КК. Книга 8 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 78

- Это чтобы я успел вывести вас, - коротко ответил Люк, когда леди Лотта за обедом задала мучающий нас всех вопрос.

На башни замка тоже поднимались орудия с длинными стволами и боеприпасы, пару раз во время наших женских чаепитий велась пристрелка - гулко ухало, замок содрогался, мы с непривычки испуганно разливали чай мимо чашек и потом смотрели в окно на далекий взрыв и серую полосу дыма.

Люк в замке почти не появлялся, и вопросы управления как-то незаметно легли на мои плечи. Я честно предлагала все хозяйские обязанности леди Шарлотте, на что она, невинно подняв черные брови и став очень в своей ироничной мимике похожей на Люка, ответила:

- И не стыдно тебе нагружать пожилую леди непосильной работой, дорогая невестка?

Я фыркнула и больше даже не думала в эту сторону. Тем более что ничего сложного пока не было - замок прекрасно функционировал бы под зорким приглядом Ирвинса и без хозяев. Собственно, как и было до того, пока Люк не перебрался сюда. Дворецкий иногда интересовался моим мнением по тому или иному поводу, экономка рвалась предоставить отчеты, пришлось пощупать пару оленьих окороков в погребах и проверить наполненность кладовых, но это меня больше отвлекало от тяжелых мыслей и скуки, чем раздражало.

Люк появился почти к ночи, опоздав к ужину. Я не видела его больше трех дней и ловила себя на том, что периодически поглядываю в окно, на закрытую пеленой вязкого дождя дорогу.

Я сидела на расстеленной кровати в пижаме и пила молоко, согретое мне Марией, - любовь к томатному соку прошла так же резко, как началась, и он теперь вызывал отвращение, - когда в гостиной раздались шаги, дверь в спальню открылась, и ко мне зашел Люк. В мокрой куртке, которую тут же снял, - видимо, успел промокнуть по пути от машины до крыльца, - с влажными волосами, впавшими глазами и обветренным, заросшим щетиной лицом. Упал в кресло и затих, глядя на меня и ничего не говоря.

- Будешь молока? - поинтересовалась я через пару минут, когда стало казаться, что он заснул.

Люк моргнул, мотнул головой, потер небритую щеку.

- С детства не люблю. Ирвинс несет мне ужин.

- Сюда? - голос мой стал резким.

- Нет, - сказал он устало и встал, - ко мне в покои.

Прошелся по спальне, остановился в двух шагах от меня. Пахло от него дождем и ветром, табаком и его приглушенной, почти выветрившейся туалетной водой. И самим Люком. Я аккуратно разжала кулаки, сложила руки на коленях, настороженно следя за ним.

Как же я чертовски скучала.

- Сегодня закончился траур, - Люк смотрел на мою кровать, на зеркало, на пол, куда угодно - только не на меня. - Завтра придется объявить в местных газетах о том, что, несмотря на войну, воля покойного короля выполнена, и в узком кругу состоялась церемония нашего бракосочетания, Марина.

- Не вовремя, - нервно проговорила я.

- Да, - согласился он хрипло. - Но нужно. - Посмотрел на мой живот. - Как ты себя чувствуешь?

«Мне одиноко и очень страшно».

- Хорошо, Люк.

Кембритч снова отвел взгляд.

- Я думаю, что тебе лучше уехать в Пески, Марина. Там тебе будет безопаснее. Я попрошу Нории принять и мать с сестрой.

Я сделала глубокий вдох. Вышло со свистом - не думала, что могу так быстро разозлиться оттого, что меня поставили перед собственной слабостью, перед желанием спрятаться, сунуть голову в песок.

- Разумно, - надеюсь, тон мой был достаточно ровным, но Люк так изумленно взглянул на меня, будто я обязательно должна была начать спорить. И я его не разочаровала: - Но ты же понимаешь, что портал в любой момент может открыться и там? А у драконов нет и того оружия, что есть у тебя.

- Ты мне здесь мешаешь, Марина. Я не могу рационально действовать, понимая, что вы в опасности. У меня мозги плывут.

- Ты меня не удивил, - еще спокойнее сказала я. - Я всегда всем мешаю.

Люк раздраженно потер лоб, достал из кармана сигарету, пошел к окну и принялся крутить ее в пальцах. И я направилась к нему, стала напротив, заставив посмотреть на меня.

- Ты действительно хочешь, чтобы я уехала?

- Я могу просто приказать тебе, - резко проговорил он.

- Прикажи, - предложила я вкрадчиво, вдыхая сладкий запах табачной крошки. - И я сразу начну собирать вещи.

Я почти с нетерпением наблюдала, как каменеет его лицо, как в глазах появляется болезненный жадный блеск. Сердце мое бухало, как пристреливаемые орудия на башнях замка.

«Сорвет ведь его, Марина. Вот сейчас и сорвет».

- Детка, - сказал он с усилием, - тебе не идет быть стервой. Что ты хочешь? Чтобы я опять сказал, как ты нужна мне рядом?

Он шагнул вперед, склонился, чтобы поцеловать - и я отвернула голову. Как же хорошо.

- Не смей, Люк.

Он дернулся, выругался, схватил меня за плечо, второй рукой двинул в сторону окна - раздался звон, полетели стекла, полилась кровь после второго или третьего удара - а я стояла, смотрела в его искаженное лицо и с наслаждением вдыхала чистейшую безумную и беспомощную его злость.

- Ты уедешь, когда я скажу, - прошипел он чуть позже, перехватывая меня окровавленной дрожащей рукой за подбородок. Мне страшно захотелось облизать его пальцы. - Сссразу же. Безссс споров.

- Да, Люк, - покорно и тихо сказала я. Тело, получившее дозу адреналина, сладко ныло. И я видела, как тяжело раздуваются ноздри моего мужа. Его потряхивало.

- Опусссти глаза, Марина. Я сейчас двинуссссь, видят боги. Дай мне уйти.

- Да, Люк.

Теперь я прекрасно знаю границу, до которой тебя можно доводить. И знаю, насколько нужна тебе - пусть и не было у меня цели это проверять. Эта нужда больше, чем страх за меня. И ты лучше причинишь боль себе, чем принудишь меня - даже если я выворачиваю тебя наизнанку, чтобы ты сорвался.

Люк провел пальцем по моим губам, размазывая по ним кровь, - я не поднимала глаз, и слышала, как затруднено его дыхание, и видела, что по кисти его текут на брачный браслет и светло-голубой хлопок рубашки красные струйки, а на сгибе указательного пальца поблескивает впившийся в кожу осколок стекла. Склонился, - я замерла, - почти нежно коснулся моего лба губами и ушел, оставив мне свою куртку.

Я сняла испачканную кровью пижаму, умылась. Затем пришлось перетащить в гостиную на диван подушку и одеяло, и там я и заснула, слушая, как поет в разбитых стеклах спальни ледяной ветер. Куртка лежала рядом, и в минуты, когда мне хотелось встать, накинуть на голое тело простыню и уйти к Люку, я сжимала ее и вдыхала его запах. И оставалась лежать.

Нельзя. Во мне ещё было полно горечи и обиды, которые захлестывали меня каждый раз, когда он пытался сблизиться, и заставляли делать ему больно. Чтобы понял, каково было мне, чтобы навсегда запомнил, что для него есть только я. Но я не могла врать себе и прекрасно понимала, почему я возвращаюсь в Вейн. Как и то, почему Люк не может меня отпустить.

Доверие. Его не купить камнями, золотом и обещаниями, как и не подтвердить ими любовь. Но сегодня Кембритч определенно сделал для моего доверия больше, чем за все прошлые дни.

На следующий день в газетах той части Туры, что не была захвачена иномирянами, появились небольшие заметки с известием о нашем камерном бракосочетании с пояснением, что пышные празднества сейчас неуместны, но волю покойного Инландера нужно исполнять. Как и следовало полагать, на фоне сводок с фронтов новость прошла незамеченной. Ради фотографирования мне все-таки пришлось надеть красное платье невесты дома Рудлог еще раз - никаких четырехметровых шлейфов, скромный наряд с длинной широкой юбкой в пол, кружевная фата с рубиновым обручем и золотое кольцо, подаренные сестрами в день моей настоящей свадьбы. И брачный браслет, конечно.

Люк, сдержанный и элегантный, позировал рядом со мной. Мы не улыбались. Улыбки были бы неуместны.

Сразу после фотографирования он уехал к фортам. А я осталась хозяйкой в замке Вейн, и теперь признанной герцогиней Дармоншир и женой Люка в глазах не только богов, но и остального мира.