Княгинины ловы (СИ) - Луковская Татьяна. Страница 34

Вскоре впереди раскинулся довольно высокий холм, вдоль которого с западной стороны, как старый уж, полз еще один овражец.

- Наверх полезем али вниз опять? - обернулся к воям Димитрий.

- Наверх, нанырялись по горло! - зашумели они. Отряд начал карабкаться в гору. Первым на вершине очутился Чурила и радостно закричал:

- Вижу, вижу! Утица впереди!

Все повеселели и спешно стали креститься. Елена подстегнула Ретивого, ей не терпелось увидеть родную реку. Когда она встала рядом с гриднем, он показал рукой вперед. Далеко внизу под безоблачно синим небом, золотой полоской переливаясь на солнце, спешила к Бежскому озеру долгожданная Утица.

Вскоре весь обоз вкатился на холм. Немного передохнув, отряд медленно начал спускаться вниз. Северный склон оказался более крутым, поэтому спешить было нельзя. Когда дозорные уже спустились на равнину, последняя телега только начала движение.

Димитрий повернул голову налево, напряг зрение, а потом громко закричал:

- Тревога!!! Всем назад, назад! Наверх! Телеги по кругу ставь! Живей!

Кмети быстро кинулись разворачивать телеги. Вышата и Пахомий с одинаковым вопросительным выражением на лицах подскочили к Димитрию, тот молча указал на запад. Из ближайшей балки поспешно скакал в их сторону большой отряд ратников.

- Вот и заозерцы, не зевают черти! - узнал незваных гостей Пахомий.

- Сотни не будет, видать, половину у лодий в засаде оставили, да все равно многовато, - прищурился Вышата.

- Здесь оборону держать будем. Полезут наверх - начнем кидать добро с телег, - распорядился Димитрий. - Короба кованные хорошо полетят, потом телеги толкнем, а там и в рукопашную. Пятьдесят не сто, может, сдюжим.

Увидев, что на холме готовятся к бою, заозерские пришпорили лошадей, но слишком рано они дали себя заметить. Когда их отряд прискакал к подножию, чернореченцы уже стояли в обороне.

- И крючконосый здесь, - Димитрию не составило труда узнать Найдена. Сверкая на солнце добротно начищенной броней, бежский воевода гарцевал впереди отряда.

- Вот ведь оборотень, почуял, что к Мстиславу пойдем, - в сердцах хлопнул себя по боку Вышата, - перехитрил меня старика.

- Ничего, сейчас мы ему перья-то пощиплем, - самонадеянно пошутил Пахомий.

Димитрий бросился к Елене и скинул с нее повойник, не заплетенные в косы волосы рассыпались по спине:

- Княгиня убита, ты холопка Добронеги, - быстро объяснил он. - Снасильничают, так хоть жива останешься.

Елена смотрела на него совсем детскими, испуганными глазами.

- Ну, это я так, на всякий случай... Отобьемся! - попытался он успокоить её, но по срывающемуся голосу Димитрия Елена поняла, что дело плохо.

Меж тем заозерская дружина остановилась у подножия холма, не решившись сразу на штурм.

- Что вам здесь надобно?! - громко крикнул им Димитрий.

- Ба, да это же сам князь Чернореченский! - развел руками Найден. - А сказывали: дома остался, за княгиней не поехал.

- Что вам здесь надобно?! - повторил вопрос Димитрий.

- Да так, с княгиней твоей повидаться хотели, дорогу показать ей... на небеса, - и заозерские дружно загоготали.

- Так опоздали вы, нешто не знаешь, твои тати ей уж дорожку туда показали. Вдовый я.

- Да что ты!? - с деланным состраданием прокричал Найден. - Скучаешь, небось? Так я тебя сейчас к ней отправлю.

- Мне пока и здесь неплохо, - огрызнулся Димитрий. - Улите что скажешь, коли меня убьешь?

Найден расхохотался.

- Убиваться не станет, за то не переживай. А вот сынок наш теперь князем вашим Чернореченским будет.

Димитрий окаменел.

- Не будет того! - гневно крикнул он.

- Да, как же не будет, - как раскапризничавшемуся дитяте успокаивающе проворковал бежский воевода. - Плод-то ты признал, про то весь ваш град знает, уж мы постарались. А что не законный, так то не диво: и Владимир Красно Солнышко не от подружьи рожден, и Осмомысл вон плод греха своего на княженье хотел посадить [1].

- А коли девка народится? - не удержался и спросил Пахомий.

- Так на этот случай братец его малолетний есть Всеволод. Он давно башку вашему князю Чернореченскому грозится снести, что тот благочестивую вдовицу Заозерскую снасильничал. Хоть сегодня готов ее под венец вести.

И Найден опять мерзко рассмеялся.

Димитрий знал, что Елена все это слышит, и от этого у него на душе становилось так гадко, что к горлу подступала тошнота.

- Боярыню Добронегу с холопками выпусти, - смиряя гордыню, попросил он у врага.

- Нет уж, после того, что я вам тут порассказал, все вы здесь полечь должны.

Тут к Найдену наклонился один из дружинников и что-то быстро зашептал на ухо. Тот ухмыльнулся.

- Видели кмети, у вас тут девки молодые есть, так их выпустим. Холопкам все равно никто не поверит, если что и взболтнут. Пусть выходят.

Найден, оборотясь, подал какой-то знак, и от отряда отделились пять всадников.

Димитрий быстро подбежал к Елене, от стыда стараясь не смотреть ей в глаза, зашептал:

- Перехватывать будут, заразы, да ты не бойся. На Ярого садись: он быстрее их комоней, и к лесу скачи что есть мочи, к шее наклоняйся, чтоб стрелой не сняли. Да они стрелять не станут, поиграться с тобой захотят. До леса доскачешь и рви к Утице, а там вдоль берега к Гордею... Ты что делаешь ?!!

Пока Димитрий объяснял, глядя в сторону, Елена медленно скрутила волосы узлом, надела повойник и пошла к краю холма, так, чтобы снизу врагу ее стало видно:

- С тобой умирать буду. Живой не дамся, - сжала она в руках свой походный нож, - а Аринка с Парашкой на комонях плохо сидят, им от этих татей все равно не уйти.

- Что ж ты такая своевольная! - в сердцах бросил Димитрий, но поступок Елены его привел в чувство, теперь он был готов биться.

- О, вот и княгиня воскресла, - засмеялся Найден. - Улита прикончить тебя велела. Но если хорошо мне услужишь, так еще поживешь.

- Батюшка за меня всех вас на куски порвет! - прокричала ему Елена.

- Так откуда он узнает про то, красавица!? Время придет, так и твоему батюшке бока обломаем. Ну, хватит болтать. К бою! - и Найден выбросил вверх, а затем вперед руку с обнаженным мечом. Заозерцы пошли на приступ.

Димитрий кожей ощутил сечу, кровь забурлила так, будто он глотнул хмельного. В этот момент он забыл и жену, и мать, и княжение, были только ненависть и желание биться, рубить и рубить до последнего вздоха.

Часть заозерского отряда отделилась и начала объезжать холм слева, чтобы карабкаться по более пологому южному склону, тогда кольцо должно было сомкнуться. Не дожидаясь их, северный отряд уже полез наверх. Неуверенно подгибая ноги, бежские лошади ступили на холм. Сверху на них полетели первые стрелы, не причинив, однако, большого урона. Когда с северной стороны всадники почти подобрались к телегам, Димитрий скомандовал:

- Поклажу кидай! - и под ноги наступающим полетело добро княгини. Тяжелые короба со свистом рухнули вниз. Лошади испуганно шарахнулись в стороны. Трое с перебитыми ногами кубарем покатились назад, увлекая за собой несчастных всадников. Но заозерцев это только разъярило, они усилили натиск.

Видя, что часть бежской дружины, отправленная в обход, еще не достигла подножия южного склона, Димитрий шепнул Вышате: «Подашь знак, как подъедут», - и, проскакивая меж телег, повел кметей в атаку на оставшихся врагов. Скрестились мечи, раздался звон железа. Чернореченский князь, яростно работая мечом, выискивал в толпе заозерцев Найдена, но того не было видно, очевидно, крючконосый пошел к югу с остальными воями.

Не выдержав натиска чернореченцев, бежские ратники стали быстро отходить назад, но преследовать их было опасно, так как по сигналу Вышаты необходимо было успеть перебросить часть отряда к полуденной стороне.

- Телеги сталкивать будем? - подлетел посоветоваться к воеводе Димитрий.

- Здесь подождем пока, за ними оборону держать сподручней, разом все конные не подступятся. А с полуночного края по крутому склону хорошо покатит, там одну скиньте.