1812. Великий год России (Новый взгляд на Отечественную войну 1812 года) - Троицкий Николай Алексеевич. Страница 14

Впрочем, как анахронизм воспринимаются и переизданные в 1988 г. (посмертно) две последние книги П.А. Жилина [87], поскольку они повторяют — часто вопреки фактам и документам — все сказанное Жилиным ранее: мол, русская армия к 1812 г. была «значительно выше армий Западной Европы», включая французскую; Кутузов как полководец — выше Наполеона, а военное искусство феодальной России — самое передовое в мире и т. д. [88].

Отчасти переходный характер в юбилейной литературе о 1812 г. носят обобщающие труды В.Г. Сироткина и творческого дуэта Б.С. Абалихин — В.А. Дунаевский. В первом из них [89] уже нет «патриотических» гипербол и подлогов, столь характерных для Жилина или Гарнича, но шокируют читателя фактические несообразности [90], и главное, «по-жилински» идеализируется Кутузов (С. 169, 185, 232 и др.). Что касается книги Абалихина и Дунаевского — по теме и названию очень масштабной [91], то она, при всем желании авторов протиснуться сквозь толщу догматических наслоений к научной критике, сохраняет на себе печать сталинской школы. Таковы их попытки представить доказанное (Москву сожгли россияне) спорным, а недоказуемое (Кутузов как полководец «превосходил Наполеона») — доказанным (С. 79, 112–113) [92].

В постсоветской России об Отечественной войне 1812 г. историки не забывают. Правда, обобщающего исследования о войне в целом после распада СССР и до 2005 г. не было. Зато вышел в свет ряд биографий М.И. Кутузова, где 1812 г., естественно, отводится центральное место. Самую подробную из них составили Ю.Н. Гуляев и В.Т. Соглаев [93]. В ней есть приметы нового, более научного подхода к теме по сравнению с трудами П.А. Жилина и К°: отвергнут жилинский вымысел о «конфликте между Кутузовым и царским правительством», без «патриотических» извращений рассмотрены итоги Бородина и причины пожара Москвы, разысканы новые данные о самом Кутузове и его времени. Но большей частью Гуляев и Соглаев повторяют официозно-советскую (отчасти даже царскую) трактовку темы с характерными для нее прикрасами, умолчаниями и домыслами. Кутузов и здесь идеализируется как «Спаситель Отечества» (это его титло вынесено в название основной главы о войне 1812 г.), а критические высказывания о нем его соратников и современников, включая генералиссимуса А.В. Суворова и канцлера А.А. Безбородко, адмирала А.С. Шишкова, генералов П.И. Багратиона и Н.Н. Раевского, объясняются в основном «недопониманием масштабности» Кутузова (С. 255).

Не вышли из плена старых, царско-советских, апологетических по отношению к Кутузову мифологем и две последние по времени его биографии [94]. Если И.А. Андрианова сумела при этом рассказать о Кутузове (учащимся школ, гимназий, лицеев) по-своему, интересно, то А.В. Шишов изготовил всего лишь скучную компиляцию из сочинений П.А. Жилина и Ю.Н. Гуляева — В.Т. Соглаева. Выпуск в свет книги Шишова под названием «Неизвестный Кутузов» с подзаголовком «Новое прочтение биографии» и с эмблемой на обложке «Архив» — это циничный вызов специалистам. В ней нет ничего нового, ничего неизвестного, а что касается ссылок на архивы, то их Шишов сделал три, и все они списаны из книги Гуляева и Соглаева [95]. Кстати, даже названия всех глав в труде Шишова тоже списаны у Гуляева и Соглаева, а заодно и значительная часть текста. В двух авторитетных изданиях тут же появились коллективные рецензии о «шишовском» «Кутузове». Вывод всех рецензентов был однозначен: Алексей Васильевич Шишов — плагиатор и мародер [96].

Изданный в Калмыкии (посмертно) сборник статей Б.С. Абалихина [97] повторяет все прежние, вплоть до курьезных, попытки автора доказать, что «Кутузов как полководец превзошел Наполеона», с опорой на А.И. Михайловского- Данилевского, П.А. Жилина и даже на брошюру ЦК ВКП(б) о Кутузове (С. 10, 58–59, 114, 115 и др.).

По старинке, словно бросая кличь «Назад, к Жилину!», трактуют события 1812 г. и особенно ход Бородинской битвы некоторые из современных военных историков [98].

Нельзя признать удачной книгу В.Г Сироткина «Наполеон и Россия» (М., 2000) с претензией на едва ли не глобальные обобщения [99]. Автор явно не сориентировался в теме, полагая, будто из «всемирной историографии», относящейся к Наполеону, «странным образом выпала (?! — H.T.) одна из ключевых тем — «Наполеон и Россия»» (С. 3). Очень портят книгу (при наличии в ней ценных фактов и выводов) поверхностные суждения, небрежность в подаче материала и еще больше, чем в предыдущем его труде, обилие фактических ошибок.

Что же касается последней книги В.Г Сироткина «Наполеон и Александр I» (М., 2003), то она — не более чем воспроизведение всех шести глав стародавней монографии того же автора «Дуэль двух дипломатий» (М., 1966) с добавлением одной, кстати, очень слабой 7-й главы. А вот предисловие сочинено заново с рекламной целью поднять собственный рейтинг и, главное, унизить своих оппонентов, по адресу которых Сироткин выдал бранный до неприличия набор эпитетов [100].

Амбициозно (но дилетантски) звучит в новейшей историографии «Двенадцатого года» голосок Лидии Ивченко. Она печатает страдальчески-апологетические статьи о М.И. Кутузове, в которых преклоняется перед фельдмаршалом до абсурда: всю свою жизнь, начиная со 2-го класса школы, Ивченко восхищается тем, как ее кумир произносит с телеэкрана слово «г…о». Это слово в устах Кутузова Ивченко восприняла для себя раз и навсегда как «глоток свободы» [101]. «Ивченковский» Кутузов напрочь лишен каких-либо недостатков: критиковать его могли только завистливые «недоброжелатели» (вроде генералиссимуса А.В. Суворова и канцлера А.А. Безбородко, генералов П.И. Багратиона и Н.Н. Раевского, М.А. Милорадовича и Д.С. Дохтурова, не говоря уже об Императоре Александре I), а я, по разумению Ивченко, так и не смог найти у Кутузова никаких недостатков и попросту их выдумал [102].

К сожалению, в новейшей литературе много и застарелых, и новоявленных (оценочных и фактических) оплошностей такого рода: Кутузов-де — «любимый ученик» Суворова и к 1812 г. «пользовался репутацией непобедимого полководца» [103]; Багратион — «друг Кутузова» [104], а генерал-адъютант Наполеона Л. Нарбонн-Лара — «внебрачный сын Людовика XV» [105]. А вот и вариация на вечную тему «Слон и Моська»: А.И. Попов считает, что великий российский историк Е.В. Тарле творил всего лишь «на "лубочном" уровне мышления» [106]. Копилку курьезов напоминает раздел о войне 1812 г. в любом из трех школьных учебников по истории России XIX века — А.Н. Баханова, П.Н. Зырянова, А.А. Левандовского.

Но как бы то ни было, почти за два десятилетия со времени первого издания моего «1812 года» накоплено много творческих достижений. И.А. Шеин подготовил в качестве докторской диссертации и опубликовал как монографию самое обстоятельное из всех существующих исследование историографии «Двенадцатого года» [107]. Новаторскими и строго документированными выглядят монографии В.Н. Земцова о Бородинском и А.А. Васильева о Малоярославецком сражениях, В.П. Тотфалушина и А.Г. Тартаковского о М.Б. Барклае де Толли, В.М. Безотосного о разведке России и Франции в 1812 г., С.В. Шведова о комплектовании и численном составе русских войск [108].