Аквариум (СИ) - Фомин Олег. Страница 48

  - Попить дайте. - повторил я, напрягшись в ожидании следующего удара.

  Хорошо, что не в лицо. Хотя под колено носком берца тоже очень больно. Настолько больно, что я, не выдержав, заорал благим матом, стуча другой ногой по полу. Пришел в себя. Поднял тяжелый взгляд на бычка:

  - Как тебя там? Кирюха? - спросил я тихо. - Попал ты Кирюха. Конкретно. Молись теперь, чтоб я живым до тебя не добрался.

  Я теперь тоже был настоящим волчарой, и бедный Кирюха наконец-то это заметил. Он побледнел, как-то растерянно посмотрел на главного, заговорил:

  - Ренат, давай вальнем его нафиг, а? Чего с ним разговаривать? Эти падлы полкоманды вчера положили, пусть отвечает теперь!

  - Ответит, не ссы. - сказал Ренат, который, как и полагается лидеру, был хорошим психологом, так как явно понял, что просто так меня не расколоть. Не факт, что и отрезание пальцев поможет. У меня к ним тоже большой счет имелся. За Лешего. И вообще, безумие событий, произошедших за последние дни, одним махом подняло меня на какой-то еще более высокий уровень выживания. Я даже удивился, ощущая в себе такие внутренние силы, которых не мог достичь за целый год тренировок в Сарае. Как будто, Леха, погибнув, передал мне в наследство все то, чему не успел научить. Или это остатки вчерашнего глюка про распахнутую дверь в голове? Чудеса, конечно. Но к чудесам я привык уже давно...

  - Попить ему дай. - сказал главный Кирюхе.

  Тот не шелохнулся. Стоял, насупившись, демонстративно сложив руки на груди. Вдруг та самая, темноволосая, за которой я гнался по крышам гаражей, резко выступила вперед, подняла с пола двухлитровую пластиковую бутылку, видимо, ту из которой меня недавно поливали, приводя в чувство, и подошла ко мне. Глядя прямо в глаза без ненависти, а с каким-то непонятным вызовом, она за подбородок подняла мне голову и начала вливать в рот восхитительно холодную и сладкую воду. Я жадно глотал, не в силах отвести взгляд от ее серых глубоких глаз. Потом поперхнулся, закашлялся.

  - Еще? - спросила она.

  Я мог только кивнуть. Долив в меня остатки воды, она опустила баклажку, вопросительно подняв бровь?

  - Все! Спасибо... - сказал я от души, чувствуя, как организм с радостью впитывает живительную влагу.

  Она молча отошла, встав среди остальных военных. Я заметил быстрый недобрый и ревнивый взгляд Рената, брошенный на нее. Он снова повернулся ко мне, хотел что-то сказать, но я заговорил первым:

  - Короче, товарищи военные. Можете мне не верить, отрезать пальцы, уши, мне реально по барабану, но мы живем около пивзавода на Речном проспекте. Была у нас позавчера там одна неприятная история, и мы с... С товарищем, которого вы вчера убили, заночевали в Коробке, в подвале спортивного лицея. Что такое Коробка, надеюсь, не надо объяснять? А ночью был период, это вы , наверное, тоже заметили, да? И этот самый лицей закинуло сюда к вам, на этот вонючий проспект Сталелитейщиков. Он там и сейчас стоит напротив стадиона, на той стороне, вместо какой-то хрущевки. Можете сходить проверить. И вчера мы просто шли домой. Домой, бля! О чем мы вам, баранам, долго и упорно орали. Вы нам не поверили, и вот что получилось. Вот и вся правда. Другой нет... - Я потрогал языком сломанный зуб. Больно, зараза! - Ну что? С какого пальца начнете?

  Они молчали. Молчали как-то растеряно и потрясенно. Было совершенно ясно, что услышать ожидали что-то другое. Молчал и Ренат, задумчиво потирая подбородок.

  - Тогда вы мне может объясните, - решил воспользоваться моментом я, - Объясните, что мы вам такого сделали, что вы вчера там все чуть костьми не легли, чтобы нас завалить? Родственников ваших расстреляли? Баб ваших изнасиловали? Что?! Или вы всех без разбору мочите, кого увидите?

  - Ты сейчас не в том положении, чтобы вопросами тут кидаться! - резко ответил Ренат. Помолчал.

  - Значит не со стадиона, говоришь? - прищурившись, спросил он наконец. - А снаряга такая откуда?

  - От верблюда!.. У себя нашли, недалеко от Думы. Фсбэшная нычка там, вот и затарились. Раньше пожарными были...

  Тут до меня наконец начало доходить. Стадион, Урод с СВД, экипировка наша на нем... Да и мы в масках и очках шли... Блядь, да как же так все нелепо и обидно вышло, а?.. Все Грибы эти долбаные!

  Наступило долгое молчание. Ренат о чем-то думал, уставившись сквозь меня. Остальные ждали, что скажет командир.

  Первым не выдержал бычок Кирюша.

  - Ренат! Что ты молчишь? Резать тварь надо, хули тут думать! Ты видишь, он же издевается!

  Остальные тоже возмущенно загомонили, выдвигая не менее кровожадные предложения. Особенно старалась высокая блондинка с красными от слез глазами, просверливая меня ненавидящим взглядом просто насквозь. Общая суть была понятна. Я - сволочь, убившая их друзей. Со мной не надо разговаривать, меня нужно долго пытать и мучить, а потом убить. Интересно, кто из них пытать собрался. Вроде все с виду нормальные, не маньяки. Если только Кирюха или сам Ренат?

  Последний наконец рявкнул:

  - А ну, завалили все!

  Повернулся ко мне и уже спокойно продолжил:

  - Вобщем, со стадиона ты или нет, в принципе, уже не важно. Вы с твоим бешенным друганом вчера убили одиннадцать моих бойцов. Больше половины команды. Как мы дальше тут будем существовать, я, вообще, пока не представляю. Кто там был прав, кто виноват - сейчас уже фиолетово. Одиннадцать человек! Такое не отмоешь. Никогда... Ничего тебе объяснять и оправдываться я не буду. Убьем мы тебя однозначно.

  О как!

  В комнате раздался одобрительный гул.

  - За тобой выбор. - продолжил Ренат. - Ты нам подробно и обстоятельно рассказываешь про ту часть города, откуда ты типа явился. Что там происходит, кто живет, чем торгуют. Про пивзавод свой тоже все докладываешь. У нас карта есть хорошая, на ней рисуешь ваше место, коробки, нычки, магазины, ловушки, если есть. И вообще, рассказываешь, все, что ты знаешь об окружающем пространстве, где мы все оказались, а знаешь ты много, жопой чую... Потом я вывожу тебя на улицу и ласково стреляю в лоб. Есть второй вариант. Ты, я так подозреваю, выберешь его. Ты молчишь, как партизан. Мы тебя пытаем всеми возможными средствами и способами. В итоге, ты все равно делишься с нами информацией, но умираешь долго и мучительно. Ну а если ты совсем уж отмороженным окажешься, и без пальцев, ушей, носа и члена с яйцами будешь продолжать молчать, то разреши тебя познакомить с нашим товарищем. - он указал рукой на мужика, лет пятидесяти, среднего роста, лысого, с бородой, типа эспаньолки. - Это Доктор. Он тебе вчера в шею транквилизатор воткнул, ты даже не дернулся. Так вот, кроме транквилизаторов, у Доктора есть еще куча всякой химии. Он ее очень экономит, но ради такого случая, я думаю пожертвует парой шприцов. В итоге отрезание конечностей покажется тебе сущим пустяком, а желание поделиться с окружающими всем, что знаешь, станет непреодолимым. Прецеденты были, так что тут я уверен на сто процентов.

  Я посмотрел на Доктора. Интересно, где он эту химию берет? Аптеки-то пустые. Или здесь - нет? Тот стоял, сложив руки в черных кожаных перчатках на груди, смотрел на меня с пренебрежительной улыбкой.

  Стоп! Руки в перчатках... Я вгляделся в улыбающееся лицо. Да, просто так и не заметишь, а когда знаешь, как смотреть, то сразу все видно. Это было сложно объяснить. Я, скорее - чувствовал, нежели видел. Черты лица слишком уж заострившиеся и хищные для человека, что-то не то с носом и ушами, челюсти выпирают вперед уже явно больше, чем раньше, замаскированные аккуратной бородкой. Но главное - глаза. Они вообще не человеческие. Очень тонкая грань, но для меня, знающего, явственно различимая.

  Передо мной стоял коллега по несчастью нашего Бороды примерно в той же стадии трансформации...

  Улыбка на лице Доктора медленно растаяла. Он явно начал нервничать. Короче, он понял, что я понял, и потихоньку, мелкими шажками сместился за спины остальных.

  Интересный расклад. А товарищи военные-то, видимо, не в курсе, какой фрукт поспевает среди них.