Княгинины ловы (СИ) - Луковская Татьяна. Страница 42

- Мы своих, тех, что тати побили, на Полуночной схоронили. Тоже думали, что на солнышке не довезем, - добавил Димитрий.

Всякий раз, когда он оглядывался на телеги, красные сапоги Найдена прямо кидались ему в глаза. Эта добротная, тонкой выделки княжеская обувь на ногах боярина напоминала Чернореченскому князю, каким дураком он, Димитрий, был, как легко дал себя окрутить нечистым на руки людям. От этого опять становилось горько.

Тесть, проследив за взглядом зятя, подвел свою лошадь совсем близко к Прыгуну и зашептал Димитрию на ухо так, чтобы сыновья и дочь не слышали:

- Ты не печалься, со всяким это случиться могло. И я по молодости лет много глупостей творил. Ты только вот что, Димитрий... - Мстислав сделал паузу, огладил бороду. - Я тебе сейчас, как отец скажу, ты уж не серчай, коли что. Только времена Святослава Великого, что славу себе за Дунаем искал, давно миновали. Нельзя теперь земли на мать - старуху бросать, самому во все вникать надо.

Уши Димитрия при этих словах густо заалели.

- Не будешь землицу свою блюсти, так найдутся на нее хозяева. Даже меня, старого, в соблазн введешь: уж больно Успенье у тебя - жирный кусок, так в рот и проситься.

Димитрий, надувшись, молчал.

- Обиделся? Не серчай, отец твой мне другом был, и ты мне не враг.

- Не в обиде я, - соврал Димитрий.

«Права Елена: ратных в Успенье оставить надо, а может, и еще добавить», - беспокойно подумал он.

Меж тем впереди показался частокол Михайлова скита. Свежевыструганные бревна еще не успели почернеть на солнышке, в воздухе кружил легкий запах сосновых опилок.

- Стены братия недавно поновила, сейчас часовенку рубят. Слышишь, топоры стучат, - объяснил Мстислав зятю, - будет здесь со временем большая обитель. Места благодатные, - Залесский князь широко вдохнул лесной воздух.

Путники спешились и, крестясь, прошли за ограду. Скит был невелик: небольшая деревянная церковь, строящаяся рядом часовня, за ней - кладбищенский погост с десятком могил, разбросанные по углам избушки. Вот и все хозяйство. Глядя на крохотную церквушку Архангела Михаила, Димитрий невольно вспомнил величественный чернореченский Архангельский храм: так они были не похожи.

Иноки, оставив работу, спешно спустились встречать знатных гостей.

- Вот зять мой - князь Димитрий Андреич Чернореченский - повидать старца Савватия хочет, - обратился Мстислав к настоятелю, крепкому высокому старику с длинной седой бородой. Жив ли еще?

- Жив, да не узнает никого, но ежели князь желает, так проводим.

Димитрий утвердительно кивнул, они с Еленой пошли за игуменом. Остальные остались ждать у церкви.

Настоятель отворил тяжелую скрипучую дверь полуземлянки. Темная комната освещалась лампадой и свечой, закрепленной у изголовья широкой лавки, на которой лежал старец. Димитрий не узнал старика: тот ли? Худое иссушенное лицо с ввалившимися щеками отливало восковой желтизной. Глаза стали почти прозрачными, взгляд бессмысленно бродил по потолку. Костлявые руки безвольно лежали вдоль тела. У постели сидел молоденький инок. При виде гостей он поспешно вскочил и кинулся к настоятелю:

- Все метался, что-то сказать хотел, а сейчас вот затих.

- Князь с княгиней повидаться с Савватием хотят, - игумен пропустил Димитрия и Елену вперед.

Князь наклонился над старцем и громко сказал, почти крикнул:

- Здрав будь, старец! Узнаешь меня?

Старик медленно перевел взгляд с потолка на Димитрия, что-то попытался сказать, но вышел только тихий хрип.

- Вот водимая моя, - князь взял Елену за рукав, - помнишь, говорил мне о ней?

Савватий устало закрыл гзлаза.

- Плох он, княже, уж и нас не узнает, - поспешил объяснить молодой инок. - Ждем, что вот-вот преставиться.

- Разрешите мне с ним наедине немного побыть? - вдруг попросил Димитрий.

- Твоя воля, князь, раз нужно тебе, так побудь, - кивнул головой игумен. Они с иноком поспешили за дверь. Елена растерянно стала переводить взгляд с настоятеля на мужа, не зная, что ей делать: выйти или тоже остаться. Но игумен сделал ей знак рукой, мол, пусть сам побудет, и княгиня вышла, притворив за собой скрипучую дверь.

Димитрий сел на пол рядом с кроватью и начал говорить старцу так, как будто тот его понимал.

- Вот видишь, я все же пришел. Опоздал, конечно, но ты уж не сердись. Знаешь, я ведь все понял! Через водимую понял. Как поехал за ней по земле своей, так на многое пришлось со стороны взглянуть. Да я все исправлю, не поздно ведь еще?

- Не поздно, Димитрий, все в руках Божьих, - раздался голос с лавки. Старец резко сел, свесив ноги на пол. Теперь он был похож на прежнего путника.

- Дед, так ты что, претворялся? - поразился Димитрий, продолжая сидеть у ног старца.

- Что, значит, претворялся? - сурово одернул его старец. - Тебя ждал, силы берег, а ты все не спешишь да не спешишь. Жене-то почто сразу не открылся, изводил бедную?

Димитрий, уже ничему не удивляясь, честно признался:

- Нравилось пред ней боярином ходить, забавно было. Как-то и не думал, что ей от того худо. Так она и не сердится на меня.

Дед улыбнулся.

- Вот в былинах, что сказители на пирах бают: налево пойдешь - честь потеряешь, прямо пойдешь - жизнь потеряешь, направо пойдешь - женатым будешь. Что же вы, богатыри, честь да жизнь потерять хотите? А надо-то лишь на десную сторонку повернуть. Семья крепкая будет, а честь да слава прибавятся, никуда не денутся. Ладно, Димитрий, устал я, - Савватий потрепал князя по плечу. - Поди.

Димитрий поспешно встал, невольно отряхнул колени, а когда разогнулся, увидел прежнего немощного старика с закрытыми глазами. Будто и не было ничего.

«Видать, крепко вчера перебрал, - князь потер виски. - Мерещиться стало».

- Прощай, старец! - громко сказал он и пошел к двери.

- Подарок возьми, - услышал он голос за спиной.

Димитрий обернулся, но старец лежал все так же неподвижно и с закрытыми глазами.

- Какой подарок?

Ответом ему была тишина. Димитрий, крестясь, вышел из избы. Яркий летний день накрыл его красками и звуками. Князь глубоко вдохнул, расправив плечи.

Тесть и шурины беседовали у церкви с настоятелем. Елена гуляла по небольшому монастырскому саду. Она насобирала в подол сбитые недавней грозой совсем еще зеленые яблоки и теперь кормила ими Ярого. Тот фыркал и бережно брал губами плоды из ее раскрытой ладони. Прыгун тоже лез через плечо княгини за угощением, но Елена раздраженно отталкивала его назойливую морду. Однако животное не понимало, почему красавица с ним так сурова, и продолжало тянуться за лакомством. Наконец княгиня смирилась и со вздохом сунула яблоко и Прыгуну, ласково погладив его меж ушей. Тут она опасливо кинула взгляд в сторону избушки и натолкнулась на насмешливые глаза Димитрия. Елена резко оттолкнула чужого коня и стала быстро скармливать остатки Ярому.

Димитрий с укором покачал головой и пошел к церкви.

- Старец..., когда здоров еще был..., ничего мне не оставлял? - запинаясь, спросил он у настоятеля.

Игумен отрицательно покачал головой.

На кладбище уже работали лопаты. Покойников стали заносить в церковь. Димитрий с удивлением отметил, что красные сапоги Найдена его больше не раздражают. Злость прошла. Хотя бы ради этого стоило съездить в скит.

- Ну, что, Еленушка, - обратился он к жене. - Домой пора ехать!

- Пора, князь мой, уж матушка, наверное, извелась.

1. Рухлядь - мех.

2. Для сохранности тел, при перевозки на дальние расстояния, в гробы колоды заливали мед.

XIV. Подарок.

Чернореч-град встречал их шумно и весело. Димитрий отослал вперед Первака, чтобы тот сказал матери, что все благополучно и Елена остается при муже. Старая княгиня, долго крестилась на коленях перед иконами, потом велела везти себя на пристань: ждать в тереме ей было уже невмоготу. Невестку она жарко расцеловала, а к сыну обратилась с упреком:

- Что ж так долго не ехали, разве ж тебе меня, старую, не жаль?