Сторонний взгляд (ЛП) - Картер И. С.. Страница 29

На вкус она как летний солнечный свет, аромат такой опьяняющий, и я хочу больше. Пальцами впиваюсь в кожу её головы, запрокидываю её голову назад, и она еще сильнее приоткрывает губы, её язык нервно прикасается к моему, прежде чем отступает назад, и она дрожит. Затем, к моему удивлению она опускает его дальше, чтобы попробовать на вкус больше, её движения смелы и решительны, её губы и язык ищут мой с неожиданным усердием. Она управляет этим поцелуем, она владеет этим поцелуем, и это в равной мере и мощно, и ужасающе.

Я перекатываю нас, её тело изгибается, прижимаясь к моему, отказываясь прервать связь. Не сминая её, я прижимаю к кровати, и она, бл*дь, вздыхает, как будто мой вес не просто приветствуется, но и просто необходим. Она освобождает обе руки и сцепляет их на моей шее, её пальцы скользят по чувствительной коже, посылая электрические заряды вниз по моему позвоночнику. Моё тело в огне от её прикосновения, моя потребность возрастает до точки невозврата. Её язык переплетается с моим, её руки на моей коже, наши тела достаточно сплелись, чтобы заставить меня потерять мой проклятый разум, а затем она немного приподнимает таз — инстинктивная реакция её тела на потребность, которую она чувствует пузырящейся внутри, и я срываюсь. Мои поцелуи превращаются от наркотических облизываний к нежным щипкам, а затем и к укусам. Моя рука в её волосах переходит от удерживающей к тянущей, а бёдра яростно прижимаются к ее телу. Я впиваюсь в её сочную нижнюю губу и пробую сладкий резкий вкус её крови, а затем замираю. Каждый мускул моего тела застывает.

Кожа покрывается ледяным холодом, кровь в венах гудит от разрушительной энергии, мой член требует причинить или получить боль.

Это неправильно, так, бл*дь, неправильно.

Отрывая губы от её рта, я опускаю её голову на кровать и отстраняюсь. Прежде чем у неё появляется время, чтобы отреагировать, я вскакиваю на ноги — потребностью резать, рвать или сбежать на хрен отсюда бьется в моём мозгу.

Всего лишь несколько часов назад я расчленял человека самыми ужасающими способами, и, е*ать, я наслаждался этим и не только. Я нуждался в этом, и всё те же желания нашпиговывают мои клетки прямо здесь, прямо сейчас.

Я хочу крови, я хочу плоти. Я хочу кусать её сиськи, вырезать моё имя на её плоти и раскрасить её моей спермой. А затем я хочу очистить каждую её часть языком и сделать это снова.

Я хочу её зубы на моем члене, мои пальцы, грубо погружающиеся в её пи*ду, прежде чем шлёпнуть её по клитору так сильно, что она потеряет сознание.

— Грим, ч-чч-то случилось? Что я такого сделала?

Замешательство в её голосе разрушает мой потрёпанный контроль, и мой Дьявол обнажает зубы, шипя внутри моей головы, требуя, чтобы я взял её.

— Ничего, ты, бл*дь, ничего не сделала, — рычу я сквозь сжатые зубы неспособный даже посмотреть на неё, не говоря уже о том, чтобы успокоить. Я поворачиваюсь спиной и вышагиваю по комнате, пальцы сжимаются и разжимаются, мои руки испытывают зуд обернуться вокруг её длинной шелковистой и гладкой шеи. Я слышу, как она садится на кровати, шелест покрывала от её движений, в воздухе парит смешанный аромат нашего возбуждения.

— Е*ать, бл*дь, бл***дььь, — реву я, отводя голову назад, прежде чем ударить ею о дверь. Один, два, три раза, пока древесина не раскалывается и Кал не начинает паниковать.

— Остановись! Пожалуйста, остановись! — прорывается голос через красный туман, окружающий всё вокруг меня.

Кровь сочится из пореза на моём лбу и заливает сомкнутые ресницы. Моё дыхание тяжелое и напряженное, пока я борюсь со всем, из-за чего я не должен оборачиваться и срывать одежду с тела Кал.

Я был грёбаным глупцом, думая, что могу бы дать ей что-либо, даже что-то такое простое как поцелуй.

— Не смей, бл*дь, подходить ко мне Кал, — предупреждаю я, когда ощущаю её движение от кровати. — Я хочу, бл*дь, уничтожить тебя.

Она затихает, а я закрываю глаза, умоляя мой испорченный мозг обрести контроль. Воздух комнаты бьёт в мою спину как кулак, мой череп настолько напряжен вокруг моего мозга, что каждое дыхание требует слишком интенсивного движения от меня, чтобы справиться с этим.

— Грим, позволь мне…

— Нет, — реву я. — Забирайся в грёбаную кровать и оставайся там. Если ты надавишь на меня, Кал, я заставлю любого мужика, который когда-либо трахал тебя, выглядеть святым. Ты будешь истекать кровью. Ты будешь плакать, а я, Кал, я буду, бл*дь, смеяться, разрывая тебя на части.

Она не заговорила снова, но также не слышно, чтобы она пошевелилась, и как только я понимаю, что не собираюсь развернуться и сделать всё, чем я угрожал, я реву на дверь, открывая ее с такой силой, что срываю с петель, так что она ненадёжно свисает под наклоном. Затем, не оглядываясь назад, поскольку не смею, я мчусь через маленький дом. Достигнув улицы, я перехожу на бег. Мои ноги мчат меня через высокую траву, так быстро как будто за мной гонятся гончие ада. Я достигаю края леса на границе поместья, но не останавливаюсь. Мои ноги преодолевают ярды земли, в то время как я продираюсь через деревья, низкие ветви раздирают моё лицо и руки. Я бегу до тех пор, пока больше нет сил бежать. Наконец я падаю у подножья огромного дуба. Дерево, скрюченное и старое, местами кора растрескалась, ветви тянутся в тёмное небо, как будто пытаются захватывать луну.

Это то, что я сделал там сегодня с Кал, пытался захватывать что-то, что находится вне моей досягаемости?

Я вытаскиваю «Мисси» из ножен, её прекрасный зазубренный край блестит в бликах лунного света. Только её кончиком я провожу вниз по бедру через ткань джинсов, разрывая хлопчатобумажную ткань, звук распространяется эхом в ночи. Затем обоими указательными пальцами я тяну за края пореза, пока он не становится зевающей дырой. «Мисси» оставила легкий разрез, который проходит вниз по моей плоти, но этого недостаточно, поскольку мой Дьявол требует большего. Быстрыми легкими движениями я провожу её кончиком по ноге: три, четыре пять и большее количество раз, перекрещивая каждый надрез пока кровь не запузырилась на поверхности, создавая шедевр.

Каждый порез вызывает как раз достаточное количество боли, чтобы выпустить зло, струящееся по моим венам. Когда я заканчиваю, то доволен своей работой. Я подношу лезвие ко рту и длинным аккуратным облизыванием, очищаю его, пока моя «Мисси» снова не начинает сверкать в лунном свете. «Мисси» любит мой язык на ней. Она получает его почти столько же раз, сколько и крови.

С «Мисси», убранной в её ножны, ощутив ее успокаивающий вес на ноге, я поднимаю голову и смотрю через ветви. Где-то в отдалении раздается тревожный крик совы, он призывает меня назад. Я должен держаться подальше от Кал, в любом случае, ничего хорошего не получится, если мы будем вместе. Надеюсь, теперь она понимает это. Она была так близко к проблеску личного Дьявола, которого я несу внутри себя, и ко всему тому, что она уже вынесла и преодолела, она не заслуживает подвергнуться подобному когда-либо снова.

Я буду держаться подальше от неё. Я не должен находиться рядом, чтобы обеспечить ее безопасность. По правде, я могу говорить себе, что останусь вдалеке, но после нашего сегодняшнего столкновения он, скорей всего, никогда снова не захочет находиться со мной в одной и той же комнате. Я не только оттолкнул её прочь, чтобы спасти её от себя, но также, чтобы спасти себя. Не может быть следующего раза, поскольку я сам едва выжил в этот раз. Я не смогу никогда поставить её в это же положение в будущем, поскольку знаю, что я недостаточно силён, чтобы отказать себе снова.

Глава 21

Каллия

Я проснулась в своей кровати, одеяла опять подоткнуты вокруг меня, и всё же мне известно, что я уснула на полу вчера ночью: спиной прижимаясь к стене и уставясь на открытую дверь невидящими глазами.