Котятки, или как я была женой психопата (СИ) - Белоконская Татьяна Сергеевна. Страница 9

***

Артем сходил с ума от самого себя и приобретенной недвижимости. Я поддерживала миф о единоличных вложениях заработанных честным трудом средств. Не видела причин портить иллюзию, ведь он был моим мужчиной. Выбором. А я же не могла выбрать нечестного, непорядочного, недостойного. Убеждала себя в его хорошести, заглушая внутренний крик, что давненько уже плохо рядом с ним и на самом деле не тот, каким кажется среди друзей...

Прием гостей и демонстрация состоятельности были еженедельным. В присутствии гостей мы изображали любовь и хохотали от пуза. Смеяться мне было позволено исключительно над его самовыражением: он пел, танцевал, рассказывал стихи и безудержно шутил. Со стороны - рубаха-парень, мечта любой женщины.

Но как только кто-то смел заговорить со мной наедине или увести в сторонку посекретничать, Артем врывался в пространство и перебивал. Казалось, интерес ко мне его раздражал. Даже когда в гости приезжали его двоюродные сестры и по причине девочковатости больше тянулись ко мне, он фыркал и злостно хлопал дверью, мол "понаехали тут". Хотя сестер любил сильно.

Когда уезжал последний приглашенный, мы входили в дом и разбредались по разным комнатам. Мы не спали в одной постели, не кутались в большое одеяло и не забрасывали ноги друг на друга во сне.

После переезда, я ночевала в пустой комнате на матраце. Артем же упивался величием и все чаще позволял неуважение:

- Что это? - он смотрел на тарелку с квашеной капустой.

- Капуста! - мне стало смешно.

- Ты совсем офигела?! Ты не в курсе, как подают капусту?! - он внезапно сорвался на крик.

- Ты чего орешь? - я остолбенела.

- Масла добавь! Лук нарежь! А потом на стол ставь, дура!

Артем встал, бросил тарелку с едой в мойку и вышел из комнаты.

Я старалась не обращать внимание на психические припадки, когда он устраивал скандалы из-за пережаренных отбивных или вымытого подоконника тряпкой с иным, по его мнению, предназначением.

Мне не удалось отследить момент, когда я смирилась с таким отношением. Было больно и обидно, но я не перечила. Отстаивать себя, не позволять обижать или швырнуть неправильно поданную тарелку с капустой можно только тогда, когда есть внутренний ресурс себя защитить.

Нутро было на ноле, сил не было. Видимо, долго я глотала твердое и успела привыкнуть. Я молча готовила новое, меняла, стирала и, в общем, делала так, как он хотел.

Артем спокойно заходил в "мои апартаменты" с матрацем на полу и ногой закрыть ноутбук, когда я смотрела кино или читала.

Казалось, его не устраивает все:

- Ты себя в зеркале давно видела? - насмехался он.

- В смысле?

- Меня бесит эта сельская зеленая кофта! Ты где ее нашла?

- Нормальная кофта, мне в ней удобно. Я носила на работу раньше поверх батника. Ты говорил, что мне идет...

- Переоденься во что-то нормальное!

Критические замечания стали нормой моего восприятия себя. Я чувствовала себя дефективной и недостойной той жизни, которую Артем мне обеспечивает. До уровня же мужа я не дотягивала в принципе. Он купался в собственной славе и самолюбовании, я же прислуживала царским замашкам, уверяя себя в том, что так и надо.

Я не смотрела в зеркало, перестала делать глиняные маски для лица, обрезать кончики волос, которые секлись до половины головы. Он позволял скандалить при ребенке, оправдываясь тем, что может позволить себе орать на собственной кухне и другие ему не указ.

***

- Сынок, тебе бывает одиноко? - я присела к 3-летнему крохе на кроватку. В доме не было света. Артем после очередного скандала из-за не пришитой пуговицы на рубашке, уехал. Я включила огромный дежурный фонарь, который освещал всю комнату.

- Бывает.

Я не ожидала положительного ответа и вопрос задала, чтобы продолжить игру в слова, мол "нам никогда не бывает грустно!"

- А когда?

- Когда вы с папой ссоритесь. Что я сделал неправильно? - Ванчик привстал с кровати и посмотрел мне в глаза. Его огромные карие глазища смотрели мне прямо в душу и выедали остатки жизни, совести и веры в то, что все наладится.

- Сынок, ты запомни одну важную вещь. И я, и папа тебя очень любим. Мы ссоримся не из-за тебя. Ты замечательный и ни в чем не виноват. И делаешь все правильно.

Казалось, что наш 3-летний Ваня ничего не замечает. Ни настроения, ни отношения друг к другу мамы и папы, ни того разочарования, которое окутало наш большой загородный дом. А малыш все сек. И винил себя.

***

Я забыла о привычке читать книги и общаться с подругами. Я больше не носила макияж и не красила ярким ногти. Волосы больше не являлись моей гордостью, так как утратили блеск и стали тусклыми, как и глаза. Я забила на фигуру и прятала лишние килограммы в больших спортивных штанах и растянутых джемперах. А когда Артем возвращался вечером домой, я таилась в комнате в надежде, что он не заговорит со мной и не тыкнет носом в очередной ляп.

В союзе с этим мужчиной я деградировала. Уровень личности демонстрирует партнер, находящийся рядом. Если человек гармоничен, спокоен внутри, уравновешен, целенаправлен, то и женщина рядом будет чувствовать силу, защиту и становиться лучше. Я же ежедневно тонула и задыхалась. Мужчина рядом душил, я же покорно соглашалась на недостаток воздуха...

Неоднократные попытки обратиться за помощью к профессиональным психологам успеха не приносили. Артем настаивал на своей безупречности и необходимости моих изменений, так как терпеть рядом с собой мое недовольное табло у него не оставалось ни сил, ни желания. Он хотел радостную и оптимистичную женщину, которая бы подчинялась его взглядам и требованиям. Между счастьем и подчинением - пропасть, поэтому вопрос становился ребром у специалистов, которые разводили руками в безуспешных попытках помочь.

Сексуальная жизнь стала мрачной и тусклой. Артем хотел всегда и в любом месте, меня же воротило. Раздражал его запах, тело отталкивало, мысль о соитии приводила в ужас. Я отдавала долг супружеству раз в месяц, а то и реже.

Я лежала бревном на спине, отворачивала голову в сторону, чтобы не видеть страсти в глазах Артема. Одежду не снимала, не хотелось оголяться. Думала только об одном: "Кончи скорее..." Я скулила под ним как собака и симулировала оргазм.

Вспомнить, когда по-честному кончала, не удавалось. Сильно радовалась, когда наступали месячные. Болезненные, долгие, но такие спасительные. Ранее ни менструация, ни боль в животе не препятствовали. Подручные средства в виде салфеток, мыла, обезбаливающего или второй пары трусов помогали выйти из положения.

Теперь же критические дни стали поводом, чтобы муж не прикасался ко мне за неделю до их начала и неделю после.

Как-то в ссоре он назвал меня фригидной. После этих слов мы оба резко замолчали. Я вышла из дома, хотя ранее он заслонял выход, пока не дослушаю до конца список моих недостатков и его святости. На улице шел ливень, я в тапочках. И мне было плевать. Промокла до нитки, тулясь к навесу над гаражом, который был слишком узок, чтобы уберечь от воды. Стояла у нашего дома, зеленый газон орошала водная стихия. Проблески солнца из-за туч намекали на непродолжительность дождя. И вскоре он таки закончился. Лицо было влажным, обувь неподходящей, желания вернуться обратно не было. Я фригидна...

Ромка подошел:

- Я не то имел в виду. Я не хотел.

- Я фригидна.

Фригидность - это не просто неспособность достичь оргазма, но и нежелание секса в принципе. Что уж тут, он был прав. Я не хотела мужа, мне была противна сама мысль о сексе с ним.

Я действительно была фригидной по отношению к когда-то желанному мужчине. К тому, от взгляда которого возбуждалась еще в коридоре. С которым занималась любовью целую ночь и утром хотела еще. В любом месте. На кровати, в кухне на столе, на пеньке в лесу, в машине, в подъезде, с "соседями" в другой комнате, в поле. Че уж там, в лифте!