Сирийский синдром (СИ) - Кравченко Ольга. Страница 33

Последний камень он положил сам, сидел, пытаясь справиться с накатывающими один за другим приступами, но не вставая, пока не сказал мысленно своему ангелу последнее достойное ее «прости». Друзья молча стояли за его спиной, давая им попрощаться, не торопя, понимая, что больше их Пчел и его загадочная незнакомка не увидятся. Но Витя не спешил говорить ей «прощай», потому что знал – она навсегда останется в его сердце, заняв свой укромный в нем уголок.

- Как ее звали? – Найдя плоский кусок камня, Филатов повернулся к Пчелкину, доставая из кармана джинс маленький перочинный ножик.

- Марьям. – Тихо ответил тот, поправляя кусок камня, словно боялся, что тот сдавит грудь его нечаянного ангела. Вдруг улыбнувшись, поднял глаза на Валеру. – Маша.

«Маше за спасение нашего друга. Мир душе твоей.»

Филатов пристроил табличку в голове могилы, приобняв Пчелкина за плечо, осторожно поднял его и повел к выходу. Космос и Белов молча шли следом. На выходе их ждала машина, водитель, ожидая их, выкурил, судя по окуркам, почти полпачки. Замерев около него, Пчелкин неожиданно протянул руку. Давно забытый и где-то даже неприятный вкус табака был сейчас именно тем, что ему было необходимо. Отбросив окурок в сторону, уже когда начал обжигать пальцы и держать в руках было невозможно, Пчелкин сел в машину. Не оглядываясь, тем не менее всеми мыслями был все еще на тех камнях, даже когда пещера, да и гора в целом, остались давно позади. И лишь когда на горизонте показались очертания аэродрома, Витя словно встрепенулся. Обведя взглядом сидящих рядом друзей, впервые улыбнулся:

- Домой хочу.

Как хотели они сказать ему десятки, сотни слов, выражающих всю их тревогу, боль, страх и понимание их нерушимого единства, так сейчас Валера и Космос просто молча обняли его, а обернувшийся с переднего сидения Белов хмуро посмотрел поверх приспущенных очков:

- До Москвы ни на шаг, пока не передам тебя лично ей в руки.

Тихо прикрыв за собой дверь медсанчасти, Пчелкин вышел на улицу. Потребовался прямой звонок в Москву и голос Маши, чтобы Леонидыч согласился сохранять постельный режим. Несмотря на дикую боль во всем теле, заставляющую скрипеть зубами просто при дыхании, сам Пчелкин от услуг медиков отказался, согласившись лишь на осмотр и пообещав уже в Москве пройти полное обследование. Ольге он тоже попросил пока ничего не говорить, получив от Маши заверение, что «кино» та не смотрела, иначе это было бы понятно по ее поведению. Да и сама Маша узнала о съемке от Влада уже после того, как стало известно о благополучном исходе спасательной операции.

- Все равно возвращаемся завтра. – Прощаясь с Машей, сказал Пчелкин. Очень удачно совпавшее расписание рейсов в Москву всего несколькими часами отделяло его сейчас от дома и любимой семьи, которые он уже не чаял снова увидеть.

- Год за три? – Улыбнувшись, повернулся к нему со своей кровати Фил, когда Витя раз шесть за час посмотрел на часы.

- Ты же знаешь, – закинув руку за голову, расслабив спину на кровати, жесткое основание которой ему сейчас напоминало перины, Пчелкин улыбнулся первым звездам, проглядывающим в окно сквозь рассеявшиеся облака, – я нетерпеливый.

Филатов молча вздохнул и покачал головой, бросив взгляд на хранящие следы последнего месяца «нетерпения» лицо друга. Рано утром тот, наконец, покинет столь нерадушно принявшую его землю, но вряд ли сможет забыть, ибо унесет с собой оставленные ею навечно отметины как на теле, так и в сердце.

Тихое сопение под боком действовало успокаивающе. Приобняв теплое тельце дочери, Ольга пользовалась каждой лишней минуткой расслабиться, побыть наедине с собой. И с Витей. Его кольцо всегда было с ней, с прошлой ночи воспоминаний заняв место вместе с крестиком на шее. Как с последовавшего утра все ее мысли заняло увиденное «кино», что всплыло все в том же окне, когда она полезла в банк-онлайн оплачивать накопившиеся счета.

Оцепенев, она тогда смотрела на происходящее с Витей. Не успев даже осознать, что ее предчувствие после его первой «смерти» не обмануло ее, она вдруг поняла, что сейчас наблюдает его уже настоящую смерть. Наблюдает и не может отвести взгляд. И даже когда спохватившиеся провайдеры отключили транслируемую на весь мир картинку, она долго еще сидела, смотря на мерцающий экран. А перед глазами стоял ее любимый Витя, весь в ссадинах, кровоподтёках, удерживаемый грубыми руками нелюдей в масках. И последний кадр, когда его опустили на колени.

Внезапно вошедшая Лиза, кажется, ни о чем не догадалась. Самой же Ольге потребовалось немалых усилий пока удержать это в себе. Если на этот раз все правда, скоро раздастся звонок. А пока телефон молчит, она будет считать это очередной инсценировкой. И верить. Но за весь день так никто и не позвонил. На словно ненароком бросаемые ею вопросы Лиза отрицательно качала головой. И это волновавшее ее молчание ребят Ольгу наоборот вдохновляло думать, что все не так, как представили боевики.

Но сдерживаться при всех стоило ей немалых усилий, а потому она с облегчением встретила наступивший вечер. Отказавшись от помощи Кира и золовки, она привычно закрылась с Викой в их с Витей спальне. Прижав дочь к груди, все же дала волю слезам и не заметила, как уснула.

Колыхнувшаяся штора легким дуновением ветра коснулась ее плеча. Он снова пришел к ней… Витя часто снился ей, и Ольга радовалась даже такой возможности побыть с ним, поговорить с ним. Не открывая глаз, она прислушалась к вибрирующему воздуху. Но вот кто-то замер за ее спиной и вдруг присел на кровать. Слегка приоткрыв глаза, Ольга посмотрела в окно. Судя по ярко светящему солнцу, время как бы не к полудню. Значит, не сон…. Значит, не он… Наверное, Лиза или Кир, разволновавшись, что она так долго не выходит, пришли проверить ее. Стараясь не показывать, что не спит, она отчаянно продлевала секунды до того момента, как снова придется держать себя в руках, делая вид, что она ничего не видела. Вдох-выдох… Рука еле заметно приобняла еще спящую дочь в тот момент, когда сидящий позади нее человек навис над ней, его тень закрыла проникающую на кровать из окна дорожку света.

Она чуть не закричала прямо в ухо своей малышки, когда на ее теплую от сна ладонь легла холодная шершавая рука…Резко развернувшись, она подскочила в кровати и села, смотря на видение перед глазами.

- АаАААААААаааа… – Повиснув на шее, вдруг зарыдала так, словно сидящий напротив нее человек принес ей новость о конце ее жизни. А, впрочем, так и было.

Ворвавшись вместе с первым солнечным днем этой весны, он положил конец ее кошмару. И пусть еще на окне сверкал замысловатыми линиями морозный узор, но и он потихоньку оттаивал, как оттаивали его руки, что она сейчас, не в силах больше сдерживать себя, покрывала поцелуями, смотря на него сквозь водопад слез, и видя только его, а не осторожно заглядывающих сквозь приоткрытую дверь несколько голов.

====== Глава 17. Туда, где свет. ======

- Мерзавец!

Несколько секунд зависания, когда она, словно перезагружающийся компьютер, пыталась осознать сканируемую глазами картинку, и звонкая пощечина эхом разносится по подъезду. А он стоит и улыбается. А потом делает шаг вперед, мягко берет ее руку и прикладывает к губам.

- Сволочь…

Шмыгнув носом, выдыхает она и повисает у него на шее, напрочь забыв о скрываемых под одеждой отметинах войны. О которых ей многозначительным взглядом напоминает стоящий за его спиной Космос. Сам же он лишь еле заметно вздрагивает, не отпуская обнимающих ее рук, она извиняется, обхватывает его голову руками, несколько секунд смотрит на его огрубевшее лицо, осторожно касается ссадин и синяков.

- Даже вернуться нормально не мог, да? – Не сводя с него глаз уже в коридоре, Лиза берет протянутую Филатовым салфетку и шумно вытирает ставший похожим на прохудившуюся трубу нос. – Почему не позвонили? Не предупредили? Полы не мыты, и хлеба нет.

- Сюрприз… – Возвращая Валере очередной мокрый насквозь платок, Витя смотрит на нее с той знакомой улыбкой, что она помнила с момента их последней встречи десять лет назад в Ванкувере и которую уже не чаяла увидеть вновь.