Лоханка - Калашников Сергей Александрович. Страница 36

Тридцатьчетвёрку я и узнал, и не узнал. Она тоже короче, чем я привык. А остальное похоже. И больше из средних танков ничего нет. Вижу пару лёгких. Один – явно плавающий (форма корпуса выдаёт) с незнакомой тонкой пушкой. Второй же – классических очертаний, то есть похож на Т-34, но компактней и с сорокапяткой. Оба лёгких танка я из своей прошлой жизни не помню. Может, и встречал когда на картинках, но наименований не скажу.

Судя по всему, готовится показ новейшей техники, потому что даже БТ здесь нет. Но, в этом случае, зачем тут бранзулетки, выпускающиеся аж с тридцать третьего года?

Полковник сразу предупредил, чтобы мы к другим машинам не подходили и к людям, что их обслуживают, с вопросами не приставали – мол, техника секретная, как бы чего не вышло. Ну да и пусть их. Я встретил Сеню, мехвода с моей Халхин-Гольской МОТки. Он теперь на ней башнёром. Старый сослуживец помог притащить водицы и придать «сараю» товарный вид, а то мы в дороге маленько заляпались. Полканы мои, впрочем, тоже пахали за рядовых – мы тут сейчас все в комбезах и шлемах, знаков различия не видать, а мероприятие ответственное и никакой прислуги поблизости нет, только охрана расхаживает да зыркает недоверчиво. Но к людям не вяжется.

Я, понятное дело, горючки в баки накачал из бочек, что в кузове, масло проверил, плотность электролита, поглядел не брызжет ли где, не подтекает ли. Покрутил башню, ход стволов попробовал, пересчитал магазины в укладках и погонял рацию по всем диапазонам. Хоть сейчас в бой. С Сеней мы у нас в грузовом отсеке пропустили помаленьку за встречу, вспомнили отделенного – он теперь техник-интендант второго ранга, что, на мой вкус – лейтенант. Может быть – старшой лейтенант. Потом я ему гранат с дистанционной трубкой десяток дал – у него таких с собой не было.

Ещё Сеня рассказал, что двадцатитрёхмилиметровые пушки оказались очень чувствительны к загрязнениям, и один из людей Таубина с ними колдовал – стало заметно лучше.

А там – и в казарму отправились до завтра. Со стороны самоходок ещё звякали железом по железу, но без рьяности, деловито так. А нас строем сводили в столовую и расположили на отдых. Под комбинезонами не у всех была военная форма – не один я тут человек гражданский. Хотя парни со шпалами после снятия танкистской спецодежды оказались только в моей команде. Им поотдавали честь, как положено, а потом это чинопочитание поутихло, разговоры пошли. Начались воспоминания о событиях в Монголии – бранзулетчики, самоходчики и Сенин экипаж имели, что рассказать. Ребята из Москвы, Ленинграда, Горького и Харькова с интересом прислушивались к нашим: «а помнишь, Ваня, как ты Осаке засадил!», и подсели поближе.

– Так, парни, кто вы? – спросил определённо старший лейтенант, потому что с тремя кубарями и маленьким танком в чёрной петлице.

– Кобыландыевцы, – как нечто само собой разумеющееся ответил командир самоходки и продолжил:

– Так летят на меня вершники – я шрапнелью, а хрен тебе, она уже позади них рванула. Тогда разворачиваюсь, и тикать. Заряжающий с наводчиком из ППТшек тех японских кавалеристов и давай прореживать – благо – можно за задней стенкой укрыться. Она хоть и тонкая, но пулю из Арисаки держит…

– Вы парни что, из самой Монголии сюда своим ходом катили? – вдруг поинтересовался «мой» полковник.

– Не, нас под Питер перевели, как только с японцами управились. А оттуда – да, своим ходом пришли. А чё, водят у нас все, фары в исправности. В четыре дня докатили без спешки, только за рычагами менялись.

– Это сколько же у вас ресурс ходовой? – воскликнул тот же лейтенант. Старшой лейтенант.

– А чего ему не быть? – это уже полковник начал уводить разговор в сторону. – Машины лёгкие, транспортные. Ковыляют себе потихоньку, не напрягая ни движки, ни подвеску. Наше дело – груз довезти…

– …и от грабителей отбиться, а то на военное имущество желающих много, – завершил эту мысль Кузьмин.

– Так вы их и из пушек, и из миномётов, – никак не унимается старшой.

– Социалистическое имущество должно быть надёжно защищено, – поставил я под разговором жирную точку.

С утра было достаточно времени и помыться, и побриться, и позавтракать. Только потом нас позвали к машинам, где, одетые в комбинезоны и шлемы мы замерли в коротких шеренгах поэкипажно. Вскоре и группа военных пожаловала – большие чины, звёзды в петлицах. Я опять узнал немногих: Жуков, Ворошилов – это из больших. Кобыланды со своим ромбом в петлице относился к свите, как мне показалось. Подмигнул мне из-за спин старших товарищей.

Группа экскурсантов прошла, поглядывая на машины и интересуясь назначением и характеристиками. На вопросы отвечали «мои» полковники.

– Ты, Иван Сергеич, гляжу, сделал большой транспортёр, – Жуков обратился прямо ко мне.

– Сделал, с горем пополам. Ты же, Георгий Константинович, не прислал мне обещанного мотора.

– Ну ты, цирик! Не забывайся! По мнению специалистов мощные двигатели требуются для боевой техники, а не для обозных бранзулеток, – и он повернулся ко мне спиной, давая понять, что тема исчерпана и готовясь уйти.

– А щьто по этому поводу думает товарищщь Жюков? – спросил я, передразнивая хорошо знакомые мне по фильмам из той жизни интонации Сталина.

Надо было видеть, как поворачивался в мою сторону Георгий Константинович, и как замерли остальные.

– Иван Сергеевич тоже специалист, – вдруг произнёс ранее не примеченный мною другой знакомец. Тот самый Котин.

– Уже спелись! – сверкнул глазами Жуков. – А вот мы сначала поглядим на ваши чудо-пушки, а потом на художества товарища Беспамятного.

– А почему мои? – воскликнул я тоном обиженного ребёнка. – Инженер Федотов чертил, интендант первого ранга Кузьмин выдавал требования! Делал начальник цеха Маркелов, а я работал, куда пошлют.

Кажется, мою шутку поняли многие – на губах заиграли улыбки, а Кобыланды снова из-за спин старших товарищей сделал мне страшные глаза.

– Клоун, – ответил на это Жуков и зашагал дальше к Сенькиной мотке.

Парадная часть мероприятия длилась недолго. Гостей интересовало другое. Сначала машины по одной уходили на танкодром, где преодолевали разные препятствия. «Выступлений» других я не видел, но ни о чем страшном никто не сообщал – как-то проехали все, ни один не застрял. Лично я ров и стенку попросту объехал на своём сарае. Уверен, остальные Кобыландыевцы поступили аналогично – не рассчитаны наши машины на подобные издевательства. Стрельбы были на другой день. По дороге мы с понтом переплыли речку у всех на глазах – это входило в программу. Плавающий танк от нас не отстал – вполне прилично и въехал в воду, и выехал из неё. А вот во время стрельбы он меня разочаровал – на нем, оказывается, стоял обычный крупнокалиберный пулемёт, ствол которого защитили броневой трубой – её я и принял за пушку. К тому же ствол не особо высоко задирался вверх – не чересчур зенитным оказалось это вооружение.

По этим же мишеням отработала и серийная бранзулетка с аналогичным результатом. Это и неудивительно – однотипные у нас пулемёты. Только потом ребята еще и вверх постреляли, расчертив небо следами трассеров. Сарай и мотка отработали из пушек по тем же целям, но с несколько больших дистанций – уверенное пробитие двадцатимиллиметрового листа броневой стали вызвало комплименты в адрес конструктора Таубина. В небо тоже не забыли выпалить, демонстрируя способность постоять за себя перед лицом воздушной опасности. Но по-настоящему удивить «экскурсантов» удалось пальбой из гранатомётов. Накрытие целей на расстоянии километра – полдела. У нас ведь осколочно-фугасные – они наглядно взрываются, можно сказать, отчётливо. С фонтанами поднятой земли, с поваленными мишенями. Главное же – не забыли развесить в небе дымные облачка, показывая возможность создания некой завесы на пути самолётов. Невысоко, но отпугнуть пикировщика подобное зрелище вполне способно.