Алракцитовое сердце. Том II (СИ) - Годвер Екатерина. Страница 8

– Ничего подобного. – Лицо Ритшофа побагровело. – Они сумели переломить ход компании по воле случая, воспользовавшись нечестивой помощью дикарей и еретиков-наемников с островов!

– Случая ли? – насмешливо спросил Голем. – Вы называете их еретиками, но, похоже, в этом противостоянии ваш Господь, поборник справедливости, на их стороне.

– Вы!.. – Ритшоф вскочил, позабыв о раненой ноге, но тотчас со сдавленным стоном вынужден был навалиться на стол. – Еще слово, и я…

– Варк! Сядь! – Епископ хлопнул ладонью по столу. – Правда на нашей стороне. Но барон Бергич в могуществе обошел князя Вимила, а этот воскресший еретик – обойдет тебя. Господь посылает нам испытания: прими же их с честью.

– Простите, отец. – Ритшоф тяжело опустился в кресло. – Гнев лишает меня разума.

– Разве воскрешение – не чудо Господне? – подал голос Бервен, чем заслужил уже два раскаленных от ярости взгляда – от Ритшофа и епископа.

– Как уже говорил Рибен, мы не были мертвы, – сказал Джибанд, решивший вмешаться прежде, чем Голем разозлит полковника еще больше и начнется-таки драка, после которой от постоялого двора наверняка остались бы одни щепки.

– Но где же тогда?.. – спросил Бервен.

– Блуждали за краем мира, господин Ян; были химерами среди химер, – вкрадчиво сказал великан. Подняв голову, Деян увидел, что тот улыбается уцелевшей половиной лица.

– Я бы рассказал подробнее, – продолжил Джибанд, – но вам не кажется, что сейчас не слишком подходящее время?

– Вы правы. – Бервен, смутившись, отвернулся – но недостаточно быстро, чтобы скрыть мелькнувшее на лице разочарование. Он наверняка хотел услышать какую-нибудь фантастическую и, без сомнения, героическую историю, – и даже будущий нагоняй от Ритшофа не мог сдержать его любопытства.

– Для лжи и ереси не может быть подходящего времени, – отрезал епископ, уставившись на Голема из-под нахмуренных бровей. – Мы выслушали более чем достаточно ваших насмешек и богохульства, князь. Скажите, наконец, что вам от нас нужно – и разойдемся с миром.

– Пожалуй, я тоже услышал достаточно. – Голем спокойно встретил его взгляд. – Благодарю за сведения, господа. Кроме этого, мне нужен эскорт, чтобы без помех и задержек лично приветствовать досточтимого гроссмейстера ен’Гарбдада; а также средства, чтобы обеспечить моих людей всем необходимым: не хотелось бы реквизировать провизию силой.

– Все ваши расходы будут списаны как необходимые для нужд епархии: я напишу соответствующее распоряжение, – не переставая буравить чародея взглядом, сказал епископ. – Капитан Альбут и половина его отряда будут сопровождать вас. Это все?

– И порцию «вдовьих слез», – после короткого размышления добавил Голем.

– Мастер!.. – Джибанд на миг забыл о притворстве, но Голем не обратил на его протестующий возглас ни малейшего внимания.

– Если, конечно, она у вас найдется. – Голем поочередно взглянул на Ритшофа и Бервена.

– Господь не одобряет нечестивых чар, которые убивает создателя, – сквозь зубы проговорил Ритшоф. – Подобное недопустимо в честной битве. Никто из Братьев… Ян?! – Только теперь он заметил, что молодой чародей от его слов залился краской.

– Возможно, мой проступок не достоин снисхождения, мастер Варк, – пробормотал Бервен. – Но это семейная традиция.

– Ян! Глупый щенок! – Ритшоф сверкнул глазами. – То, что ты гордишься породой, не делает тебя умнее.

С некоторым удивлением Деян расслышал в его словах, кроме гнева, неподдельное сожаление. Варк Ритшоф непоколебимо верил в доктрину своего Братства; быть может, и король Вимил верил, что самим Господом ему дано право обирать вассалов и пировать, пока другие голодают…

– Простите, мастер Варк. – Бервен, виновато взглянув на Ритшофа, повернулся к Голему. – В память о подвигах деда и пращуров я храню порцию, милорд. И готов отдать ее вам, если это необходимо.

– Буду благодарен, – кивнул ему Голем. – Что ж, высокопреподобный Андрий. Пишите ваше распоряжение – и завершим нашу дружескую встречу.

– VI –

Ритшоф кликнул Менжека; тот выслушал приказ и вскоре вернулся вместе с капитаном. Следом зашел бородач в кожаном фартуке и с писчим прибором в руках, оказавшийся хозяином постоялого двора.

– Предоставь этим господам все, что они потребуют, – сказал ему епископ. – Так угодно Святой Церкви.

– Но свободных комнат нет, – попытался протестовать хозяин. – Как я смогу?..

– Можешь отдать им наши, – оборвал его епископ. – Срочное дело вынуждает нас отбыть немедленно.

– Сейчас?! – Хозяин вытаращил глаза; его изумленному возгласу вторил рокотавший на улице гром. – Но лошади… И все равно переправа…

– Как раз заработает, когда мы до нее доберемся, – после короткого колебания сказал епископ; как бы ни пугала его непогода, оставаться под одной крышей с Големом ему улыбалось еще меньше.

«Или он хочет скорее доложить обо всем королю? – мимоходом подумал Деян. – Или Патриарху? Но явно не Венжару ен’Гарбдаду. А, плевать – нам-то что…»

Капитан Альбут, услышав новые приказы, сумел не выказать изумления и только украдкой кидал на зависшую над столом колдовскую фляжку любопытные взгляды. Менжек, которому предстояло сопровождать епископа и Ритшофа с Бервеном дальше, смотрел на командира с сочувствием; очевидно, сержант тоже предпочитал грозу обществу опасных незнакомцев. Или просто-напросто готов был исполнить любое задание и стерпеть какое угодно общество, лишь бы не возвращаться назад в расположение основных сил дарвенской армии.

– Чем стоять столбом и задавать вопросы, лучше прикажи своим вышибалам помочь снарядить фургон! – прикрикнул на хозяина двора Ритшоф. – Ян! Иди и проследи, чтобы все было сделано, как следует.

Ян Бервен без слов вышел, увлекая за собой солдат и хозяина двора. Епископ поставил на листе плотной серой бумаги размашистую подпись и приложил перстень к подсохшему чернильному пятну.

– Вот, возьмите. – Епископ пододвинул документ Голему. – Позволите откровенный вопрос?

– Да?

– Что вы собираетесь сделать с гроссмейстером ен’Гарбдадом?

– Это касается только меня и гроссмейстера ен’Гарбдада, – резко ответил Голем. – А вас, я вижу, не очень-то огорчает его возможная гибель?

– Вы или Бергич – какая разница? – Епископ пожал плечами. – Гроссмейстер – сложный человек. Он прожил долгую жизнь; лишь Господь волен судить, чего в ней больше – добра или зла, и сколько лжи в его речах, когда он призывает к раскаянию и справедливой борьбе. Я не буду сожалеть о нем. Но не подумайте, что я благословил бы его убийство.

– Ваше благословение, высокопреподобный, – последнее, в чем я нуждаюсь. – Голем свернул высохший документ и сунул за пазуху. – Но миролюбие ваше похвально. А вот король – или, вернее сказать, Святейший Патриарх? – явно считает, что Венжар ен’Гарбдад хуже Бергича и зажился на свете... Иначе как объяснить готовность пожертвовать тысячами жизней в самоубийственном сражении на Красных Холмах? Кажется, высокопреподобный Андрий, вам это все не очень-то нравится: ведь это вашу землю Патриарх оставляет гореть, вашу паству он бросил на убой. Но у вас не хватило решимости протестовать; вы рады уже тому, что вам дозволено было сбежать.

– Ложь. Наглая, беспардонная клевета, – медленно, с усилием выговорил побледневший епископ. Предназначались его слова не столько Голему, сколько побледневшему Ритшофу.

– В самом деле? Что ж, тогда простите, что позволил себе столь дерзкое предположение, – Голем улыбнулся с деланым простодушием. – Конечно, есть множество веских причин, которые не позволяют королю приказать обреченной армии отступить! Доброго пути, епископ. Не подхватите лихорадку в дороге, а то сыро нынче.

– Доберусь с Господней помощью. – Пожилой епископ встал из-за стола с грацией, которой так не хватало с трудом вылезшему из кресла Ритшофу. – Пусть Он будет милостив и к вам, князь, – и воздаст вам по справедливости за дела ваши! Идем, Варк. Не хотелось бы здесь задерживаться дольше необходимого.