Я-ректор? Или инкуб, дроу и толстушка (СИ) - Рем Терин. Страница 26

— Маша, умоляю, прекрати вырываться, — хрипло простонал Регар. — Дай мне пару минут, я возьму себя в руки и отпущу тебя.

— Хорошо, — сказала я успокоившись, и опустилась на грудь оборотню, выбирая более удобное положение. Мужчина снова застонал и начал дрожать.

— Боги, ты издеваешься? — прохрипел Регар. Через тонкую ткань сорочки и домашних штанов я отчетливо ощущала, что именно доставляет оборотню такие неудобства. Его плоть была напряжена до предела. По опыту своего пребывания в мужском теле, я представляла какую боль он испытывает сдерживая свое желание. Нет, мне не было его жаль. Регар вообще не тот мужчина, с которым я могла бы позволить себе чувство жалости, просто я верила ему настолько, что мое желание и любопытство пересилило чувство самосохранения. Немного смутившись, я все же рискнула ему предложить:

— Регар, я не готова пройти через единение, но могу тебе помочь эм… сбросить напряжение, если ты будешь держать себя в руках.

— Зачем тебе это? — хрипло спросил удивленный мужчина, заглядывая мне в глаза. Я сначала хотела сказать что-то умное, но решила не мудрить и ответить честно. Я открыто посмотрела в глаза оборотню и сказала:

— Потому, что я этого хочу, — мужчина подо мной вздрогнул и молча завел руки за голову, крепко обхватив столбики в изголовье кровати, я поняла это как согласие. От собственной бесшабашности и шального возбуждения немного кружилась голова. С чего начать? Я нежно погладила мужчину от ключиц до груди. Шёлковая горячая кожа приятно скользила под ладошками, мне захотелось слегка оцарапать его, отчего-то я подумала, что мужчине это будет приятно. От груди до пояса я гладила его, слегка нажимая ногтями. Регар выгнулся и застонал. Я решила попробовать то о чем когда-то читала в романах и осторожно лизнула темный сосок, дыхание оборотня снова сбилось. А маленькая коричневая бусинка затвердела от моего прикосновения. Окрыленная успехом я прикусила горошинку и слегка пососала, от чего Регар выгнулся дугой, а столбик, за который держался оборотень, жалобно заскрипел. Меня очень возбуждала отзывчивость Регара, но я понимала, что мужчине нужна разрядка, если продолжу свои исследования, есть риск, что он все же потеряет терпение и не сдержится. Я просунула руку в пижамные штаны и осторожно коснулась бархатистой немного влажной плоти. Ткань мешала, но снять последнюю преграду было страшновато. От сомнений избавил меня Регар, нетерпеливо стянувший с себя штаны. Его член, и в расслабленном состоянии был внушительным, а сейчас поражал своими размерами. Толстый светлый ствол, перевитый темными венами с головкой ярко розового цвета был прекрасен в своей гармоничности. Раньше я никогда не считала мужские гениталии привлекательными, но трогательно подрагивающий член Регара манил коснуться его. Я нежно обхватила его, пригладив большим пальцем нежную головку и размазав по ней прозрачную каплю выступившей смазки и сжав пальцы в кольцо начала двигать рукой. Оборотень изгибался и стонал, иногда показывая как сжимать и двигать руку. Я знала, что если буду двигать рукой быстрее и резче, то парень быстрее получит оргазм, но торопиться мне не хотелось. Наоборот хотела, чтобы он как можно дольше стонал и извивался от моих прикосновений, хотела слышать свое имя, произносимое его хриплым голосом, хотела, чтобы он просил меня о разрядке. Не знаю, сколько я издевалась над Регаром, но вот по его телу прошла судорога, член в моей руке еще немного увеличился и взорвался струей семени, а мужчина не сдерживаясь, закричал. Я захотела, чтобы этот крик полностью принадлежал мне и накрыла его губы своими, целуя настолько нежно насколько умела. Некоторое время мы лежали так, но потом оборотень резко перевернул меня на спину и теперь он вел в этой игре. Едва собрав мысли, спросила:

— Что ты делаешь?

— Ты пахнешь желанием. От твоего аромата я скоро снова вернусь к тому состоянию, с которого мы начали. Позволь мне сделать для тебя тоже, что и ты для меня, — хрипло мне в ушко прошептал подлый оборотень, иногда нежно прикусывая мочку. Я сдалась. Острыми когтями Регар сорвал с меня сорочку, и жадно разглядывал мое тело, потом опустил свою голову и накрыл губами мой сосок, слегка прикусывая его. Теперь меня выгибало от удовольствия. Его сильные руки мяли меня, гладили, то едва касаясь, то оставляя тонкие полоски царапин. От яркости ощущений я стонала и просила сама не знаю чего, пока мужчина не опустил свою голову между моих разведенных ног и не начал лизать, посасывать гладить средоточие моей женственности. Эти прикосновения были на грани терпимости, мне хотелось, чтобы он никогда не прекращал и одновременно, чтобы поскорее это закончилось. Я требовательно впилась пальцами в волосы ругару и ближе притянула к себе. Он понял голову и посмотрел на меня своими невозможными глазами.

— Потерпи еще немного моя страстная кошечка, я ведь был терпелив, — подначивал меня Регар, но мне уже было не до разговоров. Я снова за волосы притянула хмыкнувшего мужчину туда, где все пульсировало, от жажды его прикосновений, и опять растворилась в его смелых и уверенных ласках, пока мир не взорвался фейерверком невероятного удовольствия. В себя я приходила под ласковыми и нежными поцелуями Регара. Мужчина крепко обнял меня, и я ощутила, что оборотень опять возбужден.

— Регар, ты снова… — не успела я закончить фразу, как мужчина меня снова поцеловал в губы, и нежно погладил по голове.

— Спи глупый котенок. На второй раз моего благородства не хватит.

*****

Утро нового дня для меня началось с нежных, как крылья бабочки, поцелуев, порхавших по моему лицу. Я потянулась и с удовольствием открыла глаза. Воспоминания вчерашнего дня не заставили себя ждать, вгоняя меня в краску. Чувство неловкости усиливалось от того, что я лежу голая в обнимку с нагим Регаром. Боже! Что на меня вчера нашло? Хотя, грешить на оборотня бессмысленно, никакого воздействия на меня не было, это были только мои желания. Да и у ругару была возможность, абсолютно добровольно с моей стороны, довести все до логического конца, но он не сделал этого, хотя его желание и сейчас вполне однозначно упирается мне в живот.

— Доброе утро котенок. Я набрал тебе ванну, убегай, — с нежной улыбкой сказал мне мужчина. Я благодарно улыбнулась и, подхватив платье, спешно ретировалась, заниматься самобичеванием.

Чистая и красная я вышла из ванной комнаты. Регар встретил меня полностью одетым и собранным.

— Ты не будешь купаться?

— Нет, я все успел, пока ты спала, — ответил мне Рег, галантно подавая руку. — Как себя чувствуешь?

— Хорошо, — смутилась я еще больше, не сразу сообразив, что он спрашивает о простуде.

— Если ты не прекратишь так потрясающе смущаться, то мы вернемся в комнату и продолжим с того места на котором остановились, — лукаво усмехнувшись поддел меня оборотень.

— Прекрати. Я никогда… У меня… — никак не могла я подобрать правильные слова.

— Я знаю. И очень ценю то, что ты захотела этого именно со мной, моя страстная кошечка, — абсолютно серьезно сказал Регар и невесомо коснулся губами моей щеки. И как теперь себя вести?

Внизу нас встретил до крайности довольный Веймир. Мы поприветствовали друг друга и направились завтракать. Я с аппетитом поела горячие тосты с сыром и выпила местный чай. После завтрака мужчины вышли на террасу, а я помогала Ириде по хозяйству. Сильно усердствовать мне не позволила хозяйка, сославшись на то, что я еще слаба. Время от времени к нам заглядывал Регар, видимо успокаивая своего райха. Ну, хорошо хоть не ходит за мной по пятам как вчера, и вообще памятной ночи я не знаю как себя с ним вести.

— Вижу, у вас с Регаром отношения налаживаются, раз сегодня он может недолго, но тебя не видеть, — полувопросительно сказала тетушка. Я покраснела до кончиков волос, но кивнула в ответ женщине.

— И чего ты стесняешься? Это естественно. Притяжение в паре всегда очень сильно. Не только Рег без тебя не может, но и ты без него будешь страдать, может не сразу как он, но обязательно почувствуешь, что твоя душа больше не полноценна, что не даст тебе быть счастливой с кем-то другим. Раз вы друг друга нашли, то теперь связаны, вне зависимости от единения. Оно даст вам новые возможности, но уже ничего не изменит, поэтому боятся или смущаться бессмысленно.