Попаданка в академии драконов 4 (СИ) - Свадьбина Любовь. Страница 84

— Мал ты ещё мне приказывать, — Видар постукивает тростью, звук гулко разносится по коридору.

— До-мой, — рычит император.

— Ладно-ладно, ты только не нервничай. Все болезни от нервов, знаешь ли.

Судя по состоянию магии, император готов воспламениться.

Видар наклоняется к своему маленькому голему и похлопывает по округлой голове:

— Присматривай за моим сыном, объясни ему, что тут и как.

— Сам разберусь.

— И просто к сведению, — Видар распрямляется, в его суставах посверкивает золотом магия. — Внутренняя зона по-прежнему закрыта для посторонних. Даже не пытайтесь туда войти.

— Как это не пытаться туда войти? — Император подаётся вперёд. — Может, там сидят вестники? Мы должны проверить печать.

— Их там нет. Моего слова мало? — просто спрашивает Видар.

Император вздёргивает бровь:

— Дорого ли стоит слово того, кто обманул весь мир, прикинувшись мёртвым?

— Хех, — Видар расплывается в улыбке. — Уел. Практика с Элорчиком сказывается?

— Пф! — Император разворачивается в сторону зала совещаний и резким кивком призывает за собой гвардейцев.

Видар кричит ему в спину:

— О том, что в центр заходить нельзя, я не шутил. Големы никого не пропустят!

— Я это учту.

— Упрямец, — вздыхает Видар и качает головой.

Поползший за императором маленький голем, зацепившись щупом за стену, перебирается через узкий пролом в полу, прибавляет ходу и исчезает за поворотом.

— Ну что, отправляемся? — Видар треплет меня по плечу. — Рад встрече. Ты хорошо бегаешь, просто загляденье.

Ну да, когда вестники нападут, не так забегаешь.

Арен притягивает меня к себе.

— Ты сам или помочь? — спрашивает у Видара.

— Сам не потяну, только с тобой за компанию. Эх, внучки-внучки. — Видар картинно заключает нас в объятия.

От него пахнет металлом и кислотой. Вокруг взвивается золотисто-огненный вихрь, ослепляя магией… И отпускает нас на газоне дворцового парка. Какой же здесь свежий воздух!

— Оиии!

Напротив чёрного портального камня под охраной двух гвардейцев в кресле расположился дедуля в бархатном халате. С одной стороны от него разлеглась Пушинка. Значит, они познакомились. С другой на столике серебрится чайный сервиз.

Щурясь от тёплых лучей заходящего солнца, дедуля поднимается, крепче затягивает пояс:

— Лера, наконец-то!

— Ух ты, — Видар разводит руки. — Воскрес не только я! Марджемир, старый ты хрыч, расскажи секрет яичницы с беконом, пока снова куда-нибудь не пропал.

— Видар! — Дедуля, перешагнув через хвост Пушинки, подходит к нему.

Старые друзья обнимаются, у обоих влажно поблёскивают глаза.

— Ты не сказала, что твой дедушка очнулся, — тихо замечает Арен.

— А ты не сказал, что собираешься вернуть меня во дворец на время штурма.

Арен тяжко вздыхает. Разряды тока давно не сверкают в его волосах, магия почти не сияет, и теперь вид у него не столько воинственный, сколько усталый.

Дедушка похлопывает Видара по плечу:

— Если пустят на кухню, готов дать мастер-класс прямо сейчас и приготовить нам всем ужин. Пойдём, займёмся делом, а то, кажется, деткам надо в порядок себя привести и пообщаться.

— Да, ты прав, — Видар разворачивается к дворцу. — Ничего себе Пушинка вымахала, так и меня перерастёт.

— В-воз-мож-но, — Пушинка улыбается во все зубы, а когда Видар застывает, ехидно посмеивается. — С-страш-шно, да?

— Нет, у нас места много, — Видар снова тянет дедулю к дворцу. — Кстати, намёк на то, что Арену стоит помыться, был недостаточно обтекаемым. Учиться тебе ещё и учиться придворному этикету, р-родственничек. Хех!

Они поднимаются на мраморное крыльцо, и их весёлый обмен репликами сливается в бормотание. Массивные двери, поблёскивая магией, открываются перед стариками.

Медленно разворачиваюсь к Арену. Ругаться с ним не хочется, наоборот: засунуть бы его в ванную, покормить, спросить, как он себя чувствует.

Но.

Есть вещи, которые нельзя пускать на самотёк.

— Ты должен был сразу предупредить, что вернёшь меня во дворец.

— Лера, ты что, не рада, что я вернулся живой и здоровый? — Арен делает несчастно-обиженное лицо.

Дедуля прав: Арен коварно рассчитывал на мою радость от его возвращения. И что с этим драконищем делать?

Вздохнув, беру его под руку и прямо по газону в обход дворца тяну к башне. Можно ведь мыть и внушать одновременно.

— Арен, ты просто не захотел меня уговаривать.

Он вновь вздыхает. Трава мирно шелестит под нашими ногами. Я хмурюсь:

— Меня такое отношение обижает. Других же ты уговариваешь, когда надо, почему со мной не считаешься?

— Угум, — выдыхая мне в затылок, поддакивает Пушинка.

— Я хочу тебя защищать. И не хочу с тобой спорить. А ещё… у меня такое чувство, что ты меня в любом случае поймёшь, что ты продолжение меня, и поэтому…

— Арен, это очень романтичное объяснение, но в следующий раз давай словами. А то… надёргаю чешуи из твоего хвоста и отдам Тарлону на украшения ногтей, а потом тоже заявлю, мол, была уверена, что ты поймёшь.

Засмеявшись, Арен обнимает меня за плечи.

— Лера, я понял, что мне досталась весьма коварная избранная.

— Арен, я не шучу.

— Лера, — Арен прижимается губами к моему виску. — От привычек избавляются не за один день. Ты видишь мою семью, мы оберегаем женщин.

— И считаете их глупыми и слабыми.

— Ну что ты, мы маму, например, оставили сторожить дворец, потому что Элор и Лин не в форме. Но, признаю, она — исключение. У нас, правящих, не рождаются девочки, для нас вы прекрасные сокровища, а драконы сокровища защищают.

— Арен, я хочу говорить с тобой, знать то же, что и ты. Даже если это страшно. Тем более, я всё равно… я чувствовала, что было на той битве.

Пальцы Арена сжимаются на моём плече. Он поднимает задумчивый взгляд на свою башню. Произносит с непоколебимой уверенностью:

— Главное — ты была в безопасности.

— Арен, с тобой невозможно разговаривать: я тебе о том, чтобы ты хотя бы сообщал мне о своих планах, а ты о безопасности. Мне что, опасно было знать об этом твоём плане?

— А вдруг бы ты стала сопротивляться?

Тяжко вздыхаю, и ноздри щиплет запах дыма. Арена всё же надо сначала помыть, а потом… Правильно он говорит: от привычек быстро не избавляются.

С вымытым и переодетым в бархатное сюрко Ареном мы спускаемся в просторную кухню императорского дворца. Всего в паре каменных очагов ревёт огонь, остальное — магические плиты на керамических подставках. Повара, только что быстро крошившие овощи и укладывающие их в сверкающие магией кастрюли и сковороды, при виде нас оставляют инструменты и склоняются в глубоких поклонах.

Пахнет специями и… Яичницей с беконом!

Из-за широкого стола на другой стороне кухни нам помахивают раскрасневшиеся дедуля с Видаром. Перед ними огромная чугунная сковорода, миски с овощами, квадратная бутылка с чем-то явно алкогольным.

— Можете продолжать работу, — позволяет Арен, и повара, не смея поднять на нас взгляды, возвращаются к делам. Кухню вновь наполняет цокот ножей по доскам.

Я же спешу к столу.

Я собиралась насладиться яичницей с беконом? Наивная! Огромная сковорода (да такой яичницей можно было накормить человек десять!) на столе перед дедушкой и Видаром пуста. А бутылка, источающая крепкий алкогольный запах, заполнена лишь наполовину.

— Дедуль, а тебе не вредно всё это есть и пить? — указываю на бутыль. — Ты же столько дней лежал в капсуле.

— Магия, Лерусь, чудесная штука: мне можно есть что угодно, пить что угодно и даже немного попрыгать.

— Не знаю, не знаю, — с сожалением смотрю на сковороду, с которой даже жирок вымакали хлебом.

— Кто успел, тот и съел, — дедуля разводит руками. — Отвык я на драконов готовить, не рассчитал.

— Ничего, им вон ужин готовят, — Видар кивает на слуг. — Так что обижаться не на что. Вы бы, детки, шли в столовую, а мы тут по-стариковски посидим, поболтаем о том о сём.