Немного любви (ЛП) - Блейн Брук. Страница 24

Уверенными руками, он поднял на стол первый предмет, маленькую копию осьминога, восхищаясь длинными ногами, которые поднимали его на добрые шесть дюймов или около того (прим. ок. 15 см).

— Что он выиграет? — спросил я.

— Меня.

— Что?

Лукас хохотнул и осторожно поставил осьминога.

— Летнюю стажировку со мной.

— Оу. Верно, — выброси из головы пошлости, Джексон. — Это большой шаг с твоей стороны — уделить время, чтобы кому-то помочь. Поделишься полученным опытом.

Он продолжал идти дальше по ряду, изучая каждую скульптуру заинтересованным взглядом.

— Нет, это полностью эгоистично. В последнее время я не могу творить так быстро, как требуется, так что я пытался найти кого-то с толикой таланта к этому, чтобы присоединиться к моему бизнесу. Кто может быть лучше впечатлительных старшеклассников?

— Ты прав, это эгоистично.

Лукас усмехнулся.

— К сожалению, как в большинстве случаев, тот, кого я хочу больше всего… недоступен. Вот этот, — сказал он, поднимая 3D-профиль мужского лица, созданного из полосок нержавеющей стали, который бесспорно выделялся, как самый уникальный и технически трудный предмет. — Парень, который это сделал? Талантливый сукин сын. И он совершенно вне рассмотрения.

Я подошёл к нему, чтобы восхититься скульптурой.

— Почему? Плохое поведение?

— Футбольная стипендия. Он из тех парней, ты знаешь. Чисто американский квотербэк с очаровательной улыбкой и… О, подожди. Он — мини ты.

— Очень смешно.

— Нет, он немного грубее, чем был ты, но у вас у обоих, похоже… проблемы с родителями, — он поставил скульптуру и перешёл к следующей. — Кстати говоря, кто тот бедный ублюдок, который теряет свою компанию, ради которой ты сюда приехал?

— Ну, сделка ещё не закончена, так что я не должен говорить.

— Не должен? Или не станешь?

— И то, и другое?

— А. Ну, это ты сказал, что хочешь сблизиться, так что…

Он был прав. Наше приобретение всё равно недолго будет секретом, и я не хотел больше ничего скрывать от Лукаса, не тогда, когда хотел, чтобы он тоже открылся мне. Так что я сказал.

— Я оценил бы конфиденциальность, пока всё не закончится, но я приехал за «АнаВог».

Лукас поднял голову, и солнечный свет озарил его лицо.

— Значит, ты слышал о ней.

— А, да, — сказал он, потирая челюсть. — В смысле… кто здесь не слышал, верно? Я не знал, что она продаётся.

— Не продаётся. Во всяком случае, не официально, но я планирую сделать заманчивое предложение, от которого они не смогут отказаться.

Линия между бровей Лукаса стала глубже.

— Потому что ты делаешь именно так, верно? Используешь эту очаровательную улыбку и привлекательность, чтобы заманить других, чтобы они не могли тебе отказать. И я полагаю, у тебя довольно большой рейтинг успеха, — когда я ничего не ответил, он цыкнул. — Это не кажется справедливым.

— Это бизнес.

— К счастью, я не коллективист, но приезжать сюда, чтобы заставить кого-то продать тебе бизнес, когда у них во дворе не стоит табличка «Продаётся», кажется немного лажовым.

— Ты вдруг кажешься злым…

— Что, если бы я попросил тебя оставить их в покое? «АнаВог». Ты бы сделал это?

Я изучал его взгляд, пытаясь понять, почему он попросил меня сделать это и почему его вообще это волновало.

— Нет, ты знаешь, что я не могу этого сделать. И не захочу.

Выражение лица Лукаса ожесточилось.

— Не можешь и не сделаешь, потому что ты просто посредник. Тот, кто делает грязную работу за кого-то другого, — когда я моргнул, озадаченный язвительностью в его словах, он ущипнул себя за переносицу и выдохнул. — Прости. Извини меня. Это не моё дело.

— Ты прав. Не твоё.

Лукас закусил губу и кивнул, как раз когда из динамиков над головой раздался звонок, означающий смену урока.

Шум громких шагов и голосов в коридоре перебил напряжение, которое снова прокралось между нами, и я был практически благодарен, когда дверь распахнулась, и в кабинет влетели два ученика.

— Йоу, мистер Салливан, — сказал блондин, хорошенько разглядывая повседневный вид Лукаса. — Уже собрались на пляж без нас? Костёр только вечером.

— Костёр? — произнёс я. — Вы, ребята, всё ещё устраиваете такое?

Как только слова слетели с моего языка, я вспомнил, что случилось в ночь нашего выпускного костра, и мои щёки запылали. Мы не совсем добрались туда…

Блондин посмотрел на меня странным взглядом.

— Это традиция. А ты что за чёрт?

— Росс, я уверен, родители учили тебя уважать старших, особенно это касается выпускника, который помогает мне судить ваши финальные проекты, — Лукас кивнул в мою сторону. — Поздоровайтесь с Джексоном Дэвенпортом.

— Джексон Дэвенпорт? — спросил Росс, глядя на меня с прищуром. — Чувак, ты один из парней «Дэвенпорт Уорлдвайд», да?

Я кивнул. Если что и оставалось правдой, так это то, что все богатые детки знали происхождение и историю всех своих богатых сверстников, и прошлых, и настоящих. Этот парень был не исключением.

— Чёрт, это круто. Мой папа говорит, что вы беспощадные, но все крупнейшие компании такие, — Росс перевёл взгляд обратно на Лукаса. — Вы выбрали мою работу, да? Ну давайте, пожалуйста. Я ещё не готов возвращаться в Миннесоту.

— Ты интересно поработал с женской формой, но будет ли этого достаточно?

Лукас притворился, что закрыл рот на замок и выбросил ключ.

— Оу, боже, — сказал Росс. — Джастин не может побеждать везде. Он даже не сможет стажироваться, так что вы должны выбрать кого-нибудь другого. Кого-то, кто будет весь день травить шутки и составит крутую компанию.

Он толкнул локтем своего друга, и они рассмеялись, когда между ними повис невысказанный секрет.

— Если найдёшь такого человека, дай мне знать, чтобы я мог перестать тратить своё время с этим, — Лукас взял искажённый кусок металла и перевернул его, — плавленым пузырём, да? — друг Росса перестал смеяться, и Лукас улыбнулся ему. — Мне кажется, слова «хорошая попытка» будут небольшим преувеличением в данном случае, мистер Клэпер.

От этого Росс засмеялся только сильнее, звук эхом расходился по большому кабинету, в то время как лицо его друга стало пунцовым. Звук был достаточно громким, чтобы привлечь внимание его сверстников, потому что некоторые просунули головы внутрь, и когда увидели Лукаса, на их лицах появились усмешки, и они вошли, приветствуя его с неприкрытым энтузиазмом. Было очевидно, что подросткам он нравится, и сарказм Лукаса, казалось, идеально подходил этим умникам.

Я стоял поодаль, когда они окружили Лукаса, показывая на свои работы, задавая ему вопросы и шутя. Было странно думать, что всего несколько лет назад это были мы, а теперь всё оказалось вот так. Для кого-то, вокруг кого было так много стен, Лукас определённо не испытывал трудностей, опуская эти стены при своих учениках, и это только вызывало у меня большую решимость найти эту его сторону, когда мы наедине. Перед тем, как нас прервали, напряжение в воздухе можно было резать ножом, а я не хотел провести то малое количество времени, что у нас было, за руганью.

Лукасу не нравился мой род деятельности — ладно. Ему не должно это нравиться. То ли его неприязнь росла из-за моего отца, который в данный момент и у меня не находился в хорошем списке, то ли это было потому, что Лукас не одобрял наши методы, я не был уверен, и это не особо имело значение. Чёрт, я даже не был уверен, что мне нравится эта работа, раз уж на то пошло, но это было единственное, что я знал, и я был чертовски хорош в этом. Как только я вернусь домой и, возможно, спрошу отца насчёт его роли в том, что испортилась моя жизнь, ну, тогда мне придётся действовать оттуда. Но пока, до четверга, моя карьера была последней в списке моих мыслей.

Раздался ещё один звонок, на этот раз предупреждающий, что осталось две минуты, чтобы занять свои места, и мальчики быстро помахали Лукасу, прежде чем умчаться обратно в коридор.

— Ты хорошо с ними ладишь, — сказал я, опираясь на тумбочку, когда Лукас вернулся к оцениванию скульптур.