Грубое совершенство (СИ) - Виноградова Александра. Страница 61

- А помнишь Боба..

- Боба Марли у мисс Дриф? Еще бы. Сотка, что она его еще слушает, попивая крепчайший виске. Дрянь, - я скуксилась. - Ну какая же она дрянь.

- Я многого не знаю? - парень принял такую же гримасу, продолжая как вкопанный стоять все на том же месте.

- Многого.

- О жизни. Я... не знаю, какого тебе там было. Ничего об этом не знаю.

- Что ж, чулан по несколько раз на дню, крики, пощечины, маты, а вскоре и пара шрамов на лице и ладони, - я подняла левую ладонь, указав на еле заметные белые полоски. Шрамов на лице не стало через год после инцидента. - Да, я была стервой. Для нее, конечно же. Мне так хотелось, чтобы она получила свое. Но ведьма была непобедима.

- А я был далеко в Америке.

- Да. Тебя забрали! И знаешь что? Я задыхалась без тебя. Да, и это в шесть лет, Кейн. Казалось, у меня было какое-то раздвоение личности. Я хотела отдохнуть от себя, своих сомнений и страхов. А позже от всех этих мыслей и воспоминаний. Хотела выйти из своей больной головы. Я, - непонятная пелена уже накрыла четкое изображение, и я поняла, что плачу, - надоела сама себе. Я... - неожиданный порыв воздуха, и горячие губы накрыли мои, моментально влив в меня то противоядие, побуждающее больше не истощать слёзохранилище.

Схватив мою талию, Уинтер усадил меня на колени, а мои руки сами потянулись к мускулистой шее, начиная ее нежно поглаживать. Не было боли, страха и какого-то отчаяния - были лишь мы. Те, кого сплела эта судьба, даже после стольких сотен километров и времени.

Он выдохнул. И наконец, со стекающими по моему лицу слезами, я открыла один глаз, а затем второй. Изображение было яснее некуда. Вновь убеждаюсь в том, что передо мной явился колдун, и расслабленно выдыхаю.

- И не смей больше плакать, - прохрипел Кейн, пройдясь по моим мокрым дорожкам, моментально осушив их. В груди что-то сдавило, но я не предала этому значения.

- Что это? - я прищурилась, рассмотрев небольшой чемоданчик на четырех ножках прямо рядом с прикроватным столиком Уинтера. Из одной  длинной узкой щели торчала масса бумаг, каких-то грязных и кристально-беленьких. Быстро встала и помчалась к нему, услышав вслед пыхтения и нервные вздохи.

- Нет! - вскрикнул Уинтер, но я уже вытащила первый попавшийся листочек из той щелочки.

В груди сдавило еще сильнее, но я вновь приглушила это страннейшее чувство. В туче пышных розовато-бордовых деревьев стоял небольшой серый домик, в котором горел яркий свет. Вытащила еще один - одинокая красная роза, которая обронила один из своих лепестков. Столь беззащитная, она покоилась в небольшой стеклянной колбе, а вокруг все было черным. Но в этой темноте можно было рассмотреть несколько пар желтых глаз, смотрящих прямо на эту красоту. На бумаге покоилось буквально два противоположных мира - красота и ужас, любовь и ненависть, Рай и Ад. И еще один лист - мои глаза полезли на лоб, и я с улыбкой посмотрела на Уинтера.

- О-о-о, кто же это? - я еще шире улыбнулась.

- Оставь! Нет! Черт. Фортсерс! - он намеревался выхватить лист, но я опередила парня, увернувшись от нападения.

- Я на нем! Имею право, - я продолжала размахивать рисунком в победной ухмылке.

Он учащенно вздыхал, его щеки стали такими ярко-розовыми, он даже потирал руки, а я продолжала всматриваться в идеальные карандашные линии, встречающиеся в том или ином месте, составляя единую композицию.

- У меня, что, такой нос? - я нахмурилась, начиная трогать кончик собственного носа.

- Это ужасно! Ну, Ада, ну перестань, - Уинтер выдохнул, рухнув на краешек кровати.

- У-у, Кейн так жалобно смотрит на меня. Сдаться ли мне?

- Ада, положи это.

- Нет, - я ухмыльнулась.

- Это чудовищно. Я не умею рисовать, а ты на это смотришь!

- Это не чудовищно, а великолепно! - я улыбнулась.

- Что?

- Да я же просто шутила. Да, у меня именно такой вздернутый нос, такие же пустые глаза и непонятное гнездо на голове. Такие же непонятной формы губы, впалые скулы... Такие же... - улыбка начинала расти. Хотелось все превратить в шутку, но Уинтер крепко сдавил мои запястья, прижав в следующую секунду к стене.

- Я бы поцеловал тебя. Очень крепко. Так, чтобы этот поцелуй растворил тебя в воздухе. Так, чтобы я мог чувствовать аромат твоих волос вечно.

Растерянность в моих глазах была откровенной. Самой настоящей. Я буквально не понимала, что сейчас говорит этот парень. Внутри все сжалось до самых, что ни на есть, микроскопических размеров.

В следующую секунду Кейн повалил меня на мягкую кровать.

- Твои глаза - это нечто неописуемое. Две капли изумрудного ручья, а волосы - настоящее безумие в моем сердце. Когда ты их распускаешь, - он коснулся резинки и высвободил копну волос из ее оков. - Да, вот так. Это настоящий каштановый водопад.

Я не могу шевелиться. Мои конечности, мои органы. Нелепейшее чувство, черт возьми. Может, он прячет котелок с зельем  прямо за стеной? Или он крепко втёрт в его ладони?

В очередной раз возвращаюсь к мысли, что возможно мой друг детства - это колдун или волшебник. Добрый или злой, но он был явно связан с какой-то запрещенной магией, отвечающей за язык человеческого тела.

- Я...хочу домой, - проскулила я, сократив расстояние между нами. Я коснулась его губ на несколько секунд, спрашивая разрешение на освобождение. Порой мне даже казалось, что поцелуи с ним - очередное противоядие, но только от его колдовства над моим телом. Оно подействовало, и я была на свободе.

- Мог бы я останавливать время, - прошептал Уинтер, и я поняла одну вещь - это та сила, которая не была ему дана при рождении. Но зато дана другая - крепко властвовать над девушками. Это необъяснимо.

- Мы можем пойти пешком, - уверенно объявила я. - Это немного остановит время, если можно так выразиться.

Парень подхватил инициативу и мы встали с кровати, двинувшись к моему дому, который был в другой части города, что, наверное, радовало нас обоих. Я могу только гадать, о чем он думает, но, надеюсь, Кейну так же приятно, что нам идти немыслимо долго.

А улицы в этот чуть пасмурный понедельник пустовали. Неизвестно по какой причине. Очередная сила Уинтера, чтобы я чувствовала себя неловко, а он смог бы провести очередную колдовскую уловку?

Улочки, детские площадки, парки навевали на миниатюрную картину детства - будто мы так же гуляем по площади детского дома номер пять в Лондоне, забиваемся в уголке и разговариваем, изучая фантастический мир, что нас окружал. Нет, не тот, где есть мисс Дриф и ее противная овсянка. Что-то над землей, далеко от Лондона и детского дома, далеко от людей.  Мы любили быть в этом мире, но иногда, даже простое: "Все на завтрак!" разрушало ту сказку на мелкие крошки.

- Подайте старушке на хлеб, - сухой хрип, такой болезненный, точно кто-то говорил своими костями, пронзил меня в самое сердце.

Мы шли в небольшом парке, которому в Далласе не было названия. Парк близ моего бедного района - ну и все, пожалуй.

- Кейн! - я с трудом сглотнула, начиная рыскать в карманах.

- Ты серьезно? - он закатил глаза.

- Не включай в себе эгоиста! Тебе ее не жалко?? - я осмотрела грязные дрожащие руки, дырявую мантию, скрывающую неизвестное лицо.

- Нет, - он отвел равнодушный взгляд.

Найдя в кармане пару центов и один доллар, я уверенно шагнула к старушке.

- Держите, бабушка, - я улыбнулась, все так же пытаясь увидеть старушечье лицо. Я приглядывалась, щурилась, наклонялась ближе и ниже, но ничего не помогало разглядеть тьму.

- Смерть!!! - она схватилась за мое запястье немыслимо мертвой хваткой. Деньги выпали из моих рук точно так же, как и мантия с седой головы. Лицо было усеяно глубокими морщинками, глаза были без зрачков, лишь белена. Все это пробрало меня до самой дрожи. - Нельзя вам быть вместе, - хрипела она. - Нельзя, - она выпучила страшные глаза, будто ей и не нужно было зрачков, чтобы рассмотреть меня и дать детальное описание. - Смерть! Смерть! Она придет. Приедет. Придет. Придет.