О ком молчала Кит (СИ) - Твин Клэр. Страница 49

— Так что, ты теперь с ним? – спросила я, подняв левую бровь.

Немного поразмыслив, Лу отвечает:

— Не знаю. Все может быть, но хотелось бы надеяться.

— А мне казалось, что тебе нравится кое-кто другой... – поджимаю губы, мягко намекая на одного человека, имя которого все прекрасно знают.

Миа, как кажется, поняла о ком идёт речь, потому тихо захихикала, обернувшись в противоположную сторону. Щеки Людми вновь мгновенно запылали, а сама девушка начала накручивать локон волос на палец. Нервничает.

— Что? Нет, ты вообще о ком? Если только Джонни Депп или Орландо Блум, – отмахнулась блондинка.

— Ты все прекрасно поняла, Лу. Вы до сих пор не разговариваете с ним?

Вид подруги очень смешил, но чтобы не злить её своим хохотом, я постаралась сдержаться и принять серьёзный облик. И потом, мне очень хотелось бы услышать признание в чувствах к Грегу от самой блондинки.

— Нет, весь пикник и экскурсию оба молчали, даже было непривычно без их ссор и передряг, – Миа грустно вздыхает.

— Так вы о Грегори?.. Нет! Он мне совсем не нравится! Он не мой типаж: слишком неуклюжий, грубый, со своими идиотскими шутками, весь такой... такой...

— Милый? – перебиваю девушку я, слащаво улыбнувшись.

Сперва Людмила хотела кивнуть, но затем резко помотала головой и вскочила с кровати, краснея ещё больше. Мы с Мией уже падаем со смеху. Боже, даже слова не нужны, поведение девушки говорит само за себя.

— Прекратите! Хватит, говорю вам!!! – разозлилась Людмила. — Он мне безразличен, ясно?! Запомните это!

— Хорошо-хорошо, – сдалась, приподняв руки вверх, рыжеволосая, все ещё продолжая смеяться.

Я сначала молчу, а дождавшись удобного случая, громко и театрально вскрикиваю:

— О, Грег, входи-входи!

В эту секунду Лу вздрогнула и резко обернулась назад, застыв на месте подобно статуе. Меня вновь поразил приступ смеха. Наверное, хохот слышал весь лагерь, и моя простуда внезапно прошла... Мы дали с Мией друг другу «пять» и схватились за животы, которые неимоверно болели. Свирепые глаза блондинки испепеляли нас, как лазерные лучи, что по спине аж холодом повеяло. Да уж... Ей хорошо удаётся вселять людям страх и ужас. Гнев Людмилы – самое страшное наказание.

— Вы обе! – указала пальцем в нашу с рыжей сторону она. — Вы мне надоели! Совсем не смешно! И не нравится мне никакой Грег, понятно! НЕ-НРА-ВИ-ТСЯ!

Пришлось отступать. Сегодня в планы не входило ругаться с подругой.

— Ладно, ладно. Мы уяснили, – выдохнула я, обхватив колени руками.

— Да... он тебе не нравится, ты его любишь!

И вновь волна смеха. Людмила нахмурила брови и злобно зарычала. Но нас это уже нисколько не пугало.

— Ну все! Сейчас я вам покажу!

Следующее, что мы с Мией видим – прыгающую на нас блондинку. Смех. Вопль и куча синяков на теле. Жизнь налаживается.

*

— Давай же, Остин, отвечай! – смеётся какой-то парень, требуя ответа.

Все сидят вокруг костра, у каждого в руке кружка с горячим шоколадом с зефирками. Кто-то из ребят болтает, другие же танцуют под игру на гитаре. Но главное то, что всем хорошо. И мне хорошо. Нет больше Сары Бейкер и Алекса, нет никакой боли. Приехав в это место, в надежде на покой и отдых, я получила все, чего так жаждала: друзей, приключения и новую любовь. И этот человек сидит слева от меня, рядом с Мией, от души смеётся и запивает хорошее настроение горячим шоколадом. Запомните, для счастья вам нужны:

1. Друзья.

2. Горячий шоколад.

3. Хорошее настроение.

И тогда вы поймёте, что окружающие вас проблемы не такие уж и непреодолимые. Главное верить в себя. Я поверила.

В моих очках отражается огонь, а ещё люди... И это очень забавно.

Снова раздался смех, и эти звуки вернули меня обратно на землю, где мне впервые хорошо.

— Со Хен, правда или фант? – обращается к азиату Шарлотта, наклонившись ближе к костру.

Спустя минуту, парень отвечает:

— Правда.

Непривычно слышать его голос...

— Это правда, что ты умеешь читать рэп на немецком?

Хен кивает. Все мигом начинают удивленно визжать и одобрительно восклицать.

— А можешь прямо сейчас? – попросил его паренёк в зеленом пуховике из Первого отряда.

Все затихли. Даже гитара перестала играть. Все, буквально все настроились слушать исполнение худощавого паренька. Он некоторое время молчит, наверное, думает над словами, потом выдыхает и...

— Das Leben ist unten,

die Leute sind scheiße.

Mom verbietet es, ins Kino zu gehen, aber ich bin schon erwachsen,

der Typ ist ernst. Im Club werde ich dein Mädchen stehlen, pass auf!

Не успел парень закончить читать, как все захлопали в ладоши и завизжали: «У-у-у, молодец». Со Хен покорил сердца всех девушек, а меня приятно удивил... Кто теперь скажет, что этот худощавый молчун неуверенный в себе тип и социофоб? У каждого человека есть скрытый талант, надо всего-то открыться и дать волю чувствам. Может, у тебя хороший голос? Или тяга к рисованию? Вдруг ты будущий Моцарт нашего времени? Не смей прятаться за стенами замка, где правит страх.

Кореец поклонился и довольно поглядел по сторонам. Ребята вновь начали играть на гитаре и танцевать. А наша игра продолжается. Как же всё-таки классно... На небе маленькие огоньки, звезды, темно, мы сидим у костра, кругом лес и приятная компания. Это и есть рай на земле.

— Грег? – окликнула брюнета София, тот резко поднял голову.

— Правда, – расслабился тот.

— Пошёл бы со мной на свидание?

Парень обнажил ровные зубы в довольной и лисьей ухмылке.

— Хоть прямо сейчас, красотка.

Боковым зрением смотрю на Людмилу. Девушка недовольно фыркает и закатывает глаза, играясь руками кончиками белых прядей. Ревность – опасная штука. Лицо у Лу такое кислое, что хочется надеть тонированные очки и перестать видеть этот ужас. Отвожу взор в сторону.

— Кит, правда или фант? – обратился ко мне чувак из нашего отряда. Если не ошибаюсь, его зовут Дилан.

— Правда...

Тут по спине прошёлся холодный пот. Когда есть, что скрывать всегда страшно.

— Твой самый большой позор?

Класс. Блин, так здесь же ещё и Киллиан, черт подери. Не повезло мне, поскольку таких случаев полным полно. Я – и есть такой случай. Десятки пар глаз уставились на меня, и кажется, от напряжения, мои очки сейчас треснут. Глубоко вздыхаю и изо рта вышел горячий пар.

— Ну, эм, однажды я... – в это мгновение я пересекалась взглядом с Киллианом, и мое сердце остановилось. Все кругом исчезло, а в мыслях всплыло воспоминание, — однажды я собирала ветки, споткнулась и упала... Очень сильно, да так, что порвала свои штаны, вплоть до трусов, – все залились смешком и лишь Киллиан смотрел на меня, искренне и понимающе, непорочно улыбаясь. Мы с ним вернулись в тот день. — Это было ужасно, но один человек помог скрыть этот позор, хоть и сам смеялся до потери сознания...

Было сложно, но я смогла, смогла разорвать зрительный контакт с Джонсоном. Черт, главное не залиться румянцем. Как же сейчас быстро бьется сердце. Такого не было даже с Алексом. Чувства захлёстывают, хочется летать и смотреть в глаза парня, зная, что он желает того же. Боже, как успокоиться, как не потерять голову..? Очень душно, но от костра ли? Уверенное «нет». Ощущаю на себе пристальный взгляд Киллиана и пьянею еще больше, поправляя оправу на носу. Есть у меня такая дурная привычка стягивать рукава кофты вниз, подобно черепашке, пряча свои ладони. Надо перестать вести себя как дура! Соберись, Кит Стеллар.

— Слушайте, как насчёт того, чтобы потрясти телом? Потанцуем? – предлагает Миа, энергично оглядывая лица ребят.

Идею все поддержали одобрительными возгласами. Брёвна, на которых все сидели вокруг костра, вмиг опустели, однако я не сдвинулась со своего места. Джеймс обещал вымолить у Аларика магнитофон и диски с хитами восьмидесятых. Парни принялись глушить фонари, а девушки начали освобождать место для танцплощадки, включая гирлянды на столбах. Данный пейзаж напомнил мне мою первую школьную вечеринку. Помню тогда мама заставила надеть под платье плотные колготки, в которых я выглядела ужасно: словно напялила на себя рейтузы. Да уж, мальчишки осмеяли меня с ног до головы, и я поклялась себе больше никогда ни при каких обстоятельствах не надевать рейтузы. Это самоубийство!