Девчонка из Слезных трущоб - Матлак Ирина. Страница 17

Горт взял шаромаг, встряхнул… и словно нарочно заслонил собой. Повернулся к нам спиной так, что видеть происходящее в шаромаге не представлялось возможным. Меньше чем через минуту он уже называл имя и, гордый собой, шествовал к противоположной стене.

Следом за ним пошла блондинка, которая также прошла этот тест. После — все остальные, из которых его завалил только один. Далее наступила очередь тех, кто не приглянулся капитану изначально, в том числе и моя. Только когда передо мной остался всего один человек, я до конца осознала реальность происходящего.

Еще чуть-чуть, и ни много ни мало решится моя дальнейшая судьба. Именно в этот момент я поняла, насколько сильно хочу здесь учиться и работать. Вместе с командой проходить подготовку, выходить на корабле в открытое море, сплетать сети и ловить потерянные души. Вот он — тот самый шанс, о котором я так долго мечтала!

Когда я подходила к столу, ноги заметно дрожали, и с этим ничего невозможно было поделать. Внутри все скручивалось от волнения, в горле пересохло, и снова совсем некстати захотелось пить.

Суровый капитан одним своим видом внушал невольное уважение пополам со страхом. Но куда больше его я боялась шаромага, который должен был отразить мою магию. Недюжинным усилием заставив руку не дрожать, я взяла хрупкий прозрачный шарик, встряхнула его и замерла, перестав даже дышать.

Несколько секунд шаромаг оставался пустым, но после стал заполняться синей дымкой. В нем появлялись голубые кристаллы, нарастающие один на другой и постепенно увеличивающиеся. Когда они приобрели форму, напоминающую цветок хризантемы, капитан Вагхан задумчиво произнес:

— Интересно…

Как трактовать это «интересно», я представления не имела. Оторвавшись от созерцания шаромага, подняла на капитана глаза и столкнулась с его внимательным взглядом.

— Полуундина, — кивнул он каким-то своим мыслям и, бегло скользнув взглядом по списку, добавил уж совсем странное: — Та самая.

Капитан Вагхан мгновенно переменился. Я буквально физически ощутила направленный на меня холод. И ладно бы он был связан с моим мутным происхождением и слабой магией, но недовольство капитана вызвало что-то другое.

— Зачатки способностей есть, но их, увы, недостаточно, — резюмировал он спустя недолгую паузу. — Всего доброго.

Идя сюда, я морально готовилась к такому исходу, даже практически не сомневалась, что именно таким он и будет. Но… шаромаг ведь не остался пустым. Он показал, что во мне есть магическая предрасположенность! Пускай слабая, быть может, не совсем подходящая, но она есть!

— Капитан Вагхан, — набравшись наглости, попыталась возразить я.

— Всего доброго, — с нажимом повторил тот и без перехода дал знак подходить следующему.

С сожалением опустив шаромаг на стол, я бросила на цветок прощальный взгляд и поплелась к двери. Было обидно, но настаивать на своем принятии я не посмела.

Когда оказалась в коридоре, вместо того чтобы спускаться вниз, почему-то присела на подоконник. Уходить не хотелось совершенно. Наверное, если бы мне сразу дали понять, что не подхожу, я бы уже была на улице. Но прозвучавшее «интересно», взгляд капитана и короткая пауза, за которой последовал отказ, чем-то меня зацепили. Сложилось такое впечатление, что меня не взяли по каким-то иным причинам, нежели неподходящая магия.

Вскоре дверь аудитории снова пришла в движение, и в коридор вышел эльф. Следом за ним еще пара магов и одна человеческая девушка. После теста шаромагом будущих кадетов подвергали еще каким-то испытаниям, и, судя по доносящемуся из аудитории шуму, проверяли активно.

Итого через час я насчитала девять провалившихся, то есть половину от изначального количества. Все они мельком смотрели в мою сторону, брели к лестнице, и вскоре я провожала их взглядом из окна.

Провожала, провожала… а сама все сидела. Даже не зная, для чего и на что надеясь. Решение действовать пришло спонтанно, когда из аудитории всей гурьбой вывалились все прошедшие отбор. Новоиспеченные кадеты на меня даже не взглянули и, восторженно обсуждая поступление, скрылись за поворотом коридора.

— Всего восемь из восемнадцати, — прозвучал за приоткрытой дверью голос молодого ловца, встречавшего нас у входа. — Вам не кажется, что это очень мало?

— Не кажется, а так оно и есть, — выдохнул капитан. — Желающих с каждым отбором все меньше, а желающих с подходящими способностями вообще можно пересчитать по пальцам. Все боятся.

Не дожидаясь, пока моя решимость утонет в море панического страха, я вошла в аудиторию и на одном дыхании выпалила:

— А я не боюсь!

Да, я прекрасно знала, что в один из последних рейдов из плавания не вернулась половина команды. И что это повлекло за собой испуганные пересуды, тоже знала. Но также знала и о том, что был принят указ, согласно которому ловцы теперь получали в два раза больше в качестве надбавки за риск.

— Фрида Талмор, — приподнявшись с места, жестко произнес капитан. — Вам уже отказано.

Удивление тем, что он запомнил мое имя, царапнуло и тут же исчезло.

— Я знаю, но… но прошу дать мне шанс! — сказала и не поверила.

Поднебесные, дайте мне ума… что я творю?

— Вы переходите всякие границы…

— Пожалуйста, дайте мне шанс, — повторила я и едва удержалась от порыва втянуть голову в плечи.

Вместо того чтобы мне ответить, капитан Вагхан велел рядовому ловцу выйти за дверь. Тот незамедлительно исполнил приказ и, наградив меня каким-то странным взглядом, покинул аудиторию.

Я осталась наедине с капитаном, который был зол и раздражен, что не сулило мне ничего хорошего. И снова показалось, что изначально он был суровым, но относился ко всем нам с уважением. Теперь же по отношению к себе я чувствовала только первое, а вот уважения не было ни капли.

Выйдя из-за стола, капитан приблизился и сузил глаза:

— Если вы думаете, что из-за определенных отношений с адмиралом и его показательного заступничества можете прийти сюда и чего-то требовать, то сильно заблуждаетесь. Ваших до смешного крохотных способностей недостаточно для поступления, даже несмотря на особую кровь.

При других обстоятельствах я бы обратила внимание на фразу об особой крови, но сейчас меня больше волновало другое. Я игнорировала недвусмысленные намеки и насмешки на рынке, сносила их, хотя и не заслуживала. Думала, что с тамошних сплетников и спросу нет никакого, так уж они устроены. Но услышать подобные обвинения от капитана ловцов никак не ожидала.

От такой несправедливости меня затопило обидой, и я с трудом заставила голос не дрожать:

— Из-за определенных, а точнее несуществующих отношений с адмиралом я лишилась прежней работы. Но сейчас это не имеет значения. Потому что, придя сюда, я поняла, что рада случившимся переменам. Я готова прилагать максимум сил и стараться, чтобы стать ловцом, достойным этого звания. Знаю, что мои способности очень скромны, и, если дело в этом, я готова уйти. Но если вы отказываете мне лишь потому, что верите досужим сплетням, мне искренне жаль. Жаль, что адмирал оказался гораздо благороднее капитана и исключительно из сочувствия помог оказавшейся в нелегком положении девушке. Прошу прощения, если заставила вас думать, что чего-то требую, я всего лишь просила.

Сказав это, я развернулась и, удерживая готовые пролиться слезы, снова направилась к двери. Я уходила, потому что не хотела, чтобы он видел мои слезы, не хотела, чтобы жалел. Такая жалость — она ведь хуже презрения. А тем, кто пытается что-то доказывать, никогда не верят.

— Госпожа Талмор, — окликнул капитан Вагхан, когда я взялась за дверную ручку.

Я замерла и медленно обернулась. Мужчина выглядел озадаченным, но прежняя неприязнь из его взгляда исчезла.

— Видимо, это мне следует просить прощения. Новости по Сумеречью разносятся быстро, особенно когда они касаются таких персон, как адмирал Рей. Увидев вас здесь, я подумал… — Капитан не договорил, но что он подумал, было и так озвучено ранее. — Ваших способностей в самом деле недостаточно. Но шансы их развить до необходимого уровня есть. Ситуация в море сейчас сложная, и мы несколько понизили требования. Поэтому, если не боитесь трудностей и готовы упорно работать, я приму вас в кадеты.