Наёмный самоубийца, или Суд над победителем (СИ) - Логинов Геннадий. Страница 23

— А почему бы им прямо не взять и не вступить с нами в контакт? К чему вся эта конспирация?

— Одно из условий. Иначе — они могли бы просто захватить планету и начать колонизировать, даже не спрашивая нашего мнения, да и много кто захотел бы, но — у них тоже существуют свои законы и правила. Вроде того, как наши страны, скажем, получат формальный повод для нападения на соседа, если тот просто так придёт и сгонит племена дикарей с их исторической среды обитания. Раньше — в Галактике было немного развитых цивилизаций, они находились друг от друга относительно далеко и практически не контактировали. Тогда — они могли позволить себе многое: свободно занимать и колонизировать всё, что видели, даже если планеты уже были населены другими формами жизни, которые либо истреблялись, либо переделывались под нужды захватчиков и использовались. Но потом — подтянулись и другие, были сделаны новые открытия. Чем больше империи — тем сложнее ими управлять. Колонии — начинают требовать независимости, возникают свои планетарные правительства. Так же, в своё время, Марс и другие планеты людей объявили свою независимость от Земли и вели с ней войны. У них тоже — разные языки, разные обычаи, разная внешность — даже в пределах одной расы. Когда цивилизации начали сталкиваться чаще, — появились различные враги и союзники, общие интересы и конфликты из-за власти, новых территорий, ресурсов или идеологии. После периода долгих захватнических войн в конце концов они создали Пангалактический Альянс, который составил Галактический Кодекс, для того чтобы упорядочить царивший в Галактике хаос, и назначили Департамент Галактической Безопасности, который должен следить за соблюдением Кодекса и отчитываться непосредственно перед Консультативным Советом. Они следят за тем, чтобы в ходе войн не применялось то или иное оружие, соблюдались те или иные правила — в первую очередь, чтобы локальные конфликты не затрагивали общих интересов и не имели необратимых последствий. Следят за тем, чтобы не использовались некоторые технологии, чтобы не колонизировали и не захватывали системы, где есть коренное население, ну, и многое разное…

— А для чего они всё это вам рассказывали?

— Обучали. Они — всегда на всякий случай отбирают представителей вида, образцы растений и животных, для того чтобы иметь, скажем так, «резервные копии» про запас, если на планете произойдёт какой-нибудь катаклизм. Создают, как они говорят, «внешние поселения». Но для того чтобы животные, растения и разумные существа могли обитать на другой планете, к этому их необходимо постепенно адаптировать. В ходе исследований это иногда делается на протяжении многих поколений, поэтому они систематически похищают представителей одного и того же рода, неоднократно похищают одних и тех же испытуемых.

— И вас они тоже готовили для такого места?

— Да. Но я не хотел там оставаться. Категорически. Они долго спорили — решение о чьём-либо возврате не принимается единолично и по желанию крайнего щупальца. Пока снарядят экспедицию, дадут добро, если дадут — нужно время. Не всех отпускают — просто, что требовалось — они от меня узнали, а особой ценности я для них не представлял: умом — не блещу, талантами особыми — не владею. Разве что схватывал на лету, но там таких — много.

— Но почему вы так молодо выглядите?

— Особенности содержания. Сперва я длительное время находился у них в стазисе, пока меня исследовали. Затем — меня пичкали всевозможными препаратами, проводили различного рода операции…

— Кхм. Вы знаете, я внимательно изучил результаты ваших анализов и не выявил в них ничего экстраординарного. Нормальный молодой здоровый мужчина.

— Док, наша медицина и техника просто ещё не так далеко шагнули, чтобы это выявить. Они запускают в организм биониты — это такие нанороботоы из органического материала, которым задаётся та или иная команда. Могут убить, а могут и вылечить, смотря какая задача. Вот они-то усиливали свойства и поддерживали меня в форме. Теперь — их просто отключили и вывели. Меня предупреждали, что информация останется, просто доступ к ней будет заблокирован для моего же блага…

— Так… На первый раз, я думаю, достаточно… Микай, на счёт «три» — вы проснётесь. Один… Два… ТРИ! — скомандовал доктор.

Поначалу казалось, будто бы Аренали-старший его не расслышал, но спустя некоторое время Микай зашевелился и открыл свои многочисленные глаза:

— Доктор, ну что там, у вас получилось? Я что-нибудь вам тут наговорил?

— Хех. Не то слово. Дадим тебе потом запись послушать, — заверил Каяял, подойдя поближе.

— Не вставайте. Вам пока необходимо слегка прийти в чувство, — предостерёг Микая Йоррен, после чего обратился уже к его брату: — Ну, что я могу сказать: реакция довольно-таки характерна. Мы, в нашем деле, разделяем гипнабельность и внушаемость, и, судя по всему, в сознание вашего брата действительно могли вложить ту информацию, которую он сейчас нам передал. Не обязательно — именно пришельцы. Какие-нибудь похитители, ставившие особые секретные опыты, представители спецслужб. Разумеется, вопрос с внешностью остаётся открытым, хотя это тоже можно соотнести с теми же секретными разработками. Впрочем, и версию про пришельцев я пока что не склонен отвергать.

— Док, а мне казалось, что вы вроде бы как верите во всё это… — Каяял пытался подобрать корректное слово, поскольку, с одной стороны, привёл к врачу брата с жалобой на абдукцию, а с другой стороны — приёмный кабинет походил на музей уфологии: Неопознанные Летающие Объекты, пришельцы, и прочее…

— Дорогой мой! Во-первых, всё то, что можно проверить или измерить, не является вопросом веры или неверия. Это всего лишь вопрос исследований. Верить можно лишь в то, что принципиально невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Во-вторых, в нашей работе приходится неизбежно быть скептиком. Каждый второй, кто приходит ко мне на приём с подобной темой, — шарлатан, нахватавшийся вполне себе известных фраз со слов других пациентов и очевидцев Неопознанных Летающих Объектов. Каждому третьему — необходима срочная психиатрическая помощь, поскольку они верят в истинность того, что не переживали, почерпнув информацию о несуществующем в действительности похищении из других источников. И лишь изредка мне приходится иметь дело с теми, кто действительно приходит с неопровержимыми доказательствами на щупальцах, — поведал Таррен, в то время как Микай, в должной степени отойдя от недавно проведённого сеанса регрессивного гипноза, разминаясь, поднялся с кушетки, приблизившись к собеседникам.

— Неопровержимые доказательства? — с лёгкой иронией поинтересовался Каяял. — Ну, и где же они у вас, в таком случае? Почему же вы их не обнародуете или не опубликуете?

— Изымаются. Несколько раз такое случалось в моей практике: первый раз — подобного рода пациент пришёл ещё к моему наставнику, пока я был интерном. Лежал, рассказывал — примерно всё так же ровно и складно, как Микай. Только при этом в ходе сканирования у него в теле был обнаружен один инородный предмет. На следующий же день, когда я, движимый интересом, пришёл на работу, этот врач больше там не работал; все документы, фотографии и записи, архивные данные, не говоря уже о найденном нами предмете, кто-то увёз; пациента перевели в другую больницу, а ко мне нанесла визит парочка весьма солидных и подозрительных ребят в чёрном, представившихся представителями спецслужб. Говорили они с очень странным и непонятным акцентом, но суть я всё равно уловил, даже сквозь их тарабарщину. Дескать, если буду много языком молоть — мне не поздоровится. Потом они неоднократно попадали в моё поле зрения. Показательно следили не отставая. Затем — уже мне ставились палки в колёса, закрывали дела, переводили пациентов; оборудование и записи исчезали — безо всяких следов взлома. Поэтому, дорогие мои, — нет, я — не ВЕРЮ в НЛО и внеценийские формы жизни. Я просто ЗНАЮ, что они существуют, — потерев щупальца, ответил доктор Таррен.

— Ну, мне, в любом случае, терять уже нечего, — с некоторым легкомыслием поделился Микай.