какое-то время.

Однако нас удивило другое – внутри пещеры, неподалеку от входа, находилось темное пятно старого кострища, а чуть дальше, у стены, несколько импровизированных лежанок – охапки срезанных веток, на которые был набросан примятый мох. По всей видимости, здесь когда-то прятались люди, только, судя по всему, это было достаточно давно: в кострище не было золы – как видно, со временем ее всю выдуло, и сейчас там осталось лишь несколько полуобгоревших кусочков дерева, а мох на лежанках от наших прикосновений рассыпался почти что в труху. Похоже, последний раз люди находились здесь достаточно давно, но уходя, оставили здесь следы своего присутствия – пара треснутых деревянных кружек, три деревянных ложки, помятый и закопченный железный котелок, клочки одежды, обрывки рыболовной сети...

– Похоже, не только нам выпало такое счастье – попасть на Темный Утес, или как там называется этот остров... – сделал вывод Дорен, осмотрев пещеру. – Интересно, кем были наши товарищи по несчастью?

– Кто ж их знает... – пробурчал Суад, которому увиденное вовсе не прибавило оптимизма. – Может, кого из рыбаков сюда занесло, или здесь оказались жертвы кораблекрушения. Тут они и прятались – место для этого дела очень даже подходящее...

– Нечего гадать попусту, тем более что занятие это пустое... – махнул рукой Винсент. – Так, до темноты надо обустроиться, и первым делом соорудим лежанки – нарежем веток, насобираем мха...

– А что со старыми лежанками делать?