«А существует ли любовь?» – спрашивают пожарники (сборник) - Радзинский Эдвард Станиславович. Страница 1
Эдвард Радзинский
«А существует ли любовь?» – спрашивают пожарники (сборник)
© Радзинский Э. С., 2015
© ООО «Издательство АСТ», 2015
Она в отсутствии любви и смерти
Излюбленными темами литературы XIX века были любовь и смерть.
Но с появлением Флобера, Чехова, Джойса родились новая современная литература, обратившаяся к новому – незначительному и повседневному.
Осень, но холодное октябрьское солнце сегодня радостно светит.
В ее комнате шторы как всегда раскрыты, и комната наполнена солнцем и несмолкаемым грохотом трассы – дом стоит на шоссе.
Она выросла в этом грохоте и совершенно к нему привыкла. И для нее в нем большое преимущество: она может свободно разговаривать в своей комнате вслух – сама с собой, ибо из-за постоянного шума ничего не слышно в той, второй комнате, которую занимает Ее Мать.
Комната ее Матери – проходная, большая и очень тихая (окна во двор). Здесь все как у всех: трельяж, телефон на полу на длинном шнуре (о который Мать периодически спотыкается), большая тахта (можно залезать с ногами) и кожаное кресло из старого югославского гарнитура. Ее матери «чуть за тридцать», но Мать – прелестна, Она кажется совсем юной в голубеньком джинсовом костюмчике.
Сейчас ее Мать в своей комнате сняла телефонную трубку. Но не стала набирать номер, а расхаживает в задумчивости с телефонной трубкой в руке (споткнулась о шнур: «Ах черт!»).
И Она в своей комнате, по очереди ударившись о стол «Ах черт!» и об угол кресла-кровати «Черт!», улеглась на кровать животом и успокоилась. Но лишь на мгновенье. Вскочила, уселась, и как-то сладко долго потянулась, и, изгибаясь всем телом, жмурясь от солнца, медленно стаскивает с себя балахончик, будто сдирает кожу, и стоит полуголая в потоке солнца. Потом снова плюхнулась на кресло-кровать. Щелчок. Она включила свой допотопный магнитофон.
В это время ее Мать – все так же с телефонной трубкой в руках – подошла к двери ее комнаты, толкнула, но дверь заперта. Мать стучит.
Она не двигается.
– Оглохла?!
Стучит.
Она, не обращая ни малейшего внимания на стук, шепчет в микрофон:
– Каждое утро, проснувшись, я ощущаю ваши губы с такой физической реальностью… Я становлюсь безумной. И со всей силой этого безумия говорю вам: я вас люблю!
Мать продолжает тщетно барабанить в ее дверь. Она спокойно взглянула на часы, надела байковую кофточку, джинсы, поролоновую куртку и как-то сонно открывает дверь. Глядит на телефонную трубку в руке Матери – усмехнулась. Мать поняла усмешку и торопливо бросила телефонную трубку на ковер.
– В куртке будет холодно. Поддень кофту.
– В кофте будет жарко.
– Милая, у тебя скоро экзамены… Без кофты не пойдешь.
– Хорошо, я понесу кофту в руках.
– Это твое дело. Привет Эрике. Кстати, почему твоя лучшая подруга Эрика никогда к нам не приходит?
Она молча и по-прежнему сонно смотрит на Мать. Мать привыкла не получать ответ и поэтому безостановочно продолжает спрашивать.
– Когда вернешься?
– Не знаю. Сначала пойду в парикмахерскую.
– В какую парикмахерскую?! Ты собиралась к Эрике.
– Сначала я пойду в парикмахерскую.
– Милая, сегодня предпраздничная пятница и все…
– «Сидят в парикмахерских…» Я знаю. Я прошу тебя: дай мне деньги на парикмахерскую.
– Ах, вот в чем дело! Как же я сразу не поняла! Ну, конечно! Ты пойдешь в парикмахерскую, чтобы проторчать там в очереди, да? А потом будет поздно идти к Эрике, да? И ты вернешься домой! Ты решила посмотреть, кто придет ко мне, да?
Она все так же без выражения:
– «Ты решила испортить мой единственный вечер?». Нет. Я не вернусь домой рано. Подходит?
– Это ты сможешь! Чтобы я сошла с ума от страха… – кричит мать, – я не умею! Я не могу с тобой!
Она, миролюбиво: – Что делать, ты слишком молодая мать.
– Да! Да! – сразу легкомысленно-весело, – Знаешь, вчера мне тип из третьего подъезда сказал, что когда мы с тобой идем по улице…
– То издали я выгляжу старше тебя.
– Какая ты все-таки жуткая…, – помолчав, – Ну что ж, я не хотела тебе говорить, но ты вынудила… Утром ко мне пришла Надя… девочка из третьего подъезда…
– Мне неинтересно!.. Кто рылся у меня в столе?
– Так вот… Эта милая Надя… пришла, знаешь зачем?
– Мне нужны деньги на парикмахерскую!
– Повидать твою кошку. Оказывается, ты ей рассказала, что у нас живет потрясающая кошка Каштанка, которая тебя страшно любит и ходит за тобой не иначе как на задних лапах! На задних лапах!!
Она успокоившись:
– И что ты ответила?
– Что отродясь у нас не было никакой Каштанки, хотя иногда ты приносишь с улицы бродячих кошек… Но они от нас немедленно убегают! И не потому, что я плохо с ними обращаюсь, а потому, что ты их попросту забываешь кормить! Ты ведь ко всему еще и ленивая! – Дает деньги. – Кот «на задних лапах» – это из «Мастера и Маргариты»? Да?
– А все-таки: кто же рылся на моем столе?
– На твоем письменном столе, который стоит пока в моем доме, я писала сегодня письмо. Можно?
– Поэтому я закрыла все ящики стола на ключ… чтобы в твоем доме кто-то случайно…
Мать тихо-тихо: – Иди. – орет. – Уходи!
Она усмехнулась, – Не позвонил? – кивнув на телефонную трубку, – Сама позвонишь?!
Мать дает ей пощечину.
Она весело: – Чао-какао! Пошла в парикмахерскую!
Как только стукнула входная дверь, Мать тотчас поднимает брошенную трубку, набирает номер.
– Привет, ты не звонил мне, а то я долго разговаривала по телефону? – Выслушивает ответ. – Понятно… Ну, как насчет «сегодня»?.. Конечно, я свободна, мы же договорились. …Нет, ты же знаешь, в десять – это поздно, она возвращается…
Ну ладно, давай встретимся… в понедельник. Кстати, с понедельника около меня Неделя французских фильмов… Ну, если они такие ужасные – конечно, не стоит, я могу посмотреть и свои ужасные… До понедельника. Чао…
В такой же большой комнате, с точно таким же трельяжем и креслом, только желтым. Подруга Матери в десятый раз набирает номер.
Она сверстница ее Матери и одета в точно такой же джинсовый костюм, только Подруге он не идет, потому что Подруга маленькая, толстенькая и некрасивая. Зато, естественно, Подруга очень энергичная – ни секунды не сидит на месте, все носится по комнате или убегает в кухню, точно так же спотыкаясь о шнур телефона на полу.
Подруга в очередной раз набрала номер, и в комнате матери раздался звонок.
Мать торопливо схватила трубку:
– Алло…
– Ну, знаешь! Не спрашиваю, с кем ты столько болтала…
– Приезжай.
– А разве он..?
– Нет!.. Сегодня от него мы свободны, сегодня у нас с тобой девичник.
– Еду. Я тебе такое расскажу – новый план жизни. Чао!
Хохочет. И Мать отчего-то тоже хохочет и вешает трубку. Подруга, напевая, начала энергично собираться в своей комнате, время о времени спотыкаясь о шнур.
В это время в третьей квартире – в кухне, загроможденной джазовыми инструментами, три юнца тихонечко играют мелодию.
Двое – очень высокие, гнутые, с прекрасными длинными волосами. Третий – тоже длинноволос, но маленький. – Маленький джазист с подпрыгивающей походкой, нервно сгрызающий свои ногти. Маленький джазист – хозяин на кухне, он руководит двумя высокими.
В дверь кухни постучали, и старческий голос прокричал из-за двери:
– Котик! Пять часов! Ты просил сказать, когда будет пять!
И тогда Маленький джазист перестает играть, торопливо укладывает в футляр саксофон… и уходит. Двое других, будто не замечая, будто в наркотическом опьянении, продолжают играть мелодию.