Попаданка в академии драконов 4 (СИ) - Свадьбина Любовь. Страница 15

На верхних этажах столичного ИСБ кабинетов просто море. Одиночные и поделённые между несколькими сотрудниками. Самый большой — на восьмерых. Залы для совещаний. Десятки, сотни существ. Я осматриваю их, стены, вещи. Есть папки, источающие чёрный дым, письменные принадлежности с чёрной подсветкой, я указываю на них — и под удивлёнными взглядами офицеров наши помощники складывают вещи в тёмные, искрящие магией мешки.

— Опять перья забирают, — бормочет болотный гоблин.

Смотрю на него так пристально, что он, сглотнув, прячется под столом. Магии тьмы на этом гоблине нет.

Помимо просто осмотра приходится перерисовывать чёрные магические символы с документов и стен. Проверяет чертежи сам император, опознаёт как печати подслушивающие, ослабляющие волю, подавляющие разум. Знаки на стенах он выжигает лично, а по бумагам требует составить отчёт о всех их перемещениях с момента создания.

— Но почему эти символы здесь? — изумляюсь я где-то после двадцатого. — Ведь коридор, многие шкафы и столы для бумаг в защитных чарах, почему защита не срабатывает?

Отвечает Арендар — глухо, зло:

— Потому что порождения Бездны используют магию, против которой наша обычная действует плохо.

Из встреченных по долгому пути наверх офицеров ИСБ восемнадцать покрыты чёрной сеткой капилляров, как и заражённый Бездной Валарион. Этих отправляют в госпиталь. Попались и существа с глазами Бездны на лбу. Всего пятеро. Так мало… Но когда император спрашивает вызванных начальников отделов, все ли сотрудники на местах, всё встаёт на свои места.

— Увы, мой император, — склоняется дракон с коричневой сильной родовой магией. — Но очень много работников со вчерашнего дня на больничном… а некоторые не пришли, их не могут найти.

Император чеканит непреклонно:

— Больных — арестовать. Пропавших — немедленно объявить в розыск как пособников Культа.

Кабинет Элоранарра на самом верхнем этаже. Чёрные печати темнеют на стенах между витринами с перьями прямо рядом с золотыми печатями защитных чар. От некоторых документов на столе и в ящиках под витринами исходит тьма.

Тёмные следы с печатями есть и в кабинете Халэнн. И рядом в кабинетах других начальников. Мурашки ползут по спине от осознания, какими слепыми и беспомощными были власти. Даже Элоранарр, который сидел под давлением пяти печатей!

Но как такое возможно?

— Были, кроме задержанных, ещё подозрительные существа на службе? — император нависает над эльфом Миллорионом — заместителем Элоранарра.

— Я-я… не знаю, я кадрами не занимался, — эльф так сжимается, что, кажется, уши опускаются.

Приходится искать начальника по кадрам. Чёрные печати на его кабинете мы спалили в прошлый заход, но император в таком гневе, что, кажется, готов спалить сам кабинет:

— Были подозрительные существа на службе?

— Нет, что вы! — толстяк по кадрам судорожно мотает головой. — Мы всех служащих проверяем досконально, у нас всё…

От кривой ухмылки императора толстяк замолкает.

— У вас всё в подслушивающих печатях. Всё здание! И в подчиняющих, и в отупляющих!

Совсем побледневший толстяк блеет:

— Да не может быть, да это… это… кто-то из посетителей!

— Идиота из меня не делай, — вкрадчиво рычит император. — Их накладывали те, кто свободно передвигался по зданию.

Вопросительно кошусь на императора: он же знает, что некоторые служащие сбежали, среди них наверняка были те, кто накладывал печати. Зачем этот допрос? Или император хочет, чтобы кадровик сам вспомнил о чём-нибудь подозрительном, а не концентрировался на тех, кого и так уже поймали?

— Кто-то, кто мог сделать это незаметно, — продолжает рычать император, и Пушинка, незримо следовавшая за нами, с удовольствием втягивает его золотое свечение.

Осторожно грожу ей пальцем.

— Н-ну, — толстяк утирает влажный лоб. — М-м, были у нас проблемы с уборщицами. Лет пятнадцать назад вдруг сразу несколько ушли без предупреждения, пришлось новых нанимать. Но мы всех проверили! Достойные женщины, ничего из кабинетов не прихватывали, клятвы неразглашения дали. Они в основном ночами работают, берут недорого, а увольняясь, всегда замену приводят. Они… они… — он вдруг заливается слезами. — Пахнут странно.

Уборщицы… Император судорожно вдыхает. Арендар дёргается.

— Но они говорили, что это моющими средствами! — толстяк валится на колени. — Они и правда мылом пахли всегда и разными отдушками, освежителями. Сильно. Но… вот вы сказали, и я подумал, что… что… они же… ни одна из них больше полугода не работала. И это…

— Порождения пахнут, — произносит Арендар устало. — Чем дольше живут в теле и едят плоть, тем сильнее воняют. Одну уборщицу с порождением мы уже поймали. А если их пускали сюда ночью, то у них был доступ ко всему и возможность ставить печати.

— Да я даже подумать не мог! — толстяк переводит мокрый взгляд с Арендара на императора и обратно, даже на меня с надеждой взглядывает. — Великим драконом клянусь, всё было пристойно, я и подумать не мог.

— Никто не думает. Никто никогда не думает, — император разворачивается к выходу и офицерам. — Арестовать его за… почему нельзя арестовать за глупость?

— Ваше величество! — стонет толстяк.

— За пособничество Культу его арестуйте, чтобы остальные дураки головами думать попробовали.

— Ваше величество! Я не…

Крик толстяка обрывают офицеры ИСБ, скрутив его и уложив лицом в пол.

Раздосадованный император, ни слова ни говоря, вновь поднимается наверх. Высокие начальники поспешно скрываются по кабинетам. Мы минуем двери Элоранарра и Халэнн, весь коридор. Сквозь тонкую плёнку растянутого в проёме заклинания выходим на сияющую магическими печатями лестничную клетку. Резкий запах мускуса накрывает только здесь. Похоже, плёнка в двери защищает от него этаж.

Наверху что-то шелестит, скребётся. Немного не по себе, но Арен ободряюще гладит по плечу и спине.

Этажом выше — пять окошечек разного цвета. Все перегорожены табличками соответствующих цветов: «Приём отправлений закрыт».

Император распахивает находящуюся рядом дверь. Запах мускуса усиливается, дополняется травяным.

Комната ярко освещена. Десять мужчин в синих костюмах с изображениями грифонов на наплечниках и пятеро служащих в обычных сюртуках почтительно склоняются. На служащих много печатей, а на мужчинах в форме — нет. И тьмы в них нет.

— Всё в порядке, — спешу сообщить Арену и императору.

Громче шелестят крылья, цокают когти — звук доносится из-за двух дверей на другом конце комнаты.

Левая и правая стены целиком отведены под маркированные стеллажи — опять же в цвет окошечек. Коробки, конверты и пакеты на них покрыты печатями обычной эёранской магии. Вместе с Ареном вплотную прохожу вдоль стеллажей, вглядываясь в сияние всех цветов радуги: вдруг тьма скрывается под ним. Но нет, здесь всё в порядке.

А за дальней дверью кто-то громко хлопает крыльями. Кто-то огромный. Я разглядываю изображения на наплечниках у мужчин в форме: грифоны. Я их уже видела в академии. Они же из курьерской службы Эёрана!

— Грифоны? — указываю на дверь. — Там — грифоны?

— Да, — Арен открывает передо мной одну из двух дверей.

Десять пар жёлтых глаз взирают на нас из просторных клеток. Крылья громадных существ с телами львов и птичьими головами наполнены светом магии. Вокруг каждого из них крутится ветер, покачивая сухую траву в яслях, посвистывая между прутьями. Да, чтобы такую махину поднять в воздух, нужна именно магия.

Пощёлкивая клювами, грифоны следят за нами. Но мне некогда ими любоваться. Нахмурившись, прохожу по широкому проёму между клетками.

Следов Бездны не видно ни здесь, ни в подсобке с пшеном, мясом и сеном, ни на крыше, где расположена площадка для вылетов и гуляет ветер. Я позволяю себе лишь на мгновение остановиться в её дверях и взглянуть на широкие проспекты столичных улиц.

Перед уходом ещё раз, совсем чуть-чуть, осматриваю удивительных созданий. У них странные глаза: вроде разумные, и в то же время дикие. Они не мигают, и от этого не по себе.