Носители. Сосуд (СИ) - Лаженицын Иннокентий. Страница 34

– Скорая помощь?

– Нам нужен был экипаж, готовый констатировать смерть. Сивка обратился за помощью к своим криминальным кругам, где ему и порекомендовали именно этот, как самый надежный и прикрываемый с верхов. Все шло по плану, они приехали, забрали Сивку и привезли его в морг Савы.

– Савы? Тот, который Презрение и работает на носителей?

– Да, – потупив взор, ответила Люда, как будто это была ее вина.

– Серьезно? – Михаил рассмеялся в голос. – Вы не удосужились проверить скорую помощь?

– Мы вообще не знали, что Сава связан с моргами. У нас была информация только о его контактах с котельными и крематориями.

– Сава – главный могильщик Москвы со времен, как перешел к носителям. Это всем известно, – с неким упреком подметил он. – Вот потому от вас и уходят такие, как я и он.

– Уходите вы, потому что предатели, – зло ответила Люда, набравшись смелости.

– Опять эти разговоры о преданности, – отмахнулся рукой истязатель. – Все эти идеи Феликса, которым тысячи лет, полный бред и абсурд. Уж давно бы растворились среди местных и жили в свое удовольствие. Вы вымирающий вид, уже признали бы это. Опять ты увела тему разговора. Значит, когда Сивку привезли в морг, он увидел Саву?

– Нет. Они друг друга не знали в лицо. Сивка относительно молодой совершенный, о нем еще не знали носители, и Сава в том числе, потому он и был выбран в качестве приманки. Как только его привезли в морг, он сразу почувствовал еще одного совершенного, но так как был уверен, что из своих там никого нет, попытался скорее скрыться.

– Не проще ли было договориться со скорой, чтобы они его просто высадили вне морга? – задал резонный вопрос Михаил.

– У Сивки было много связей, друзей и врагов до окукливания, которыми он пользовался, уже будучи совершенным. Чтобы разорвать все контакты и избежать лишних вопросов, смерть должна была быть официальной, – ответила Люда.

– Ну что ж, многое встало на свои места. Хотя новой информации, которая бы могла кардинально изменить наш план, не появилось. Людмила, спасибо за сотрудничество. Простите за палец, но такая уж у меня работа. Коль, прекращай съемку, – экран потух.

Сосуд

Я все еще сидел на диване в пыточной и обдумывал увиденное мною истязание Люды.

Новой информации было предостаточно. Потерянные, лидером которых некогда был Видящий и в чьи ряды точно входил Скука. Совершенные – куклы с сознанием, имеющие способности сильнее, чем у носителей. Но самое главное – Сосуд, которым именовали меня. Оставалось разобраться, кто я такой или что.

– Сосуд – емкость, вместилище, – неожиданно заговорила во мне Ненависть, проявляя чудеса очевидности. – Нетрудно догадаться, что в тебе такого необычного содержится, что тебя так нарекли.

– Чувства, – констатировал я очевидный факт.

– Да, Алексей, вы Сосуд, – мое общение с самим собой прервал Михаил, неожиданно вошедший в пыточную. – Как бы глупо ни звучало это слово, но так оно и выходит. Ты носитель, способный содержать в себе несколько чувств. Любой другой бы не выдержал этого. В этом твоя главная ценность.

– Осталось теперь понять, какое именно преимущество могут дать лишние голоса в голове, которые общаются между собой, – саркастически подметил я.

– Сосуды – явление очень редкое и до сих пор не до конца изученное, потому все стороны конфликта стараются заполучить его, видя в нем явное преимущество. – Михаил сел рядом со мной. – Алексей, мне прекрасно понятно, как поменялась твоя жизнь за эти несколько дней, и как мне кажется, ты сильно устал, но это далеко не конец. Я могу тебе гарантировать, что все это кончится, если ты будешь сотрудничать с нами и отправишься в Лондон. Да, тебя там ждет совершенно новая жизнь, незнакомые люди, обычаи, вообще все другое. Но там точно не будет погонь, насилия и убийств, там я смогу обеспечить тебе полную безопасность, не говоря уже о полном содержании. Тебе даже не придется заниматься отловом Кукол, а питание в твоем случае требует минимальных затрат, не говоря уже о том, что Сосуд способен прожить очень долго без подкормки, – он закончил свою агитационную речь и посмотрел на меня.

Я продолжал думать и анализировать. Мне однозначно не хотелось, чтобы из-за меня страдали невинные люди, особенно как это произошло при последней аварии. Когда меня вели, заломив руки, я увидел порядка четырех трупов совершенно неповинных прохожих. Но также мне было ясно, что я не хочу в Лондон, не говоря о том, что это было бы явное предательство. Хоть в кругах носителей и совершенных это слово мало значило, как я уже понял, внутри меня все еще жил человек, который был, может, и не патриотом, но точно не тем, кто хочет идти против интересов России. Я-то точно мог идентифицировать свою Родину.

– Ну так что, Алексей? – Михаил пытался сделать свой голос максимально мягким и располагающим.

– Миша, все хорошо в твоих словах. Мне нравятся мысли о тишине и покое, прекращение смертей и насилия, – он улыбался, слушая меня, – но, оглядываясь назад и считая эти самые смерти и насилие, я почему-то прихожу к неутешительным результатам. В большинстве виноваты вы, и даже лично ты, – его улыбка начала сползать с лица. – Ты убил Ивана-Видящего. Ты устроил массовую аварию, в которой боюсь представить сколько погибло вообще непричастных и невинных людей. И завершающим штрихом было видео пыток. – Я почувствовал, как Ненависть постепенно заполняет все мое тело и разум. Это было давно забытое ощущение, которое я испытывал, еще будучи обычным человеком, в моменты своей неадекватности. До этого момента мне приходилось контролировать свою Ненависть, чтобы она не поглотила меня, но сейчас я почему-то был уверен, что она не сможет этого сделать, в крайнем случае Страх ее остановит. Михаил не замечал этого, он продолжал меня слушать со все более злым лицом. – Не понимаю, чего ты хотел добиться своими словами. Ты серьезно считаешь, что я могу поверить в слова о мире и спокойствии от человека, который на моих глазах со спокойным лицом и милой улыбкой готов убивать и пытать? – я с вызовом посмотрел на него.

– Ох зря ты так, – услышал я Страх внутри себя.

– Твой Страх мудрые вещи говорит, – Совершенный смотрел на меня очень недобрым взглядом.

– Я хотя бы честен по отношению к своему собеседнику. Неужели ты действительно считаешь меня таким идиотом, который готов поверить в сказки о спокойной жизни в Лондоне? Ты просто боишься, что я сопротивляться буду, – отступать уже не было смысла, и так слишком много было сказано.

– Ну что же, – Михаил вздохнул. – Я давал тебе шанс. Но вижу, ты не оценил моего широкого жеста и выбрал наименее приемлемый вариант для себя. Мне-то в конечном счете все равно. Я свою работу выполню, – сказав это, он встал с дивана. – В одном ты, конечно, дурачок, – он оправил свой пиджак, который замялся при сидении на диване. – Неужели ты серьезно думал, что главной мотивацией твоей поездки в случае отказа добровольно сотрудничать с нами будет физическая сила, примененная к тебе? – он посмотрел в мои глаза и ухмыльнулся. – Да, вижу, ты так и думал. Я уже не первое столетие работаю и с простыми смертными, и с носителями. Хоть ты и такой особенный, все же в тебе осталась эта тяга к самодеструкции и самопожертвованию. Именно поэтому мой запасной вариант стимуляции тебя должен тебе понравиться.

Он подошел к компьютеру и вывел на монитор трансляцию с камеры видеонаблюдения. Передо мной предстала небольших размеров комната без окна, с кроватью, столиком, раковиной и туалетом, на кровати сидела женская фигура.

Михаил наклонился над микрофоном, стоявшим на столе рядом с компьютером, нажал кнопку и произнес:

– Милочка, будь так добра, посмотри в камеру.

Девушка подняла голову на камеру, совершенный приблизил изображение, это была Лена.

– Узнаешь барышню? – с издевкой спросил Михаил. – Вообще, сколько удивительных стечений событий в этом деле. Ошибка Сивки с моргом, твоя неожиданная встреча с бывшей женой. А знаешь, что самое удивительное? – он откровенно потешался надо мной. – Пока ты развлекался со своей новой подружкой, Лена уже сидела тут и билась в истерике, не понимая, кто повинен в ее заключении в камере. А это был ты, ее бывший муж, который умер полтора года назад! – он фальшиво громко рассмеялся, смотря прямо в мои глаза.