Сказочные хроники (СИ) - Бирюков Дмитрий. Страница 47

Вытаращив глаза, Ку все это время стоял неподвижно, парализованный страхом. Отчаянно завопив, он бросился прочь, но, споткнувшись в очередной раз, потерял равновесие и, ощутимо приложившись головой обо что-то твердое, потерял сознание…

…Очнулся Ку в темноте. А может, проснулся? Факел уже погас. Пошарив по полу, разбойник наткнулся рукой на деревянный настил, и облегченно выдохнул. Он встал на ноги, извлекая из кармана запасную насадку.

— Приснится же такое, — буркнул Ку, устанавливая ее на факел вместо выгоревшей и разжигая огонь. — Так вот где я уснул, — усмехнулся разбойник, разглядывая небольшую вытянутую галерею с четырьмя ведущими в разные стороны проходами. Он сразу узнал это место. В западной части замка два коридора в своем пересечении образовывали такой зал.

Но сейчас в одном направлении здесь почему-то располагались железнодорожные шлагбаумы, которых абсолютно точно раньше не было. Зазвенел звонок, и устройства стали опускаться. Ку стоял, тупо уставясь на них, и не сразу услышал странный шум, приближающийся из темноты. Неожиданно один из коридоров осветился, и изумленному взгляду пирата предстал стремительно несущийся поезд, наращивающий впереди себя железнодорожное полотно.

Ку не помнил, как оказался на ногах. Он бежал по длинному туннелю, а сбоку в глубоком вираже его обходила быстро уменьшающаяся железная дорога, по которой мчался игрушечный паровозик, продолжая реветь, однако, словно настоящий. Подобно змее полотно стало охватывать пирата петлей. Окошечко паровозика открылось, и из него, жутко хохоча, высунулась голова рыцаря, раза в два превосходящая саму машину. Показав пирату длинный металлический язык, она сунулась обратно, с шумом захлопнув окно.

Поезд, меж тем, уменьшился до размеров крупной навозной мухи и превратился в названное насекомое. Железная дорога исчезла, а муха, натужно гудя, сделала круг над разбойником и, вжикнув, влетела ему за шиворот. Больно укусив пирата, она заверещала и стала быстро расти, превращаясь в огромный горб на спине.

Не помня себя от страха, Ку истошно завизжал и, сломя голову, совершенно обезумев, понесся по коридору. Раздувшийся сзади костюм его лопнул, обнажая тело огромного паука, сидящего у пирата на спине и заливающегося диким воем и хохотом…

… Ри отлично знал, что привидений не существует, однако чувствовал себя не в своей тарелке. Все-таки страшновато было ночью в замке Хора.

— Где ж его черти носят! — ворчал пират, поглядывая на часы. Ку отсутствовал уже без малого полтора часа.

Странный звук заставил разбойника напрячь слух. Тот быстро нарастал, превращаясь в ужасный вой нечистой силы. Выхватив скорчер, Ри напрягся, дрожа как осиновый лист, и приготовился к отражению атаки. Реакция у него оказалась отменная. Едва огромный паук выскочил из коридора, пират выстрелил. Сморщившись, чудовище превратилось в сизый дым, а когда тот рассеялся, на полу остался лежать Ку.

Вытаращив глаза, Ри медленно пятился назад.

— Что ж ты орал, идиот? — повторял он как испортившаяся пластинка, — Что ж ты орал?

— Неплохо стреляешь, мой мальчик, — раздался сзади добрый, ласковый голос.

Пират вздрогнул. Это был Чин, причем не в очень хорошем расположении духа. Такой интонации в голосе у шефа не было уже давно. Последний раз Ри слышал ее лет пять назад, когда по вине какого-то сопляка из молодых, упокой господь его душу, они заблудились в астероидном облаке. Чин пребывал в крайней степени бешенства, и тем не менее Ри обрадовался ему как родной матери.

— Я не виноват, Кэп, — проникновенно затараторил разбойник. — Этот дурак голосил как тысяча чертей, а у меня нервы тоже не железные.

Звеня металлическими ботинками, Чин подошел к лежащему телу. Голова Ку была наполовину снесена, как отбитое горлышко у бутылки, рот сведен судорогой страха, на губах и подбородке блестела розовая пена.

— Отмучился, бедолага, — все так же ласково сказал Чин.

Ри хохотнул. Будучи безумно рад появлению своего капитана, он совершенно забыл, что тот никогда не носил доспехов. Чин повернулся, и щеки его сверкнули сталью, отражая тусклый свет факела, а глаза стали медленно накаляться, словно два уголька под порывами ветра. Улыбка на лице Ри превратилась в гримасу ужаса. В глубине глотки его зародился безумный крик и вырвался наружу. Медленно, дрожащими руками пират поднял скорчер и нажал на спуск, но за мгновение до выстрела железные руки стремительно вытянулись через весь зал и направили ствол оружия в открытый, пускающий слюни рот. Этот миг словно на фотографии застыл в глазах разбойника: страшное расплывшееся чудовище с горящими алым огнем глазами, и длинные, протянувшиеся к горлу железные руки. Яркая вспышка затмила жуткое видение, навсегда успокоив пирата…

Разбойники так и не решились выйти из зала. Затаив дыхание, они слушали тишину, судорожно сжимая оружие. Пираты готовы были стрелять во все, что начнет двигаться, и одному богу известно, как они с перепугу не перестреляли друг друга.

А тем временем дельфин, лениво плававший в пресных водах, черпнул с поверхности воздуха и стремительно ушел в глубину.

Глава 4.5. Утренний моцион

Элис проснулась, как всегда, рано и сразу соскочила с кровати. Она уже давно научилась быстро сбрасывать с себя остатки сна, и откровенно жалела тех, кто непрочь был понежиться в постели. Ведь сами подумайте, какая это мука для них вставать рано утром, когда недосмотрен сон, глаза слипаются, в общем, протестует все тело, да к тому же еще имеет место разница температур над и под одеялом. Поистине человек, который сумел преодолеть эту слабость, счастлив по-настоящему. Она настолько привыкла рано вставать, что ее организм просыпался самостоятельно в одно и тоже время.

— Господи! Элис, — воскликнул вполголоса водяной, вошедший в спальню. — Куда ты в такую рань? Шесть часов еще только!

Элис совершенно не желала говорить, «куда она в такую рань», поэтому просто стала одеваться.

— Можете разговаривать громко, — сказала она, и, кивнув в сторону Ланселота, добавила: — Этого соню просто так не разбудишь.

Покачав головой, волшебник удалился. Элис подошла к выходу и зажмурилась в предвкушении удовольствия. Еще один шаг, и она с легким всплеском ушла в глубину. Прохладная влага обволокла девочку освежающей волной. Элис сделала сильный гребок руками и, рассекая хрустальные воды, понеслась к поверхности, совершая волнообразные движения телом в стиле дельфина.

На берегу ее ждало платье, которое ей подарили в замке Дайнадена, лежащие грудой доспехи Ланселота и три чайки, вышагивающие по берегу в поисках чего-нибудь съестного. Платье девочка бессовестно игнорировала, щеголяя в водоотталкивающей одежде. А вот снаряжение рыцаря вызвало у нее самый живой интерес. Порывшись в доспехах, девочка подняла щит Ланселота и быстро потащила его к небольшому песчаному откосу. Забравшись на вершину, она уселась на импровизированные «сани», весело смеясь, скатилась вниз и, взвизгнув, подняла тучу брызг.

Водяной готовил стол к завтраку, когда Элис, бесшумно вынырнув в его доме, схватила волшебника за ногу. Тот вскрикнул от неожиданности и рассмеялся:

— Ах ты, маленькая проказница! Маленькая игривая русалка! Пойдешь ко мне в ученицы?

— Конечно, — улыбнулась девочка, и неожиданно спросила: — А Вы умеете трактовать сны?

— Ну, как тебе сказать? — растерялся водяной, сбитый с толку резким поворотом беседы. — Немножко умею.

— Мне сегодня ночью приснился странный сон. Как будто Ланселот превратился в дельфина и ушел бороздить ночные воды.

— Ах, вот оно что, — улыбнулся волшебник. Он зловеще закатил глаза и загробным голосом произнес: — Небо и звезды сообщают мне… Вас ждет долгая дорога, а удача ваша лежит под созвездием Рыбы!