Изнанка судьбы - Лис Алина. Страница 7

Считается, что Стражи бесплодны, отдали способность к деторождению в уплату за могущество, но я не желаю верить в это. Лишить кого-то навсегда счастья материнства или отцовства — слишком жестоко, а боги добры и милостивы.

У людей есть душа, у фэйри — тень. У людей — дар свободы, у фэйри — бессмертие, могущество и Предназначение. И только Стражи наделены и душой, и тенью. Оттого и способны зачинать детей лишь с обладателями тени.

У фэйри не бывает случайных или нежданных детей. И Ламберт леан Фианнамайл появился на свет потому, что его отец так захотел. Захотел настолько, чтобы отдать частичку себя.

Люди смертны, поэтому им так важно оставить после себя хоть что-то. А Стражи ближе к людям, чем к волшебному народу, как бы горячо Элвин ни спорил с этим.

Иногда я вижу его во сне. Мальчика со светлыми, чуть вьющимися волосами, серыми глазами и знакомой улыбкой. Улыбкой Элвина.

Мой мужчина не хочет обсуждать это. Язвит или делает вид, что ему все равно. Но я-то знаю…

Ламберт тяжко вздыхает:

— Ваша взяла, леди. Видят боги, я предупреждал.

— Сделка?

— Сделка. Если вы заставите кланы признать меня таном, я расскажу обо всем, что случилось тем летом.

Элисон

Забиралась ли я так далеко от дома в одиночестве? Не помню. Моя память — дырявая ветошь, в нее задувает ветер и сыплет мелким песком время. Я не знаю, убегала ли когда раньше из дома. Кажется, нет.

Помню, как была в Рондомионе в прошлом году на зимней ярмарке. Мороз кусал щеки, падали крупные снежинки. Мы с Китти зашли в булочную и взяли выпечки. Она восхитительно пахла ванилью.

Сейчас город казался неухоженным и встрепанным. Сырой ветер от реки пробирался под плащ, выдувал остатки тепла. Из туч сочилась мелкая морось.

Извозчик высадил меня на окраине, но уезжать не спешил. Я шла по еле заметной тропке среди развалин и чувствовала спиной его любопытный взгляд.

Наверное, сюда нечасто приезжают одинокие девушки. Хорошо еще, что я догадалась переодеться в простую одежду.

Только свернув за поросшие пожухлой травой руины здания, я почувствовала себя свободнее. Впереди за провалом арки начиналась чернота. Остатки крытой галереи.

— Вон та башня. Дальше я не пойду с тобой, Элли. Сними кольцо и спрячь его где-нибудь здесь. Например, под тем камнем.

— Почему?

Оставить здесь Терри?! Лишиться друга, который всегда был со мной, с двенадцати лет?

Я же без него ничего не смогу! Я даже не помню, как это — быть совсем одной.

— Нельзя. Колечко слишком приметное. И я должен ждать тебя здесь. Чтобы ты вернулась.

— Терри, пожалуйста! Я боюсь.

— Не бойтесь, принцесса. Вам все по силам. Главное, не забудьте взять с него клятву. Слово в слово, как я учил.

Мой безжалостный придуманный друг. Он не верит ни в какие «я не могу» и смеется над жалобами.

— А если маг откажется?

— Тогда и будем думать, что делать. — Он кивнул в сторону зловещего черного туннеля. — Иди. Просто пройди насквозь, считая шаги. И ничему не удивляйся, когда выйдешь.

Я сняла колечко и теперь вертела в руках. Выпустить было страшно. А вдруг не найду потом?

— Там темно.

— Темно, но безопасно, обещаю. Представь, что гонишься за кем-то. Например… за кроликом в камзоле.

— Кролик в камзоле, — пробурчала я себе под нос. — Здравствуй, Очередная Невероятная Галлюцинация. Элисон, очень приятно.

Ветер разнес по развалинам смех моего друга.

В туннеле было сыро и жутко, поэтому я, чтобы отвлечься, представляла себе кролика в камзоле, как советовал Терри. Как этот кролик вышагивает важно, на задних ногах — нельзя же на четвереньках в камзоле. И уши длинные повисли по разные стороны от морды.

Эти мысли так отвлекли, что я даже бояться забыла. А когда вышла с другой стороны — ахнула.

Потому что мир стал другим.

Невозможно ярким и четким. Суровым и прекрасным.

Настоящим.

Как будто раньше я жила в выгоревшей на солнце фреске, а теперь ее раскрасили заново.

Деревья, развалины, река рядом — все осталось на том же месте. И все же изменилось. Мне вдруг подумалось, что именно таков их настоящий облик.

Древняя часовая башня больше не казалась заброшенной. Росший на ней вьюнок превратился в дерево — гладкое, мощное, как мускулистое тело. Я откинула капюшон, да так и застыла под мелким моросящим дождем, разглядывая, как камень и лоза сплетаются в объятиях.

Только когда за шиворот начало затекать, я вспомнила, что не просто так здесь, а по делу. Помялась перед дверью, набираясь смелости. А потом все-таки постучала…

Элвин

Тихое царапанье со стороны двери я услышал далеко не сразу. А услышав, задумался, стоит ли открывать. Франческа уехала в Сэнтшим, ей втемяшилось в голову выиграть дело Ламберта леан Фианнамайла. Похвально, но безнадежно: фэйри никогда не признают полукровку таном.

Я был один и не ждал гостей. Уютное кресло, огонь в камине, интересная книга и дождь за окном — что еще нужно для хорошего осеннего вечера?

Потом любопытство победило, и я спустился посмотреть, кто там скребется.

— Мне нужна помощь, колдун! — огорошила она меня прямо через порог.

Я приподнял бровь и смерил ее взглядом. Раз пять. Потом кивнул:

— Ну конечно. Я же известен в Рондомионе как главный помогайка. Отчего бы сельским девкам не бегать ко мне каждый раз, когда нужно сделать приворот или скинуть ребенка?

Судя по одежде, даже не горожанка — крестьянка. Молодая и довольно хорошенькая, хоть последнее утверждение лучше проверить еще раз, когда обсохнет у камина. Волосы сосульками, губы дрожат, плащ весь мокрый.

Я посторонился и сделал пригласительный жест. Девчонка, поникшая было при моих словах, снова оживилась. Бочком пробралась мимо и застыла нерешительно в холле.

Она зря боялась, что я ее прогоню. Крестьянская девчонка, которая сумела зайти на Изнанку, да еще и сделала это в поисках моего общества, — явление уж слишком нетипичное, чтобы захлопнуть дверь перед ее носом.

Как минимум ее кто-то научил.

Я пригласил девушку в гостиную и даже предложил вина. Она отказалась. Сесть в кресло — тоже. Стояла передо мною, теребила пальцами край нарядно вышитого пояса и отчаянно трусила.

Я решил не подкидывать ей реплики. Раз у девчонки ко мне дело, пусть излагает. А она молчала. Отводила взгляд и снова возвращалась к моей левой руке. Пялилась на нее, как на ярмарочного уродца. Я почувствовал, что раздражаюсь от такого внимания. Да и пауза слишком затянулась, пора прекращать спектакль…

Но крестьянка наконец решилась.

— Я прошу помощи, колдун.

А хороша пейзаночка. Я даже залюбовался. Статная, ладная, не похожа на крепко сбитых деревенских бабищ. Не иначе как заезжий рыцарь или лорд улучшил породу в ее деревеньке.

— Я это уже слышал. И я не помогаю бесплатно.

Я вообще не помогаю, будем честными. Ни бесплатно, потому что благотворительность развращает. Ни за деньги, потому что не нуждаюсь в них.

— У меня есть чем заплатить, — плащ слегка распахнулся, когда она потянулась к кошельку на груди.

— Намекаешь на то, что я нищий? Не оскорбляй меня, женщина, мне не нужны твои крестьянские гроши.

— Это большие деньги.

— Да хоть все сокровища короны. Предложи действительно достойную плату или уходи.

— Простите. Не хотела вас обидеть, — ее голос задрожал.

Предположение, что этот милый ребенок мог меня обидеть, вызвало улыбку. На самом деле я самым бессовестным образом развлекался за ее счет.

— А что бы вы хотели? — ее голос дрогнул.

— У меня все есть.

Почти правда. Было немного любопытно, как она попала на Изнанку и откуда узнала про меня. Но вряд ли эта информация могла послужить достойной оплатой.

— Как зовут тебя, прелестное дитя?

— Элли… — она откашлялась. — Элли Браун.