Виктория Света (СИ) - Зосимкина Марина. Страница 30

Петрухин сделал несколько снимков парочки – в профиль и со спины. Должно получиться узнаваемо. Когда они скрылись за дверьми проходной, неспеша приблизился к доставившему их джипу. Сфоткал госномер, отправил месседж Кутепову, пусть пробьет по базе. Петрухину не мешает знать, что за крендель катается в этой тачке.

Дело может быть закрыто раньше, чем он предполагал. Выследить «гнездышко», проникнуть внутрь, установить видеокамеры в нужном ракурсе, отчитаться перед клиентом – делов-то. Если повезет, то завтра у Клима будут материалы. Или послезавтра.

Петрухин заторопился к своей машине. Сейчас он перегонит «фиат» поближе, устроится с комфортом за рулем и подождет. Кофейку попьет опять же. Есть не хотелось. А тем двоим захочется. На обед, нет – на ленч, так у них следует выражаться, прелюбодеи, скорее всего, тоже отправятся вместе. А Клим их туточки встретит и проводит. Дополнительные снимки делу не повредят. Клим в работе всегда был дотошен.

«Мастерство не пропьешь», – со спокойной усмешкой думал Петрухин, споро выворачивая руль. Словно под его диктовку, голубки выползли на перекус. Хотя они заставили Клима немного понервничать: обеденное время закончилось, офисное стадо уже всосалось внутрь, а этих видно все не было. Но вышли, однако. Чинно-благородно направились к «роверу», она впереди, он чуть поодаль.

Небось, в ресторацию навострился, кабан мордатый. Не в пельменной же он свою бэйбу кормить будет. Клима, конечно, в таком прикиде ни в какую ресторацию не пустят. А он их на входе-выходе зафиксирует. На цифровичок да на регистратор.

Но, как вскорости выяснилось, никакого ресторана запланировано не было, все сложилось куда как более для сыщика удачно. Помотавшись с полчаса по улицам и переулкам юго-западной окраины Москвы, джип въехал в квартал панельных пятиэтажек и остановился у подъезда одной из них. Петрухин, объехав двор по периметру, припарковался у противоположного дома. Вытянув шею, замер, словно гончая перед командой.

Кавалер извлек себя из руля и теперь обходил машину спереди. Распахнул пассажирскую дверцу и подал спутнице руку. Сейчас его манеры разительно отличались от тех, которые он являл под окнами родного бизнес-центра. Скорее всего, там он опасался, что уронит себя в глазах персонала, проявляя галантность к секретарше. Или она не секретарша, а целый менеджер?

«Бэйба» тоже совершенно перестала стесняться. Шла бок о бок с патроном легкой танцующей походкой, цепко ухватив его под ручку. Расстояние от джипа до подъезда они преодолели молча, лишь искоса поглядывали друг на друга и улыбались слегка нервно, словно в предвкушении некоего радостного события.

И кстати, куда-то подевался ее пристально-цепкий взгляд. Да и был ли он? Видать, померещилось.

Вообще-то, девочка была что надо. Несмотря на прическу, как у пацана. Однако ушки маленькие, шея длинная. Черты лица не слишком правильные, но в них хотелось смотреть. Сама высокая, поджарая, жаль, что в штанах, ног не оценишь. Зато руки до плеч голые, мышцы под кожей перекатываются, залюбуешься. Небось из тренажерных залов не вылезает, профурсетка. Кукла куклой, а цепляет.

Сквозь мутные стекла подъездных окон было хорошо видно, как мужчина и девушка неспеша поднимаются по лестнице, преодолевая пролет за пролетом. Петрухин представил грязные щербатые ступени, сигаретные бычки по углам площадок, пятна высохших плевков и злорадно усмехнулся. Какова, типа, любовь, такова и, типа, романтика.

Он давно был в профессии и знал наизусть все смешные уловки женатых потаскунов и замужних шлюх. Ничего нового эта каста изобрести не могла, хоть ее представителям и казалось, что ими продумано все до мелочей. Расслабься, детка, все под контролем, никто ни о чем не узнает. Повеселимся!

Потом истерики, скандалы, суды. Дележ имущества и детей. Их выбор. И он же – кусок хлеба с колбаской для Клима Петрухина.

Пара миновала площадку между третьим и четвертым этажом. Шли секунды, окно между четвертым и пятым осталось безлюдным. Выходит, добрались. Теперь нужно ждать. Когда эти двое, выполнив программу, отбудут, Клим попробует пообщаться с аборигенами. Сейчас на этаж соваться нельзя, есть риск спугнуть голубков, и тогда они больше по этому адресу не появятся. Уличные снимки, которыми на данный момент располагал Петрухин, сами по себе цену имеют небольшую. Для полноценного отчета Климу нужен видеоряд с недвусмысленным содержанием. А если парочка с испугу временно от свиданок откажется, то поплывут договорные сроки, несмотря на весь петрухинский профессионализм. Такого позволить себе он никак не может.

Двор был пустынным, у подъездов никто не маячил. Летний будний день, сухой и жаркий. Пыльные голуби, чумазая кошка, дворник в оранжевом жилете, надетом на голый торс, катит тележку. В тележке корыто, в корыте мусор. Под грибком в песочнице дитё играет в куличики, мамаша рядом на скамейке, сунула нос в смартфон. Мимо протопала девчонка лет пятнадцати, что-то бубнит в гарнитуру, размахивая на ходу руками. Свернула за угол. В соседнем дворе играют в футбол. Слышались удары мяча и злые матюги. В такую жару бегать по полю… Маньяки.

Кстати, дворник мог бы снабдить Клима базовой информацией, а возможно, что и подробной. Но лишь в том случае, если метет здесь давно, а этого никто Петрухину не обещал. Поэтому лучше на дворника не рассчитывать.

В подъезд вошел сухопарый пенсионер, ведя на поводке дымчатого ретривера. На старике были светло-голубые джинсы и черный блейзер поверх белой рубахи. Обут он был в рыжие туфли-казаки, на голове нес фетровый стетсон, тоже рыжий. Ближе к вечеру этот модник непременно отправится выгуливать собачку, тогда Клим его и разговорит. Сидеть тут до вечера не хотелось, но мало ли как карты лягут.

Из подъезда вышла красномордая старуха, сгорбленная и грузная. Скорее всего, деревенская. Коричневый, в белый горошек платок, съехавший на лоб и завязанный двойным узлом под подбородком, байковая, с длинным рукавом, зеленая кофта в желтых драконах, черная суконная юбка до середины икры. На ногах чулки в резинку и валенки, криво обрезанные по щиколотку. Отворот драконистой кофты бабка украсила брошкой с ярко-красными стекляшками, которую Петрухин смог рассмотреть, приставив к глазу монокуляр. Тоже, значит, модница. Солнцезащитные очки «киски», популярные у барышень в позапрошлом сезоне, подтверждали бабкину тягу к современным веяниям, однако, похоже, вещь имела утилитарное назначение – хоть как-то прикрыть под левым глазом устрашающе-черный синяк.

Порасспрашивать кочерыжку что ли прямо сейчас? Эта, даже если в гостях у снохи, все про всех в курсе. Проныра, видать. И задира, судя по травме. А судя по характерной отечности и багровому цвету морды лица, не дура сунуть носяру в стаканчик. Сыщику таковая ее слабость лишь на руку, тем более, что ему всего-то и нужно, что выяснить номер интересующей квартиры, а остальное – вопрос сноровки.

Старуха поводила головой по сторонам, определяясь, куда ей хочется больше – направо или налево, и, опираясь на линялый зонтик-трость, заковыляла вдоль подъездов направо. Похоже, нацелилась покинуть двор и отправиться на променад поближе к культуре и цивилизации. Клим заторопился выйти из машины, чтобы ее нагнать, но в этот момент пронзительный крик порвал тишину. От неожиданности Петрухин вздрогнул и принялся озираться.

Орал дворник, выпучив глаза и тыча пальцем в тележку. Вопль был длинный и душераздирающий.

«И чего он так взвыл? На расчлененку наткнулся?» – обеспокоился Петрухин. Подобное происшествие могло осложнить ему работу.

Дворник, между тем, сделав глубокий вдох, вопль повторил. Клим понял, что через минуту-другую во двор хлынет толпа растревоженных жильцов в халатах и тапочках, и это тоже некстати. Однако ничего похожего не произошло. Никто в майке и трениках не выбежал и даже не выглянул в форточку, чтобы спросить: «Какого хрена?».

Дворник завопил вновь, на этот раз используя слова.

– Лосось! – с надрывом орал он. – Ну зачем ты опять взял мой скребок, Лосось?! Я не могу без него, ты знаешь. Зачем, зачем ты так со мной поступил?!