Оборотень (СИ) - Ганиева Алеся "Alesya-Grey". Страница 26
— И всё же, это стоит попробовать, — кивает в сторону моей тарелки.
Ничего не отвечаю, молча берусь за вилку — пробовать так пробовать! Мясо тает во рту, такое мягкое и сочное. Не зря Джэксон не дает мне рот открыть, когда нужно что-то заказывать. Наверно, потому что хорошо знает меня, мои привычки, и берет всегда самое лучшее — ни разу не ошибся в выборе.
Подошла девушка и открыла шампанское.
— Не нужно, — заслонила ладонью пустой бокал. — Спасибо.
— Оставьте, — Джэксон кивнул ей. — Все ещё дуешься? — отложил приборы в сторону.
— Нет, — мотнула головой, — Правда не хочу.
— Как скажешь, — пожал плечами и отвел взгляд в сторону.
— Поедем? — тихо шепнула.
Не могу больше смотреть ему в глаза. Чувствую себя виноватой, хотя, как он сам любит выражаться: — «Повода я не давала!»
Обессилившая от моральных терзаний, я всю дорогу пыталась уснуть, хоть и ехать было не так далеко. Играла тихо медленная музыка, я упорно не открывала глаза от окна. Что-то непонятное бредилось в голове, не давало хорошо осмыслить все происходящее.
— Эмили, малыш, — что-то щекочет по шеи, — просыпайся, приехали, — носом трется у моего уха.
Не хочу открывать глаза, хотя знаю, что это Джэксон. Его прикосновения, горячее дыхание, все намекают на поцелуй, как только открою глаза.
— Артистка, — усмехается нервно. — Ты же не спишь, — нежно укусил за мочку.
Резко открываю глаза, понимаю, что это тоже не поможет. Открываю дверь и, отталкивая его от себя, выхожу из машины. Быстрыми шагами иду по аллейке к дому, все внутри передергивает.
— Эмили, стой! — слышу, как хлопает дверь машины.
— Джэксон, стоп! Не подходи ко мне! — поворачиваюсь.
Смотрю на него, он впервые растерян. Не могу спокойно перевести дыхание, не знаю, что меня так злит? Его ласки без надобности или то, что мне нравится это? Мне нравиться его запах, его внешность. Я упивалась его пением — признанием, хоть и пыталась противоречить инстинкту.
Джэксона воспринимаю, как успокоение после Робэрто. Пользуюсь методом Катрины: <i>«Чтобы легко забыть одного, заведи себе другого!»</i> Но я не хочу забывать Робэрто! То, что я чувствовала той ночью в лесу, преследует меня, преследуют чувства, ощущения. Хочу снова смотреть в его глаза и восхищаться ими, но смотрю в глаза Джэксона и также восхищаюсь их красотой. Может, это потому, что он тоже оборотень?
— Эмили, ты всё не так поняла! — уже стоит возле меня.
— Потом снова скажешь, что ты ничего не обещал и повода не давал?! — смотрю и думаю, а как это все понять?
— Нет, — усмехается. — Я…
— Ты бросил меня месяц назад! — перебиваю. — Я к тебе тянулась, Джэксон, а ты холодно распрощался со мной! Думаешь, так просто можно пропасть и вернуться обратно, когда тебе вздумается?! Пусть лучше останется как прежде, мистер Ливертон, вы мой врач, а я ваша…
— Эмили, я не могу без тебя, — тянет меня к себе. — Ты мне нужна…
— Ты мне тоже был нужен! — ударяю в грудь, уже зажатая в его объятьях. — Но ты…
— Я должен был тебя отпустить, мне казалось, что ты моя привычка. Я целый год был рядом, и не понимал до конца тебя…
— Привычка? — слезы текут, не могу контролировать себя. — Зачем ты вернулся? — утыкаюсь в его грудь. — Зачем ты вообще ушел?! — мелькает образ голубых глаз передо мной. Если бы Джэксон не ушел, то я бы не встретила Робэрто снова, не было бы той ночи в лесу и не было так больно! — Уходи! — отталкиваю его от себя.
— Нет, малыш, — цепляется за мою руку. — Я больше никуда не денусь! Буду всегда рядом! Я клянусь тебе, чтобы не произошло, я не оставлю тебя никогда! Пока бьется мое сердце, я буду рядом!
— Хватит, — шагаю назад к двери дома. — Я устала, ничего не хочу слышать! Тем более пустые клятвы…
В одно мгновение его губы накрывают мои, хотя стоял он в пяти шагах от меня. Жадно, до боли целует, нагло шаря своим языком у меня во рту. Прижимает к себе, что воздуху не протиснуться.
— Ты права, — в миллиметре наши лица. — Мне не нужно было уходить!
— Тебе не нужно было возвращаться, — тихо шепнула. — Ты разбил то, на что я надеялась! И не смей меня больше целовать! — оттолкнула его от себя.
— Я не хотел разбивать тебе сердце, малыш, — больше не решается ко мне прикоснуться. — Прости…
— Не добивай его, оно и так еле бьется, — такое ощущение, что сейчас задохнусь, катастрофически не хватает воздуха.
— Эмили… — подавленный голос.
— В нем нет больше места для тебя, — быстрыми шагами побежала к двери. — Прощай, Джэксон! — захлопнула дверь за собой.
Да чтоб мне сдохнуть!
Стою за дверью, не могу прийти в себя после произошедшего. Мне кажется, что слышу его дыхание за закрытой дверью. Как бы мне хотелось его утешить, успокоить и объяснить всё. Вот только боюсь, что он меня не поймет, сделаю только хуже.
Слезы текут рекой, зажимаю рот ладонью, всхлипывая, тихо перевожу дыхание. Всё испортил своим признанием — не хочу терять Джэксона, не хочу терять друга. А ведь я ему так и не сказала спасибо за то, что освободил раньше положенного времени, за то, что спас меня тогда в больнице. Что бы со мной сейчас было, не окажись он тогда рядом?!
В доме темно, сколько же время? Неужели все спят? Интересно, тётя Гвэн уехала или дрыхнет в комнате для гостей? Не хотела бы ей попасться на глаза с утречка. Начнет опять свои нотации о чести и праведности. Черт ее дёрнул в гости припереться!
Устало иду в комнату, звук отъезжающей машины так и не слышно. Хоть бы он перенес не так болезненно, как я переживаю разлуку с Робэрто. Скидываю платье и зарываюсь в одеяло, голова тонет в перине, словно тону в пучине. Заглушается окружающий мир — голос Джэксона звучит в заложенных ушах. Закрываю глаза, его образ — растерянные карие глаза и нахмуренные черные, широкие брови.
— Как же мне жаль, что всё так вышло…
Так сладко спится, но какие-то звуки в комнате мешают. Переворачиваюсь к стене, не открывая глаз, наверно, мама ходит по комнате.
— Уже не спишь! — ну вот что ей с утра нужно?
— Мам! — кричу в подушку. — Ты мне мешаешь! Никакой личной жизни!
— Чего ты там распищалась? — плюхается на край кровати. — Глянь! — дергает меня за плечо.
— Чего там? — лениво переворачиваюсь. — Ого, от кого это?
Мама открывает черный, замшевый футляр — золотая цепочка с подвеской в виде ключика. Тру глаза, пытаясь хорошо рассмотреть изделие. Сажусь удобнее, вытаскиваю и начинаю крутить в руке. Ажурный ключик из желтого золота с вставкой из…
— Как ты думаешь, что за камень? — прозрачный, сверкающий.
— Думаю, бриллиант!
— С чего вдруг такая уверенность? — перевожу на нее взгляд.
— Я, конечно, не эксперт, но для простого камня у него граней слишком много. И вообще, не думаю, что такую вещь дарили бы простую.
— Какую - такую? — ни малейшего понятия, о чем она?
— Это своего рода романтический символом, который используется в качестве признания в любви — и даже как замена помолвочному кольцу! — закатывает глаза, а я боюсь представить, от кого это?
— И откуда такие сведения?
— Пока ты спала, я в интернете прочитала! — ну кто бы сомневался!
— Класс! Ты хочешь сказать, что это — предложение руки и сердца?
— Не хочу сказать, а уже сказала!
— Да нет, мне кажется… — слова путаются среди молниеносных мыслей.
— Что бы тебе не казалось, но Джэксон, видимо, настроен серьезно, — берет ключик из руки и начинает вертеть.
— Так это от Джэксона?
— Какой бы противной Гвэн не была, но то, что он слишком взрослый для тебя…
— Мам! Мы не встречаемся! Да наши отношения и дружбой-то не назовешь! — начинаю отпираться, запинаясь.
— То, что вчера было у дома — это точно трудно назвать дружбой! — выпучила на меня глаза.
— Ммм… — она всё видела?
— Я про поцелуй…
— Ты подглядывала за нами?! — не могу поверить, что моя мама следит за мной.