Миссия выполнима - Гарфилд Брайан. Страница 84

Вади, на который указал Бино, – оазис в русле реки, где на прошлой неделе он подобрал «Каталину», – находился к востоку от Гхардая и к северу от Уаргла, на засушливой равнине, напоминавшей степные районы Аризоны и Нью-Мехико. Рудоносные глинистые земли с валунами и чахлым кустарником, редкие деревья, изрезанные берега и балки, в которых можно было спрятать целую армию. В прошлом Стурка с успехом действовал в этих районах, используя тактику апачей времен войны первых поселенцев с индейцами; для него это были очень удобные и давно знакомые места.

Лайм помнил несколько случаев, когда он пытался найти здесь Стурку. Пытался, но никогда не находил.

Но теперь у него было несколько преимуществ. Средства электронного слежения стали гораздо совершеннее. Требования к секретности на этот раз не были такими строгими. И у него был почти неисчерпаемый источник людских ресурсов. Джильямс поднял на ноги каждого агента ЦРУ в Северной Африке от Дакара до Каира. Кроме того, у Лайма была своя собственная группа и «Ранние пташки» – «Команда А», отряд уничтожения, который Саттертуэйт прислал ему из Лэнгли. Лайм настоял, чтобы этот отряд помимо обычной экипировки был вооружен заряженными транквилизаторами пулями, доставленными из кенийского заповедника. При этом использовались внешне обычные ружья со стандартными патронами, но начинка представляла собой химический препарат М-99, производное от морфина. Транквилизатор действовал почти мгновенно и усыплял жертву на пятнадцать-двадцать минут. Его применяли при отлове диких зверей; Лайм не знал, пользовались ли им когда-нибудь для военных целей, и мало этим интересовался.

Основной задачей было вытащить Фэрли живым; судьба похитителей имела второстепенное значение. Однако они не могли позволить себе оставить в Алжире полдюжины мертвых тел. Алжир тут же начнет протестовать, его поддержат несколько враждебных государств – Пекин, Москва, страны третьего мира. Спасать важное политическое лицо – это одно, а затевать на чужой земле маленькое сражение – совсем другое. Разумеется, если что-то подобное все-таки произойдет, Соединенные Штаты это переживут, так же как пережили Лаос, Доминиканскую Республику и множество других подобных случаев; но при возможности все-таки надо этого избежать.

Лайм не испытывал интереса к хитросплетениям международных отношений, но Саттертуэйт ясно дал ему понять, что прокол в Алжире может стоить Соединенным Штатам ядерных баз в Испании, которые Брюстер и Фэрли с такими усилиями защищали до того, как начался весь этот идиотизм. Испания никогда не являлась членом НАТО. Открытое проявление американского великодержавия в Алжире могло показаться испанцам слишком близким к их дому, и тогда Перес-Бласко отвернулся бы от Вашингтона, чего нельзя было допускать. Поэтому вместо обычных пуль лучше было использовать транквилизаторы.

Он надеялся, что они прячутся где-то в бледе. Гораздо удобней проделать все без свидетелей. Если они скрываются в центре какого-нибудь городка, провести операцию без шума будет невозможно.

Основная проблема заключалась в том, как вытащить Фэрли, не подвергая его риску. Если они начнут открытую атаку, похитители используют его, как живой щит.

Значит, надо действовать в обход, но прежде всего – обнаружить их укрытие.

Когда они приземлились в Бу-Саада, «Каталина» была еще в воздухе и продолжала лететь на юг.

– К западу от Эль-Мегхайер, – объяснили Лайму по радио. – Высота полета та же.

Лайм вышел из радиорубки и направился через бетонированную площадку к месту скопления нескольких авиамашин. Здесь стоял и «Лир», частный турбовинтовой самолет с людьми из ЦРУ, и вертолеты «Ранних пташек».

Лайм подозвал к себе Джильямса и показал ему на карту:

– Я думаю, Бен Крим направляется к тому же вади, где Бино на прошлой неделе забрал свой самолет. «Каталина» летит со скоростью примерно сто двадцать пять миль в час. «Лир» может лететь раза в три быстрее. Я хочу оказаться в этом вади раньше, чем туда прилетит Бен Крим. С собой я возьму полдюжины людей из «Команды А», остальные должны собраться в Туггурте и ждать от меня сообщений. У вас есть портативный передатчик с шифровальным устройством?

– Передатчик? Да, он есть в каждом вертолете.

– Поставьте один мне на самолет.

– Хорошо, мистер Лайм. Но что, если вы ошибаетесь? Вы без толку застрянете в этом забытом Богом вади.

– Если мы не попадем туда раньше Бен Крима, то не сможем проследить его контакты. В десяти милях оттуда есть городок под названием Герара, я постараюсь раздобыть там автомобиль.

– Если только он у них найдется, – с сомнением ответил Джильямс. – Вы же знаете эти маленькие городки в бледе. Весь транспорт – один верблюд и четыре осла.

– Вас беспокоит что-то другое. Что именно?

– Я не знаю, сможет ли пилот посадить ваш «Лир». Взлетно-посадочных полос там точно нет. Если вы и сядете, то взлететь уже не сможете.

– Что ж, тогда нам придется включить стоимость самолета в общие расходы.

Ребята из отряда уничтожения забрались на борт со своими винтовками и рюкзаками. Лайм поднялся по трапу вместе с Чэдом Хиллом. Кто-то закрыл за ними дверь, и, как только Лайм пристегнул ремни, в самолете взвыли моторы.

На «Лире» были знаки нефтяной компании, и Лайм надеялся, что это обманет людей Стурки, если они заметят его с земли. У него было ясное чувство, что они находятся где-то совсем рядом и до них почти можно дотронуться рукой.

За чертой Герары проходила мощеная дорога – местное шоссе, которое миль семьдесят шло через плато по прямой, пока не вливалось в главную автомагистраль возле Берриан. Шоссе оказалось неплохой посадочной полосой для «Лира»; они снизились над дорогой на бреющем полете, желая убедиться, что на ней нет машин, и благополучно сели, уже на земле выправив небольшой боковой снос от ветра.

Из почти бесконечного запаса амуниции, который таскают с собой спецотряды ЦРУ, командир «Команды А» извлек небольшой разборный мотоцикл. Он поставил его на колеса, посадил на заднее сиденье еще одного агента и поехал на восток в сторону Герары, стоявшей в миле от них в тени пальмовых деревьев. С воздуха они заметили в городе несколько автомобилей, и Лайм выбрал себе два самых подходящих – «лендровер» и грузовик.

Прошло около двадцати минут. Солнце в ярком зареве клонилось к западу, а на востоке показался «лендровер». Приехавший следом грузовик оказался двухтонным «вейландом» с полотняным кузовом – пережиток последней войны, оставленный армией Монти после Эль-Алмейн.

Лайм не стал спрашивать командира отряда, как он достал эти машины, а командир не стал ему об этом рассказывать. Его звали Орр, это был жилистый техасец с коротким ежиком волос, отливавших серой сталью; его вид ясно говорил, что прежде он был десантником или «зеленым беретом».

Лайм расстелил карту на капоте поверх запасного колеса «лендровера» и провел пятиминутную беседу с Орром. Тот молча слушал и кивал. Потом Лайм залез в «лендровер», взяв одного из агентов в качестве водителя, а Орр вместе с остальными забрался в грузовик, и они вплотную друг за другом отправились на юго-восток. На обочине шоссе остался опустевший «Лир».

Они проехали сквозь Герару, где кучки арабов молча глазели на них, пока они не оставили город позади. Лайм вертелся в кресле, пытаясь настроить шифрующий передатчик, который захватил с собой из самолета. Ему потребовалось три-четыре минуты, чтобы установить контакт.

– Джильямс?

– Да, сэр.

Голос Джильямса звучал отчетливо.

– Он все еще в воздухе?

– Да, сэр, все еще летит. Начал снижаться несколько минут назад. Как раз там, где вы сказали.

– Нам понадобится минут десять, чтобы добраться до места, и еще столько же, чтобы занять позицию. У нас есть время?

– Должно хватить. Ему осталось еще миль тридцать пять плюс несколько минут на посадку. К этому моменту уже начнутся сумерки, почти стемнеет. Ему понадобятся посадочные огни.