Синичка в небе (СИ) - Гейл Александра. Страница 15

К несчастью, вместо Лоны вперед замаячила спина Бесхребетного, который тоже кого-то потерял, но оказался удачливее, так как едва завернул за поворот, как донеслось:

— Ромыч, вот ты где!

Не знаю, что меня сподвигло на такой глупый поступок, но вместо того, чтобы развернуться и уйти, я нырнула за шторку, отгораживавшую помещения для персонала. Клянусь, я не собиралась подслушивать, я вообще думала только о том, что не хочу встречаться с этими двумя. И чуть не хлопнула себя по лбу, осознав, что оказалась в ловушке, поскольку, судя по шагам, парни приближались. Пришлось поплотнее задернуть шторку и затаиться.

— Уж было подумал, что тебя эта с*ка загрызла.

Я так и примерзла к месту, потому что без труда догадалась, о ком речь, и пальцы сами сжались на ткани, колыхнув ее. Мысленно отругала себя за несдержанность, но сплетники слишком увлеклись и ничего не заметили. Роман лишь расхохотался:

— Да ладно, она больше лает, чем кусается. Кстати, я глазам не поверил, когда увидел, что она притащилась сюда в полупрозрачном платье, — фыркнул он.

— Радуйся, что не голышом. А то вдруг решила бы, что таким образом привлечет твое внимание! — отозвался Бесхребетный.

— Ты это о чем? — насторожился Роман.

— Да когда мы ужинали, она говорила только о тебе. Даже не пыталась сделать вид, что ей интересно что-то еще. Она втрескалась, точно говорю!

В этот момент у меня чуть не подогнулись колени. Было ужасно обидно это слышать. Захотелось выпрыгнуть из укрытия и по-женски выцарапать обоим глаза.

— Ты издеваешься? — взвился Роман. — Я ж выблюю все шампанское. Меня от нее воротит даже на расстоянии.

— Так раскрой Илоне глаза! Нет ни одной девчонки, которая бы предпочла парню подругу или сестру. Гарантирую, даже если она поймает вас с этой… Ульяной, — выговорил не без труда, — на горячем, примет твою сторону и сведет нежеланные встречи к минимуму, — безмятежно продолжил Бесхребетный.

— Иди ты, — раздраженно отмахнулся Роман. — Обижать Лону я не буду!

— Ну как знаешь. В конце концов, тебе видней. Но я бы тебе не советовал позволять жене и дальше прыгать сквозь обручи сестры. Она слишком легко поддается внушению.

Признаться, после этой фразы я закусила губу до боли. Бесхребетный оказался не овцой, а хамелеоном: талантливым манипулятором, который легко разглядел слабые стороны Романа и надавил со всей силы. Его не интересовало благополучие друга, он хотел отомстить мне. Может, за пренебрежительное отношение, может, просто решил показать, каков на самом деле… но, между прочим, преуспел: я правда испугалась, что ему удастся настроить сестру против меня.

— А вообще, мои поздравления! Я очень рад за вас, приятель. Лона просто супер,

— непринужденно закончил он свою речь.

Было слышно, как парни хлопнули друг друга по плечам, а потом, громко топая, удалились. Я же в полной прострации выскользнула из-за шторки и направилась к выходу. Мне нужно было отдышаться и переварить услышанное. Глупо было слушать нарцисса Романа и его хитро… кхе… дружка, но если бы он был единственным. Я всеми силами гнала прочь мысль, что кроме мамы и сестры никому не нравилась, но не выходило. Рита, Иришка и Егор не считались: они не знали всей правды. Остальным же я была неинтересна вовсе. Нескладная, некрасивая девочка, слишком злобная, чтобы быть душой компании.

Той ночью я поклялась себе во что бы то ни стало развести сестру с этим чудовищем. Жадным, гадким, истекающим ненавистью. Это я должна была раскрыть глаза Лоне, я должна была показать, что за монстр пытался прибрать ее к рукам. Но только не той ночью, когда сил совсем не осталось.

Вызывать подозрения не хотелось, и, с полчаса помелькав перед глазами у всех подряд, я взяла свою куртку и вышла в город. Лона собиралась остаться ночевать у Романа, а я, как уже говорила, не хотела показывать коллегам, где живу. Вышла в ночь, чтобы поскорее выветрилась обида. Я всегда надеялась, что пусть природа не была ко мне особенно щедра, внутри таилось что-то стоящее. То, ради чего строило рассматривать. Я утешалась мыслью, что именно это случилось в день, когда Гордеев позволил мне попробовать свои силы в роли его помощника. Но, может быть, дело было не в том? Может, мне просто случайно повезло, а на самом деле я была не менее заурядной, нежели другие. И при всем том, что на старте мне досталось меньше, чем большинству, это значило одно: мне не на что надеяться. Волшебство рассчитано на тех, кто изначально обладает достаточным потенциалом, чтобы его притянуть. Машины дарят только богатым детишкам, а принцы оборачиваются вслед одним лишь принцессам. И в джипах на колесах с R-21 ездят отнюдь не простушки. Не Ульяны Сафроновы. Про таких же, как я, могут думать только одно: она мечтательница с недостижимыми целями, она завидует своей более красивой и покладистой сестрице.

Страх перед неопределенным будущим гнал меня по ночным улицам, заливая слезами лицо, а не до конца выветрившийся алкоголь не пускал в голову мысли о том, что кому-то может понадобиться такая непривлекательная, наивная дурочка в идиотском летнем платье. До утра я сидела на одной из автобусных остановок, а когда заработало метро — поехала домой.

***

С тех пор, как уехала мама, мы с Поной спали в разных комнатах. То были две маленькие зоны личного пространства, которые позволяли чувствовать себя людьми. Моя комната — та, что слева по коридору, была оборудована письменным столом с компьютером, старым скрипучим диваном, комодом и электрическим чайником. На полу лежал холодный, сыроватый ковер. Под ним в углу у промерзающей торцевой стены скапливалась плесень. У кого-то из соседей (очевидно, не одних) потекла батарея, и уже месяц единственным способом прогреть помещение являлся старенький маломощный обогреватель. Мы таскали его из одной комнаты в другую по расписанию. В прошлом году нам включили слабенькое отопление только к январским праздникамя; в этом, видимо, надеяться на лучшее не стоило.

Той ночью, следующей после помолвки, я спустила ноги со скрипучего дивана, нечаянно коснулась ворса пальцами и скривилась. Было ужасно холодно, и, прежде чем подняться, я завернулась в одеяло. Напялив лохматые тапки с помпонами (жизнерадостный новогодний подарок сестры), я отворила дверь и выбралась в коридор, подтягивая повыше свою импровизированную, почти королевскую мантию. Если бы даже краешек коснулся грязных досок общих помещений, я бы потом отстирывала пододеяльник, пока не содрала руки в кровь. Фыркая и кряхтя от неудобства, заперла комнату и направилась к двери напротив.

У Лоны было значительно теплее. Она спала, стянув с лопаток одеяло, но от скрипа несмазанных петель проснулась, приподнялась. Решила, что мы проспали на работу и начала ошалело оглядываться по сторонам в поисках часов. А я вместо ответа велела ей двигаться.

— Какая ты холодная, — охнула она, стоило мне прижаться к ней озябшими ногами. — Может, будем спать вместе, пока не включат отопление? — предложила сестра, натягивая одеяло прямо на мой замерзший нос.

— Лона, — позвала я, отбиваясь. — Скажи мне кое-что.

В темноте было плохо видно, но я разглядела беспокойство, появившееся на ее лице от серьезности моих слов. Было понятно по тону, что разговор предстоит непростой.

— Да? — подтолкнула она меня к продолжению.

— Никто ведь не разлучит нас?

Я понимала, как жалко это прозвучало, но ведь должны быть в нашей жизни люди, перед которыми не страшно обнажать душу. Невозможно не доверять никому. Всегда должен был близкий человек — тот, кто не желает тебе зла. В тот миг я бы поручилась за одну лишь сестру. Ну ладно, и маму тоже, просто она казалась очень уж далекой.

— О чем ты говоришь? — искреннее удивилась Лона.

— Я говорю о том, что ты выйдешь замуж и уедешь, а я останусь здесь она. Роман меня ненавидит, он не захочет, чтобы мы виделись. Ты ведь это понимаешь?

— Я прекрасно понимаю, чего ты боишься… — начала она и замолчала. — Нет, я никуда не исчезну. Ты же моя сестра, разве есть что-то важнее?