Призванная быть любимой (СИ) - Рем Терин. Страница 21

Мать я нашел всаду.

- Я слышал ваш с Юлей разговор о празднике полетов. Что ты задумала?

- Я не могу видеть, как ты страдаешь, пусть посмотрит на тебя иначе. В разрушенном храме многое чувствуется по-другому, – глубокомысленно выдала мама. Она конечно видящая, но не ей вмешиваться в мою жизнь.

- С чего ты решила, что она подарит цветок мне?

- Она сама сказала.

- Так нельзя. Я поговорил с ней, она не готова мне поверить и принять. Не дави на нее, Юле и так невыносимо тяжело.

- Я все решила. Потом еще спасибо мне скажешь.

- Я не позволю! Я предупрежу ее,- в запале выдал я матери.

- Морт! - Позвала Делана. Когда он пришел, мама использовала право матриарха на мне. Приказала до церемонии не приближаться к Юле.

Я все же попытался, но конечно за мной следили и не позволили подойти.

И вот арка избрания. Сколько сотен раз стоял я здесь с завязанными глазами, мечтая получить кулон, хотя бы на одну ночь, но для ирлингиц я странный. Раз, за разом испытывая это разочарование и унижение от того, что я один никем и никогда не буду принят. И сейчас я боялся. Боялся, что не выберет и что выберет тоже боялся. Она ведь не знает, что будет, когда поймет? Это же предательство. Девочка моя, за что тебе все это?

Послышался женский смех. А я замер и даже не дышал, только крылья нервно подрагивали от напряжения. Вдруг я почувствовал, как она меня тянет за волосы вниз. Не смог сдержать улыбки, все-таки она не равнодушна к моей шевелюре. Подлая память подкинула воспоминание, как она их зажала в своем маленьком кулачке, сводя меня с ума ласками. С трудом взял себя в руки, хотя все же удостоился пары смешков о свей несдержанности. Женщины пели, а я мечтал, что когда-нибудь услышу и ее песню. И вдруг Юля запела! Пресветлая Лира! Какой у нее мощный и красивый голос, а песня?! Она пела как искала меня и не могла найти, как любила еще не зная, о том как я ей нужен. А я плакал от счастья. Чувствуя образование нашей связи. Я переживал: какой будет ее реакция? Она опускает повязку и в любимых карих глазах любовь. Спасибо Богиня!

Весь праздник не мог выпустить ее из объятий, до конца не веря собственному счастью.

Наконец мы дома. Малышка продолжает играть со мной в повелительницу. Немного жаль, хочется ее искренности, но для нее я буду любым. Решил поддержать ее забаву:

- Моя госпожа, Вы прекрасны.

- Ты много говоришь,- Категорично заявляет малышка и связывает мне руки шарфом.

- Теперь ты от меня не сбежишь, - дразнит меня малышка и снова сводит меня с ума своим маленьким горячим ротиком. Я снова полностью растворился в ощущениях, мечтая только не опозориться перед женой, как это слово ласкает сердце. Юля остановилась и развязала руки. Что происходит, я что-то сделал не так? А она с нежной улыбкой смотрит в глаза и говорит то, что я и не мечтал услышать:

- Когда-нибудь позже я тебя свяжу и оседлаю мой вихрь, а сейчас хочу быть с тобой равной.

Потом я любил и был любим…

Я знал, что это не будет длиться вечно, но все же старался взять как можно больше, того чистого безграничного счастья что было отпущено только нам двоим. Но по ночам малышка все чаще металась во сне.

Через три дня после праздника Зондар прилетел. Он нашел ее мужей, те двигались к нашему храму по забытой тропе. До нас им оставалось три дня пути пешком или четыре часа полета. Меня раздирала двойственность чувств: с одной стороны я сходил с ума от ревности, а с другой Юля страдает, и я готов на все, чтобы ей помочь.

Но мои терзания прервали Боги. Жене стало хуже. Уже не помогала моя энергия. Я взял на руки мою девочку, и мы с Мортом полетели к ним.

Мое появление произвело фурор. Наги ощерились, а люди схватились за клинки. И тогда я опустил крылья, показывая свое сокровище.

Глава 4

Юлия Морозова.

Проснулась я от того, что мне было жарко. Со всех сторон меня оплетали руки, ноги и хвосты. Никто не спал, а я смотрела на любимые и ненавистные лица и не могла заставить себя сказать и слово. Прислушалась к себе – боль прошла, но прошла боль телесная, смотреть на них и касаться было тяжело, захотелось спрятаться закрыться там, где тепло и уютно. Огляделась еще раз. Где Ададжи?

- Где Ададжи? – сказала я грубо, даже не поприветствовав мужчин.

Мужья молчали и прятали глаза. У меня их виноватые лица не только не вызывали жалости, но и сильно раздражали. Мой земной муж Леша, когда косячил так же смотрел,

а потом мне приходилось разгребать проблемы лопатой, поэтому не знаю, чего они хотели добиться, но меня разозлили до мушек в глазах, отчего мой голос стал намного тише и опаснее:

- Я еще раз спрашиваю: где Ададжи?

- Кто он для тебя? – тихо спросил Ворс. Ну, он точно самоубийца - в таком настроении даже моя любимая мамуля меня опасалась. Все тем же замораживающим тоном я ответила:

- Он для меня все - он мужчина, которого в Вашем проклятом мире Я выбрала и полюбила сама. Это Я пела ему клятву в разрушенном храме, Я его приняла и для меня ОН муж, единственный на данный момент любимый муж. А ты для меня слабак, который вместо того чтобы пытаться меня полюбить и завоевать по-честному, строил планы по убийству моих детей. И мне все равно, что клятвы заставляют меня быть рядом с Вами, раз это нужно для того чтобы нормально жить вы будете рядом, но вы для меня теперь НИКТО. Предупреждаю только один раз – если кто-то из вас осмелится хоть как-то навредить моему мужу, или детям, я наплюю на привязку, и вы пожалеете о том дне, когда я появилась на алтаре. А теперь я последний раз спрашиваю – где Ададжи?

- Он у костра, готовит.- ответил Рей пряча глаза полные слез но меня уже понесло, поэтому единственным моим ответом мужьям был взгляд полный презрения.

Я поправила платье и вышла из кибитки. У очага сидел мой ангел. Боги как он мне сейчас нужен.

Как только я их покинула, мой запал закончился, и теперь сердце разрывалось от не зажившей раны предательства и жалости к ним, моим все-же мужьям. Я их растоптала. Как больно! Эта боль не имела отношения к привязкам, болело мое глупое сердце, которое, несмотря на ужасные слова, было все-равно готово их любить.

А я подошла к Ададжи. Мое счастье. Без него мне не вынести этой пытки. Снова видеть их, до дрожи в ладошках хотеть коснуться, но как простить?

- Спасибо – сказала ему на ушко, нежно обхватила его шею и поцеловала.

- Я так тебя люблю Ададжи – Если раньше из-за боли от привязок я боялась заглянуть в свое сердце, то сейчас я четко осознала какое место нем занимает этот мужчина, пусть остальных я тоже любила, но как-то с надрывом и болезненно, то ирлинг был для меня тем островком души где я находила покой и счастье. Спасибо Богиня за твой подарок, он бесценен.

- Я тоже тебя люблю, ты это знаешь – сказал Ададжи и ответил на поцелуй.

- Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо. Скоро обед? – у меня текли слюнки и сводило живот от голода.

Из кибитки побитыми собаками выходили остальные мужья, а я демонстративно их игнорировала.

-Ужин. Через полчаса будет готово. У них закончились продукты, поэтому завтра нам нужно вернуться в деревню, запастись провиантом.- сказал мой любимый, а ластилась к нему зарывшись руками в волосы. Да, я специально провоцировала остальных, но делала это не для того, чтобы вызвать ревность, а чтобы показать значимость Ададжи для меня. Нам так жить, пусть привыкают. И хоть я допускала мысль, что могу с ними помириться, но избегать любимого, только потому, что рядом кто-то из них не собиралась.

- Я растрепала тебя.- Со смехом сказала я ирлингу

- Позволишь мне заплести твои волосы, ты же знаешь, я не равнодушна к ним? – заигрывала я мужем.

- Ну… - сделал вид, что задумался Ададжи

- Если только споешь мне еще, у тебя волшебный голос- с улыбкой торговался мой любимый хам.

- С удовольствием, а что ты бы хотел от меня услышать - снова ту песню? – Лукаво просила я.

- Ну нет! Ее ты будешь петь для меня одного, я не готов ей делиться, что-то другое.