Аврелион (СИ) - Мусатов Анатолий Васильевич. Страница 34
Марк, будто киборг транспортного узла, не произнеся ни слова, пошел вперед по улице. Он не оглянулся, так как такая мысль даже не появилась у него в голове. На следующий день у него во время всей рабочей смены тяжелой занозой сидела в голове мысль: «Не опоздать…». Напарники по звену с хитрыми усмешками посматривали в сторону Марка. «Это точно, опять какая-то девочка пообещала встретиться вечерком», так как на все их уговоры скинуться на партию-другую в сплэш, Марк отнекивался, либо огрызался отговоркой: «Занят я сегодня! Отвалите!»…
Задолго до назначенного времени, приняв все меры предосторожности, даже, пока плутал по Аврелиону, страхуясь от слежки любопытных приятелей, отключив автоскан, Марк сидел на скамье. Напрягшись в сосредоточенном слежении за всеми подходами, он все равно не понял, как Смит оказался рядом. Марк в этот момент и не обернулся, но, почувствовав легкий толчок, будто где-то на землю упал массивный груз, глянул на свободное место на скамье. Смит, облаченный в прежний, наглухо скрывающий его фигуру и лицо балахон, проронил: «Реальных благ тебе, Марк… Приступим к делу»…
Глава 9
Нестерпимое желание вырваться с помощью ментального удара из мира, где был он сейчас заключен, заставило Пэра настойчиво избавляться от побочных мыслей и эмоциональных выплесков. Ничто не должно отвлекать его от глубочайшего самопогружения. Хотя пределов заключенной в нем мощи ментальной энергии Пэр себе не представлял, он ясно понимал, что ему потребуется вся она, без остатка. Он надеялся, что Силы, данной ему богами Лакки, хватит для первоначальной, пусть и кратковременной, но реальной попытки освободиться из пут этой чудовищной ловушки.
Это было сложной и трудной задачей. Пэр никак не мог отогнать от себя воспоминания о последних днях, проведенных с Миссой. И только потому, что эти два дня стали для Пэра переломным рубежом, до которого его прежняя жизнь была всего лишь прелюдией для последующего главного смысла бытия. За эти два дня ему открылась истина предназначения человека, сотворенного богами Лакки. Он обрел цель своего существования и путь достижения ее…
Проводы к Вратам Творения метрессы Адель стали главным событием не только в жизни Миссы. Они вобрали в себя многие сущности, которыми были наполнены жизни других, близких им интеллактов. Пэр чувствовал, что идя вместе с Миссой за «Дланью богов Лакки», в которой везли метрессу, он остро почувствовал рождение в себе нового чувства сопричастности всему, что его окружало.
Наверное, оно присутствовало в его душе и раньше, но было скрыто непрерывным потоком новых впечатлений и событий. Он никогда не задумывался, что наступят и такой момент в жизни, за которым уже нет ничего. Просто исчезновение… Боги Лакки очень далеко, так далеко, что никто и никогда не возвращался от них с какой-либо вестью. Он думал, что если так завещано в Кодексе Священного закона, то зачем тогда нужно тратить столько усилий по изучению многих наук в Репетитории, если интеллакт, едва закончив обучение, может исчезнуть со всеми знаниями навсегда. Зачем тогда они?..
Процессия тем временем подошла к Храму Творения. Жрецы и предикты, стоявшие на паперти, торопливо сошли с нее, отсекая толпу от платформы, на которой в коконе сидела метресса Адель. Они развернули «Длань богов Лакки» так, чтобы все видели лицо метрессы. Она сидела, закрыв глаза. Тонкий, изящный овал ее лица был затенен большой полупрозрачной сферой, висевшей над головой. Толпа затихла, ожидая того, что всегда возбуждало всех, кто хоть раз видел подобное.
Над людьми, словно легкий шелестящий ветерок пронеслось: «Началось… Смотрите…». Едва стихли слова, как из сферы над головой метрессы Адель стало опускаться бледно-зеленое марево, заструившееся по плечам женщины, словно нити невесомой ткани. Их становилось все больше. Они обвивали ее плотной прозрачной оболочкой. Тело метрессы вдруг начало светиться тем же бледно-зеленым сиянием, от которого исходила сильная, магически завораживающая взгляд, гипнотическая сила.
Вздох пронесся над собравшимися. Метресса уже не принадлежала их миру. Ее сияющее неземным светом тело, покоящееся в коконе, было похоже на одну из статуй в Храме Творения. Мелодичный звук гонга обозначил следующую стадию Вотворения избранной богами Лакки. Жрецы, торжественно прошествовав к платформе, положили свои ладони на четырехугольные грани по бортам кокона и тот, словно воспарив над платформой, сдвинулся вслед за жрецами.
Несколько мгновений пути до широко отворенных главных ворот Храма Творения, и вся процессия священнослужителей, вместе с парящим меж ними коконом скрылись в таинственном полумраке Храма.
Толпа в экстазе вскричала: «Боги Лакки, боги Лакки, Вы всемогущи и справедливы! Вы дали, Вам и брать Дары назад! Да пребудет радость Творения с ушедшей, и да не оставит нас милость Ваша!»…
Пэр видел, что Мисса еле держится на ногах. Он ухватил ее под локоть и вовремя это сделал. Мисса, почувствовав его поддержку, обвисла без сил на его руку.
− Уведи меня отсюда… − едва прошептала она.
Пэр, осторожно придерживая ее за талию, стал продираться сквозь плотно стоящие ряды людей. Он и сам был в сильном возбуждении. Едва они оказались в стороне от основной толпы, Пэр чувствовал, как сильно неистово бьётся ее сердце.
Пэр остановил двухместный дранглайн. Мисса, едва войдя в кабинку, упала без сил на сиденье. Пэр набрал код конечной точки маршрута и взглянул на полулежащую с закрытыми глазами девушку. Мисса была бледна, и ее прерывистое дыхание говорило о едва сдерживаемых рыданиях. Пэр взял ее за руку:
− Не надо, Мисса, с этим ничего не поделаешь… Метресса Адель была бы огорчена твоей печалью. Мы должны принять ее Уход…
Пэр не договорил. Мисса открыла глаза:
− Пэр, что ты такое говоришь?! – прошептала она. Ее искаженное горем черты лица будто воплотили в себя горе всех, кто когда-либо страдал. Пэр не знал, что сказать. Он видел ее неподдельную душевную муку и сам, приняв боль Миссы, будто стал с ней единым целым, ощущая ноющую боль в своем сердце.
Дранглайн остановился. Войдя в дом, Пэр помог подняться Миссе в ее комнату. Мать Миссы, остро переживавшая уход своей матери, метрессы Адель, слабым движением руки указала Пэру наверх. Она была в состоянии глубокого эмоционального шока. Пэр знал, что участь Ухода в Медцентр для нее стала самым актуальным вопросом жизни. Пока метресса Адель жила среди них, мать Миссы могла не думать о скором окончании своей жизни. Неожиданное событие выбило ее из колеи. Первое же известие об Уходе метрессы поразило ее как громом. То, что метрессе было еще рано думать о своем завершении жизни в Аврелионе, и то, что теперь она сама неотвратимо последует за своей матерью, ибо ее жизнь не была столь значима для поселения, как жизнь Адель, − эти мысли преследовали каждый миг. И теперь ее воля, подавленная неотвратимой неизбежностью Ухода, оставила малейшие попытки жить повседневной житейскими заботами.
Мисса отказалась ложиться в кровать. Она села в глубокое кресло, стоявшее у окна и застыла в неподвижной позе, устремив взгляд куда-то за далекий, изломанный верхушками гигантских деревьев,горизонт. Пэр терпеливо ждал. Он не ждал, что Мисса быстро очнется от поглотившего все ее существо состояния душевной летаргии. Он просто сидел и ждал. Он невольно подумал, что интеллакты, так много и долго изучающие сложнейшие дисциплины в Репетитории, так ничего по существу не знают о самих себе. Почему в моменты сильных душевных потрясений интеллакты настолько сильно воспринимают затронувшие их события, что их разум, всегда должный управлять волей, будто пропадает как виртуальный образ с экранов видеопластов.
Чем это можно объяснить, как не замыслом богов Лакки, Пэр не знал. Их соседи по Аврелиону, мегалоны, были намного более свирепы и жестоки. Одна их забава чего стоила! Однажды Пэр стал свидетелем «охоты», так мегалоны называли свое изуверское занятие. В определенные дни, эти полулюди заходили в лес в месте, которое в такие дни освобождалось от Наваждения. Его границы располагались как раз напротив одного из испытательных полигонов, на котором проводили практические занятия группы учащихся Репетитория. Во время одного из занятий Пэр, Крит и остальные услышали дикий рев. Он то затихал, будто удалялся, то, напротив, становился сильнее. Ребята переглянулись, но учитель попросил всех не отвлекаться от процесса тестирования полевого модуля …