Сердце кугуара (СИ) - Караюз Алина. Страница 38

Так он и не планировал умирать?!

Лицо девушки моментально вспыхнуло. Открыв рот, она хотела высказать все, что думает, но от возмущения не смогла произнести ни звука. Так и застыла, ловя губами воздух, точно вытащенная на берег рыба.

— Звучит многообещающе, — Лукаш с усмешкой подвел итог. — Можешь меня отпустить. Я никуда не сбегу.

Только теперь до Евы дошло, что она все еще продолжает сжимать ладонями его щеки. Такие теплые, твердые и колючие.

Сверкнув глазами, она отпрянула. Сжала губы в узкую полосу, обливая вера презрением. Как он мог? Она-то действительно думала, что потеряла его!

— Ну, ты и гад, — процедила Ева, поднимаясь на ноги и демонстративно избегая смотреть в его сторону.

Быстрым шагом направилась прочь. Вот только куда? Катер в очередной раз качнулся, и Еве пришлось схватиться за стену, чтобы удержаться на ногах. Не оборачиваясь, она выскочила на палубу, почти бегом пересекла кокпит и нырнула в темный проем, ведущий в каюту.

Глава 22

Ева была в каюте, когда туда вошел Лукаш. Лежала на одной из коек, лицом к стене, и перебирала в памяти события последних часов, так круто изменивших ее судьбу. Еще недавно она ужинала в самом шикарном клубе Химнесса, все мужчины смотрели ей вслед с восхищением, а сам глава резервации любезно целовал руки… Но кажется, будто это было сто лет назад. И именно с этого чертова ужина начались все ее беды. А тут еще Лукаш со своими дурацкими выходками. Ну как он мог так над ней подшутить? Притвориться умирающим! Да она сама чуть от страха не умерла!

Ева даже вспоминать об этом не хотела. Кажется, за все двадцать семь лет ей еще ни разу не приходилось испытывать такого дикого ужаса, как в тот момент, когда в воздухе свистели пули, пробивая дыры в стенах рубки, все вокруг крошилось и разлеталось на осколки, и эти осколки сыпались градом прямо на голову.

Тяжело вздохнув, она подтянула колени к груди.

Так ее и застал Лукаш, вернувшийся из моторного отделения. 

— Я осмотрел повреждения, — сообщил он, останавливаясь в дверях и вытирая руки куском ветоши. — Рубка вся раскурочена, эти сволочи даже по рации умудрились попасть несколько раз. Винт заклинило, но утечки горючего нет. Скорее всего, что-то застряло между лопастями. Нужно спуститься под воду, чтобы его починить, но сейчас уже слишком темно. Надо ждать до утра. У нас столько времени нет, поэтому я поставил парус. Ева, ты меня слышишь?

Он замолчал, напряженно глядя на девушку.

Ева откровенно игнорировала его появление. Даже не шевельнулась, словно он был пустым местом.

Лукаш нахмурился. Ева казалась потерянной и беззащитной, когда лежала так, свернувшись в комок под шерстяным одеялом. Внутренний зверь беспокойно мяукнул. Чувствовал, гад, что приближается его время. И это тревожило вера больше, чем надвигающийся шторм и отсутствие управления. Что будет, когда кугуар вырвется на свободу? Здесь, на маленьком катере посреди океана. Он должен сделать все, чтобы обезопасить свою пару от самого себя.

— Ева. Нам надо поговорить.

— О чем? — не оборачиваясь, спросила она. Ее равнодушный тон заставил мужчину напрячься.

— О тебе. Я не нашел лекарства, — произнес он глухим голосом, заставившим девушку отчаянно сжаться, — а это значит, скоро мои силы иссякнут, и Зверь возьмет верх. Он не причинит тебе вреда, потому что признал своей парой, но лучше тебе закрыть его здесь, в каюте, когда это произойдет.

Пару минут Ева молчала, переваривая эти слова. В голосе Лукаша было столько горечи, что ей на мгновение захотелось вскочить, подбежать к нему, привстать на цыпочки и обнять. Прошептать, что все это ерунда. Она уже видела его Зверя, и он ничего ей не сделал, хотя напугал до кишечных колик. И в этот раз тоже не сделает. А лекарство они добудут. Обязательно. Им бы только добраться до материка…

Но вслух она ничего этого не сказала. Только тихо буркнула:

— И что дальше?

— Дальше, у меня есть вот это…

Лукаш подождал, пока Ева повернется и вопросительно посмотрит на него, а потом вытащил из-за пояса небольшой пистолет, ярко-красный, с коротким толстым дулом. 

— Это ракетница, — объяснил он. — В ней три заряда. Поднимаешь дулом вверх, нажимаешь на курок. И все, вылетает сигнальная ракета. Надо сделать три выстрела с интервалом в тридцать секунд. Это стандартный сигнал бедствия.

Покачав его на ладони, словно проверяя вес, Лукаш вернул пистолет на место.

— Все поняла?

— Вряд ли мы далеко отплывем от Химнесса, — девушка невесело усмехнулась.

— Нет. Дует сильный юго-восточный ветер, он несет нас на Тайру, там военная база и люди. Сейчас я поднимусь на палубу и попробую выправить курс. Но когда придет время, спущусь сюда. И я хочу, чтобы тебя здесь не было, когда начнется трансформация. Поверь, это не очень приятное зрелище. 

— Не переживай, подглядывать не собираюсь, — Ева вновь отвернулась.

— Хорошо. В шкафу еще осталась еда. Поешь, силы тебе пригодятся.

Девушка услышала, как он уходит, оставляя ее одну. Как всегда спокойный, холодный, невозмутимый. Приор. Она с трудом сдержала себя, чтобы не вскочить, и не крикнуть ему в спину какое-нибудь оскорбление. Сволочь. Неужели он настолько бесчувственный, что ничего не замечает?..

Спустя несколько часов Лукаш увидел на горизонте разноцветные огни Тайры. Невесело усмехнувшись, он покрутил в руках ракетницу.

Вот и все. Человеческий форпост всего в нескольких милях от них. Если сейчас выпустить сигнальную ракету, ее заметят. Патрульные катера прибудут в течение двадцати минут, если не раньше. А если вместо них береговая охрана отправит вертолет, то времени осталось и того меньше.

Понимая, что время пришло, он спустился в каюту.

Уставший, вымотанный до предела борьбой с ветром, океаном, парусом и самим собой. Особенно с самим собой. С невыносимым желанием бросить все, вернуться и еще раз сделать Еву своей. И чем ближе становился час «Х», тем сильнее становился в нем Зверь, а с ним и это желание. Ева по-прежнему лежала на койке. Тихо, точно спала. Даже позы не изменила.

Взгляд Лукаша метнулся к столу. Так и есть! Вредная девчонка за это время ни кусочка ни съела. И, скорее всего, не вставала.

— Ева, ты почему не поела? — подойдя к ней, он протянул руку, собираясь коснуться ее плеча. Но рука так и застыла в воздухе. Нет, слишком опасно. Он может не справиться с внутренним Зверем. Шумно выдохнув, он отступил. — Ладно, это уже не важно. Тайра в десяти милях от нас. Вставай, ты должна выйти на палубу и закрыть меня здесь, пока не началась трансформация. Выстрелишь из ракетницы в воздух, как я учил. Поняла?

— Тебе надо, ты и иди.

Тихий, безжизненный голос в подушку.

— Что? — Лукаш опешил. — Ева, только сейчас не надо капризничать, хорошо? Будь взрослой девочкой. Давай, уходи. Пожалуйста!

Последнее слово он буквально вымучил из себя, чувствуя, как желание, сжигающее его изнутри, начинает перерастать в животную похоть. Еще несколько минут в непосредственной близости от этой своенравной девчонки — и он не выдержит. Набросится на нее, как животное, и в этом будет виновата только она сама.

— Уходи, — глухо повторил он, чувствуя, как грубеет голос и утолщаются связки, — если не хочешь оказаться в этой каюте с моим вторым «я».

— Не уйду.

А потом он услышал приглушенное сопение.

— Ты плачешь? Ева, что происходит?

Охваченный беспокойством, он все-таки прикоснулся к девушке. И замер, не в силах ни убрать руку, ни отступить. Приподнявшись на локте, Ева сама откинула его руку с плеча. На ее ресницах блестели слезы. Злые, отчаянные. Так плачут от безысходности, от невозможности ничего изменить. 

— Что происходит? — эхом повторила она. — А ты не понимаешь? — Девушка обвела рукой вокруг себя и ее губы скривились в слабой усмешке. — Как ты можешь быть таким спокойным, когда речь идет о твоей жизни? Что будет с тобой, когда нас обнаружат патрульные катера? Ты думал об этом?