Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 2

Представила картину: невеста Его Великолепия уползает от своего грозного избранника в ближайшие кусты (или куда получится) на глазах у ошеломлённой публики.

— Фьярра, ну что же ты? Поднимайся скорей, — потребовал мужичок с ноготок, что продолжал с завидным упрямством тянуть меня за руку.

Низкорослый, пузатый, в тёмно-красном, подбитом мехом плаще, на фоне белоснежного зверя он напоминал нахохлившегося индюка. Или божью коровку. Мы все были букашками по сравнению со сталеглазым монстром.

— Фьярра, прекрати веселить челядь, — наклонившись ко мне, прошипел мужик в мехах. — На тебя же все смотрят! Не позорь меня, своего отца!

Я упрямо помотала головой. Не знаю, что тогда на меня нашло. Наверное, таким образом выражала немой протест против творящегося вокруг безобразия.

Челядь, замки, драконы… Дурдом, одним словом.

Словно прочитав мои мысли, чудовище выразительно фыркнуло. От ледяных потоков воздуха, вырвавшихся из драконьих ноздрей, замковые стены подёрнулись морозными узорами, я — инеем.

Сразу подумалось, что с протестами можно и повременить. Тоненько пискнув, подскочила и трусливо юркнула за спину ворчащего господина. Пусть на него, отморозок, фыркает. Пришлось, правда, пригнуться, чтобы спрятаться за коренастым типом. Я, в отличие от него, лилипуткой не была.

Перестав фыркать, дракон принялся скалиться, демонстрируя благодарным зрителям два ряда острых клыков, чем-то напомнивших мне колья, на которые небезызвестный Влад Цепеш, прообраз стокеровского Дракулы, любил насаживать своих врагов. Да и всех остальных, кто подворачивался под руку.

Зажмурилась, мечтая превратиться в снежинку и улететь отсюда как можно дальше, или вообще раствориться в воздухе. Пространство наполнил низкий, утробный рык, от которого земля и что-то у меня в желудке завибрировало.

Вот непонятно, на мне решили жениться или запугать меня до смерти? Ещё немного, и я из светло-русой превращусь в пепельную блондинку.

Пока у меня подкашивались от страха коленки и зубы выбивали барабанную дробь, мой новоиспечённый отец, в данный момент исполнявший роль ширмы, храбро шагнул вперёд. Я за сбежавшей «ширмой» не последовала, благоразумно осталась стоять в сторонке.

Низко поклонившись, мужчина ответил на драконье рычание велеречивой речью:

— Ваше Великолепие, не беспокойтесь. Доставим к вам невесту в лучшем виде.

Снова рык, но уже, кажется, не такой грозный. Скорее, выражающий не то раздражение, не то недовольство.

— Конечно, конечно, как скажете. Невеста прибудет в Хрустальный город к концу лунного месяца.

Странный диалог продолжался. Дракон уже не рычал, а так, снисходительно пофыркивал, обдавая меня, всё ещё находящуюся к нему в опасной близости, колючим морозцем, отчего я чувствовала себя свежезамороженным бройлером.

В моменты стресса я сначала впадаю в ступор, потом становлюсь до неприличия наглой. Иногда буйной. После чего, если меня вовремя не успокоить, могу упасть в обморок. Такая вот странная у моего организма реакция на внешние раздражители.

Первая фаза успешно миновала, и я, забив на присутствие вельможного жениха, нагло полезла к папеньке с целью отобрать у него плащ. Несправедливо! Любимая дочь в лёгком платьице вот-вот окочурится от холода, а он, весь такой в мехах, уже чёрт знает сколько времени языком чешет. И закругляться в ближайшие минуты, похоже, не собирается.

— Фьярра, — кашлянул псевдоотец, скосив на меня недобрый взгляд, — ты что это вытворяешь?

Как что? Пытаюсь восстановить справедливость и заполучить папенькину дублёнку. Занемевшие пальцы не слушались, мне никак не удавалось справиться с ажурной золотой застёжкой-брошью, инкрустированной рдяного цвета камнем. Именно она удерживала плащ на шкафообразном туловище этого жмота.

Не знаю, умеют ли драконы закатывать глаза, но этот точно умел. А уж фыркать недовольно, с явным оттенком пренебрежения и вовсе был мастер.

И снова, каким-то образом умудрившись расшифровать драконий фырк, мой якобы родитель принялся лебезить:

— Уверяю вас, Ваше Великолепие, моя дочь воспитана в лучших традициях Сумеречной империи. Её манеры безупречны. Просто девочка переволновалась немного. Обручиться с наследником престола — большая честь для неё и для всего нашего рода. Вот она и нервничает. Но, смею вас заверить, Фьярра-Мадерика Сольвер — истинная эсселин.

Пффф…

Это уже мы с драконом вместе. Я, потому что не считала себя никакой эсселин, что бы это ни значило. У Его Чешуйчатого Великолепия, похоже, тоже появились насчёт статуса и воспитания невесты некоторые сомнения.

— Да, да, мы помним, что Фьярра не единственная претендентка, и в Ледяной Лог прибудет немало других достойных дев, — скорбно возвестил родитель, а у меня чуть челюсть не отвисла.

Это что же получается? Мало того что «без меня меня женили», то есть пока что, к счастью, только записали в избранницы этого ледяного кошмара. Так теперь ещё и выясняется, что имеются и другие претендентки на драконий престол? Не знаю, что бы сказала на это Фьярра, воспитанная в лучших традициях Сумеречной империи, но у меня на языке вертелись исключительно нецензурные выражения.

Общение продолжалось:

— Гр-р-р…. Фр-р-р…

И снова родитель кланяется, упражняясь в челобитии.

— Моя дочь дала согласие. Она в полной мере осознаёт, на какой риск идёт и ни за что не поставит под удар честь рода. Чего бы ей это ни стоило.

Минуточку… А чего это мне может стоить? Они сейчас о чём вообще?

Мне наконец-то дали тёплую одежду. Одна из девушек, что на протяжении всего папенькиного разговора с четырёхлапым засранцем, бессовестно скинувшим меня в пропасть, кучковалась вместе с остальной прислугой, робко приблизившись, накинула мне на плечи меховую пелерину. Долгожданное тепло начало растекаться по заледеневшему телу, но расслабиться я так и не сумела. Фраза про риск больно ударила по натянутым, как струны гитары, нервам, заставила меня ещё больше напрячься и заволноваться.

Дракон издал очередной властный рык, наверное, отдавал последние распоряжения. После чего замолотил по земле крылищами, подняв вокруг себя маленький снежный вихрь, и взмыл в раскрашенное розовыми, лимонными и фиолетовыми мазками небо.

А я вдруг почувствовала, что к концу подходит вторая фаза стресса, и за ней неумолимо следует третья. Небесные краски смешались в невообразимую палитру, отчего в глазах противно зарябило. Зажмурилась и поняла, что падаю.

Последней мыслью, прежде чем попрощалась с реальностью, была надежда оказаться с Лёшей в церкви.

Глава 2

— Милый, ты не поверишь, — лепетала я, силясь разомкнуть отяжелевшие, точно налитые свинцом веки. — Мне только что такая чушь привиделась…

С горем пополам всё-таки открыла глаза, чтобы уже в следующую секунду снова зажмуриться, страдальчески застонав. Не придумав ничего лучшего, на всякий случай постучалась затылком о пышно взбитые подушки, надеясь, авось голова прочистится. Она у меня явно засорена.

Не прочистилась.

Моё сознание так и не вернулось в церковь. Лежало, вместе с телом, на кровати под винного цвета балдахином, сквозь который едва просачивался приглушённый свет уходящего дня.

А может, зарождающегося, чёрт его разберёт.

Тяжко вздохнула. Какой-то долгоиграющий обморок, ей-богу.

— Ваша Утончённость уже проснулись? — Полог дрогнул и скользнул в сторону, явив моему мутному взору улыбающуюся девицу. Симпатичную, светловолосую, с личиком в форме сердечка — острый подбородок и высокий лоб, чуть прикрытый оборкой чепца.

Скажите, пожалуйста, чем им не угодили обычные светлости и сиятельства? Великолепие. Утончённость. Интересно, а как величают моего самопровозглашённого отца? Его Скупердяйство?

Не хотел, жмот, делиться «телогрейкой»…

Я по-прежнему отказывалась верить в реальность происходящего и решила, что, пока не приду в себя, буду всё списывать на глюки. Временное помутнение рассудка. Главное, чтобы не переросло в хроническое.