Завещание (СИ) - "Zzika Nata". Страница 75

Глава 35

Конечно, бежать сразу, прямо вот сию минуту, не было никакой возможности.

Во-первых, графине-Фредерике надо было, чтобы ее исчезновение не могли связать с кузнецом, поэтому следовало выждать время.

Во-вторых, она понятия не имела, какую дверь открывает этот ключ и на выяснение этого ей придется потратить и время и смекалку.

В-третьих, на дворе уже стояла осень и хотя пятнадцать километров не так и много, но в одном платьишке она далеко вряд ли уйдет и на решение этой задачи понадобится и время и смекалка и везение.

А пока Полетт запаслась терпением и старалась вести себя, как ни в чем не бывало.

Сложнее всего оказалось с вещами.

Дверей, ведущих из Монастыря наружу, оказалось всего три штуки, причем, одна запиралась на большой навесной замок, и большой кованый ключ от нее всегда висел на поясе у настоятельницы. Другая находилась возле скотного двора, прирезанная к воротам и наглухо забитая досками, а третья, третья, совсем небольшая, обнаружилась в торце коридора, ведущего к залу для молитв.

С одеждой все обстояло намного сложнее — у сестер ничего лишнего не было и так как графиню не назначали на работы на скотном дворе, то и уличной одежды ей не полагалось. Даже если она наденет сразу оба свои платья, все равно замерзнет, ведь бежать надо ночью, в другое время по коридорам постоянно кто-то ходил.

Наконец ей посчастливилось.

Как-то вечером она постирала свое платье и отнесла сушиться. На веревках сохло несколько платьев и, о радость! — чей-то теплый плащ. Он не был выстиран, просто его хозяйка попала под моросивший с утра дождик и теперь чудесная вещь просто досыхала в тепле.

Графиня огляделась, убедилась, что ее никто не видит, сдернула плащ и, задрав юбку, обмотала его вокруг талии. Затем распределила сохнущие вещи так, чтобы в глаза не бросалось отсутствие одной из них, и поскорее рванула в свою келью.

Ну, вот и назначена ночь побега! Завтра утром плаща неизбежно хватятся, значит, уйти ей надо сегодня.

Полетт дождалась, когда стихнут все голоса и шаги, потом встала, затеплила свечку. Быстро достала всю свою одежду и надела обе пары чулок, платье, пожалев, что второе мокрое и недоступно, затем закуталась в плащ и подхватила башмаки в руку.

Выглянула в коридор, вслушалась и сделала первый шаг. Графине везло, она без приключений добралась до заветного места и чуть не запрыгала, когда ключ легко скользнул в скважину, замок тихо щелкнул и открылся. Затаив дыхание, Полетт толкнула дверь, и на нее пахнуло свежим воздухом и сыростью. Не теряя времени, она обулась и решительно шагнула наружу, сжимая ключ в руке, и прикрыла дверцу за собой, рукой нащупав, что и с этой стороны есть скважина замка. Секунда и графиня заперла замок снаружи и, бросив прощальный взгляд на возвышающуюся над ней громадину стены, развернулась и зашагала прочь.

Идти в темноте было непросто. Ноги оскальзывались на сырой земле, девушка спотыкалась о корни и оступалась из-за бугров и ямок, башмаки так и норовили свалиться. Пройдя около получаса, графиня спохватилась, что не выбрала направление и идет, куда глаза глядят. Но в кромешной темноте сориентироваться, в какой стороне восход не представлялось возможным, к тому же, она никогда не была за стенами и даже приблизительно не знала местности. Но стоять на месте еще хуже и Полетт решила идти, пока хватит сил, а перед рассветом, когда она определится с нужным направлением, найти какое-нибудь убежище и пересидеть в нем день.

Чем дольше графиня шла, тем чаще спотыкалась. Размокшая земля налипала на башмаки, и девушка еле тащила ноги. В довершение всего опять пошел дождь, то морося, то разойдясь сильнее, он надежно смывал следы, но скоро промочил плащ насквозь и она сильно замерзла. Потихоньку рассветало, и девушка поняла, в какой стороне должно взойти солнце. К ее радости, она не сильно отклонилась от цели пути и теперь, скорректировав направление, двигалась более уверенно. Наконец, совсем рассвело, поднявшийся ветер разогнал облака, и графиня решила, что пора остановиться на дневку.

В течение почти получаса ей не попадалось ничего подходящего и вот, когда она совсем отчаялась, ее нога в очередной раз подвернулась, и графиня кубарем покатилась к кустам и там провалилась в какую-то яму.

Какой зверь вырыл под корнями это логово, определить она не смогла бы и под страхом смерти, но нора была достаточно просторная, сухая, устланная толстым слоем сухой травы. Вход в нее закрывал растущий рядом густой кустарник, и даже ее не слишком аккуратное вторжение не испортило маскировку. Графиня кое-как стянула с себя влажный плащ и пристроила его в ногах. А сама подгребла к себе побольше травы, зарылась в нее и тут же провалилась в сон.

Проснулась она вечером, совершенно замерзшая и хлюпающая носом. Не обнаружив в звуках леса ничего настораживающего — как-то, криков, голосов, топота лошадей — графиня вылезла из своего убежища и пошагала дальше на восток. К утру она передвигала ноги только на чистом упрямстве, голова раскалывалась, в горле першило, нос заложило, а еще от голода и усталости ее шатало, как пьянчугу после субботнего посещения таверны.

Деревня показалась неожиданно. Спрятанная в распадке, она скрывалась за густыми деревьями так, что можно было легко пройти мимо и не догадаться, что за этим околком расположились дома. Кое-как графиня добрела до первого дома и только хотела постучать в дверь, как силы и сознание ее оставили.

Настоятельница очень не любила, когда ее беспокоили во внеурочное время. Все знали, что по утрам она любит полежать в ванне, не спеша позавтракать и только потом приступать к делам. Поэтому ее крайне удивило вторжение обеих игумений, которые с перекошенными лицами влетели к ней, когда она только-только собралась положить в рот кусочек сыра.

— В чем дело? — резко спросила она, вернув сыр обратно на тарелку.

— Матушка, Матушка, — перебивая одна другую, запричитали игуменьи.

— Замолчали. Обе! Говори ты, сестра Марита.

— Сестра Фредерика! Ее нет в келье!

— Где же это она, интересно? — удивилась настоятельница. — Наверное, пробралась в кладовку и потихоньку набивает себе живот. Быстро найдите ее и доложите.

Обе женщины вымелись прочь.

Уже без особого удовольствия настоятельница поела, и так как время шло, а с докладом к ней никто не спешил, то она решила сама сходить и посмотреть, что творится в Монастыре.

Монастырь стоял на ушах.

Игуменьи разогнали всех сестер по кельям и запрели, а сами с пятью наиболее ответственными и доверенными монахинями прочесывали комнату за комнатой, коридор за коридором, помещение за помещением. Фредерика нигде не находилась.

Детальный осмотр ее кельи выяснил, что исчезла не только девушка, но и вся ее одежда. Впрочем, скоро одно из ее платьев обнаружилось в сушильной комнате, а заодно обнаружилась и пропажа плаща сестры Скивеи, в котором она вчера ходила в деревню.

По всему выходило, что бывшая графиня сбежала. Но как??? Все двери были крепко заперты, и на замках не было никаких следов. Перелезть через стену невозможно. Подкоп? Это было абсурдно, но настоятельница заставила осмотреть все подвалы и периметр у стен.

Еще раз проверили все кельи, подсобные помещения, кухню и залы. Лазили под кроватями, в сундуки, потыкали палкой отхожие места — сестра Фредерика бесследно исчезла.

Настоятельница слегла с головной болью.

Что она скажет Его Светлости? Что теперь будет? Не уберегла, но как??? КАК она сбежала? И еще, куда?

Кто-то ей помог, сама она не смогла бы. Но кто? Кузнец!!

Тотчас к Акиму отправилась делегация, но самый тщательный осмотр его дома, сараев и кузни ничего нового не дал. Не только не нашлась сама беглянка, но и какие-нибудь следы или приметы, что она тут была, тоже обнаружены не были. Сам Аким с удивленным и озабоченным видом сокрушенно кивал головой и не препятствовал монахиням все облазить и всюду заглянуть.