Носители. Сосуд (СИ) - Лаженицын Иннокентий. Страница 57

Здоровяк был прав, хоть и непонятно, для чего нужно было столь многословно выражать свое предложение, которое можно было уместить в пару слов.

– Я так понимаю, нашего иностранного гостя, – кивнул я в сторону Александра, – никто в лицо еще не знает?

– Да, – лаконично ответила Люда.

– Нужно этим воспользоваться, – констатировал я очевидное. – Самое важное – максимально быстро определить, где находятся Лена с Верой, и устранить окружающих их носителей, или кто там будет у них в охране. А дальше уже просто выводить их.

– Мы уже поняли, что для тебя важна их безопасность, – вновь заговорил канадец. – Не нужно говорить нам очевидные вещи, это не план.

– Ну раз так, предлагай сам, – не то чтобы я обиделся, но мое эго было немножко уязвлено.

– Вот это верное решение, поддерживаю, – несмотря на их человеческий облик, совершенные не всегда понимали мои интонации. При этом те из них, кто долго прожил с носителями, тот же самый Сава, общались вполне адекватно, как нормальные люди. – В тебе достаточно много силы, – продолжил Александр, – это позволит тебе почувствовать носителей на гораздо большем расстоянии, чем они тебя. Скорее всего, у них есть штаб в какой-либо машине неподалеку либо в соседних домах. Сомневаюсь, что они находятся в одном доме с твоими родными, учитывая, что там еще твоя теща и ее подруга.

– Кстати, в понедельник я их там вообще не видел, – вспомнились мне события двухдневной давности.

– Скорее всего, их под каким-либо предлогом увели оттуда или же вообще держали в стазисе, пока происходила ваша встреча, не думаю, что она была долгой, – сказала Людмила.

– Не была, – подтвердил я ее догадки. – Интересно, что они рассказали Лене, и как объяснили Вере все происходящее, и как это теперь отразится на ней?

– Она еще маленькая, скорее всего, это будет преподнесено ей как сон, тем более вы были там вечером, – предположила Люда. – Тебя увезли, ее напоили успокоительным, а утром Лена убедила ее, что это все сон, потому что папочка давно мертв.

– Папочка для нее в затяжной командировке, – ее прямота иногда вызывала раздражение.

– Без разницы, скорее всего, только Лена немножко в курсе происходящего и то, скорее всего, накормлена ложью, комиссары в этом профи, – тем же тоном продолжила Люда.

– Можно я уже продолжу по существу? – перебил нас Александр. – Нам ехать осталось полчаса, а вы не можете дослушать план.

– Реки, – дал я ему слово.

– Ты определяешь, где их штаб, мы идем к нему, ты даешь мощный стазис, чтобы вырубило только носителей, а не нас вместе с Людой, – пояснил он для верности. – Пока они стоят без движения, восстанавливаешь свои силы за счет них. Одного носителя не трогаешь, желательно понять, кто из них координатор, он обладает наибольшей информацией, необходимой нам. Мы его обыскиваем, пока он без движения, на предмет всяких тайных кнопок, раций, гарнитур и прочего. Потом снимаем стазис и выпытываем всю необходимую информацию. По получению оной также забираешь его силы. Дальше, уже имея хоть какое-то представление о расположении агентов комиссаров, решаем, как действовать на месте.

– А если он соврет? – ткнул я на слабое место плана Александра.

– Да, тут загвоздка. Но как показывает практика, если человеку сломать палец, выдрать несколько зубов и попросить сказать правду, а в случае вранья пообещать поломать все остальные пальцы и вырвать остальные зубы, он с вероятностью 99 % скажет правду, – совершенно спокойным тоном ответил он на мой вопрос. – В любом случае операции такого рода всегда сопровождаются неожиданностями, и спланировать их досконально просто невозможно. Но если он соврет, я точно вернусь к нему и сделаю обещанное.

– Засим и порешили, – подытожил я.

Начатая мной беседа была выведена в обсуждение плана, что было, конечно, правильно, но четко намекало на то, что светские беседы со мной вести не очень хотят. Канадец сам по себе был мужик деловой, а Люда, скорее всего, относилась ко мне с опаской и недоверием, потому была явно напряжена. Учитывая, что последняя встреча со мной закончилась для нее потерей мизинца и одного из совершенных, убитого мною, хоть и из благих намерений, в общем, ее можно было понять.

Я решил остаток пути провести все же в тишине, но и не погружаясь в самоанализ, который последнее время скатывался в самонакручивание и приводил к преждевременным появлениям лишних чувств.

Старательно не пуская мысли в свою голову посредством напевания про себя песенки крокодила Гены, я наблюдал за закатом.

Как и говорил иностранный совершенный, носителей, охранявших моих родных, я почувствовал за километр. Чтобы не привлекать внимания, машина была брошена на дороге, на территорию садового товарищества мы вошли на своих двоих.

При выходе из машины часы показывали 21:56, было уже довольно темно. Так любимые мною светлые и короткие июньские ночи остались, очевидно, в июне, сейчас же нас явно окутывала августовская ночь, теплая, я бы даже сказал душноватая, но уже темная, напоминающая о приближении осени.

Приблизившись на расстояние, при котором я мог точно определить позицию и количество охранников, мы остановились в тени деревьев.

Предположение Александра о штабе было частично верно, за исключением того, что я чувствовал носителей во всех соседних домах дома подруги тещи, что делало проблематичным определение, где же именно штаб. На самом же участке, где находились мои родные, носителей не было.

– Они в каждом соседнем доме, – поделился я информацией с совершенными, – по пять человек в каждом.

– Это усложняет задачу, – в этот раз Александр был очевиден. – Они следят за домом, так что подобраться к нему незамеченным будет невозможно.

– Незамеченным ты бы не подобрался, даже будь они только в одном доме, – точно подметила Люда. – В любом случае они не будут набрасываться на каждого прохожего, идущего мимо участка Лены, и этим нужно воспользоваться. Для этой роли сойдешь только ты, Саш, нас с Алексеем знают в лицо.

– Не вариант. Если в одном из домов есть совершенный, мы сразу почувствуем друг друга, и на меня сбегутся со всех домов разом, если просто не пристрелят издалека, – разгромил канадец план Люды.

– Вам не кажется, что самое простое – нам максимально быстро добежать до дома, выломать дверь без всякого стука и ждать, пока дом окружат носители, – предложил я.

– И что дальше? – канадец смотрел на меня как на дурака.

– А дальше я даю стазис, и все сбежавшиеся охранники стоят смирно, пока мы вытаскиваем Лену и Веру.

На несколько секунд в воздухе повисла тишина.

– А вот это может сработать, – заговорила Люда.

– Сомневаюсь я, что они побегут разом из всех домов, – подметил Александр.

– Ну не все прибегут, и что? – продолжил я. – Даже если они откроют огонь по нам, в стазисе пули остановятся, делая нас неуязвимыми для них.

– Тогда лучше идите без меня, а я к моменту стазиса подгоню машину, – предложила Люда, – вы запрыгните, и я дам по газам.

– Это очень рисковый и сомнительный план. Но видимо, другого нам не придумать, – смирился канадец. – Если среди них все же есть совершенный, это очень сильно подпортит нам всю задумку.

– Прикрой лицо, чтобы не поняли, кто ты. Не переусердствуй со стазисом, мы с Сашей должны быть в деле, – сказала мне Люда и пошла к машине.

– Нам надо поменять позицию так, чтобы входная дверь была перед нами, – скомандовал канадец. – Как только мы окажемся в радиусе пятидесяти метров, нас сразу почувствуют. У нас будет всего несколько секунд, чтобы ворваться в дом, дверь буду вышибать с лету.

Нам пришлось обойти участки по соседней улице, чтобы выйти к месту, откуда было бы удобно бежать к дому. Радовало, что входная дверь летнего домика была деревянной, что гарантировало успешность ее устранения. Я снял футболку и повязал ее на голову, так, чтобы не было видно лицо, оставив только щель для глаз.

– Тянуть нечего, – сказал канадец и резво побежал – с завидной скоростью для его комплекции.