Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 50

А я поёжилась. Не то от страха, дикой кошкой точившего когти о мою многострадальную душу. Не то от холода. В пустошах было, как на Северном полюсе. Колючий ветер пробирался под накидку, играл тяжёлыми складками и загонял снежинки в меховую опушку. Бессовестно дёргал меня за головной убор, наверняка мечтая сорвать его или хотя бы украсть для себя венчавший эту жемчужную прелесть серебряный полумесяц. Вместе с морозным воздухом дружно кусал меня за щёки, заставлял коченеть пальцы под тонким бархатом перчаток.

Чудненько. Если не умру от ужаса, то имею все шансы здесь окочуриться. А если не добьёт отвратительная погода, эту задачу вполне могут взять на себя ари. И даже если повезёт не скончаться от сердечного приступа, холода или после знакомства с роднёй Ледяного, ещё ведь предстоит долгий путь обратно. Полный потрясений и тряски.

В общем, как понимаю, при любом раскладе — долго мне не прожить.

Фальвы приземлились у самого лабиринта — возле ворот высотой в три Герхильдовых роста.

Пока Скальде, Игрэйт и остальные маги о чём-то сосредоточенно переговаривались у входа в эту гигантскую комнату страха, эссель Тьюлин поила нас согревающими отварами и привычно наставляла:

— В лабиринт вы будете входить по очереди. Не останавливайтесь, идите вперёд и ничего не бойтесь. Каждый закуток, каждый камень был тщательно осмотрен магами, здесь вы в полной безопасности. И Их Лучезарностей тоже не пугайтесь. Они, конечно, могут быть не в духе из-за того, что их потревожили. Но зла вам не причинят. А уж если вы им понравитесь, одарят благословением на всю оставшуюся жизнь. Сами понимаете, удостоиться милости столь могущественного колдовского рода — большая честь.

Алианы воспрянули духом. Стали переглядываться, заговорщицки перешёптываться, делясь друг с другом эмоциями с ушка на ушко. Наверняка каждая была уверена, что именно ей посчастливится и удастся произвести на экс-императриц хорошее впечатление.

А вот я не была столь оптимистично настроена. Бродить в одиночестве по заброшенным развалинам, где высшие силы, пусть и в далёком прошлом, охотились на людей? А если какой Древний решил задержаться на бренной земле, прикорнул на пару-тройку столетий, а мы своим появлением его разбудим? Злого и голодного. Мне совсем не улыбалось стать героиней реалити-шоу «Остаться в живых» и улепётывать от разошедшегося духа. Тем более что на каблуках далеко не убежишь.

— А вы с нами не пойдёте? — подняла на распорядительницу отбора полный затаённой надежды взгляд.

— Никто с вами не пойдёт, — обломала мне эту самую надежду эссель Тьюлин. — Всё, что скажут вам ари, предназначено только для ваших ушей. Нам откроется лишь результат — знак, что после испытания проступит у каждой из вас на ладони.

Значит, будут за стенами отсиживаться. Везунчики.

С одной стороны, конечно, хорошо, что беседа с покойницами пройдёт тет-а-тет, и, если меня и раскроют, то никто этого не услышит. С другой — что, если ари, воспылав гневом, решат самолично поквитаться с самозванкой, а рядом никого, кто бы мог защитить, не будет?

Я шумно сглотнула, тщетно пытаясь протолкнуть в себя застрявший в горле едкий комок страха и невыплаканных слёз. Даже живительный горячий настой не помогал согреться, успокоиться и расслабиться.

— А как мы найдём обратную дорогу из лабиринта? — озвучила злободневный вопрос Хелет.

— На каждой из вас будет кольцо-артефакт. Оно и приведёт вас к выходу, — раздался за спиной голос тальдена. Который, голос, забравшись под платье и даже под нижнюю сорочку, мурашками, опасной дрожью пробежал по обнажённой коже.

Алианы, потупившись, слаженно опустились в реверансах. Я тоже присела, каждой клеточкой своего тела ощущая замершего позади мага.

Раньше не замечала, а теперь вдруг бросилось в глаза, как начинали алеть щёки девушек при появлении Герхильда. Как губы их растягивались в застенчивых улыбках и ресницы трепетали, оттеняя светлую кожу. Было непривычно наблюдать за действием привязки, так сказать, на трезвую голову. Неужели я точно так же по-глупому улыбалась и словно дура кокетливо моргала глазами?

Хорошо хоть сейчас владею собой и своим разумом. Щёки у меня не пылают, губы не разъезжаются в улыбке и колени предательски не подрагивают, как бывало раньше. Ну а то что внутри диким цветком распускается пламя, обжигая грудь, раскалённой лавой стекая к низу живота, так то, должно быть, нервное.

Да, определённо, это ненормальное влечение развилось на почве стресса.

— Если понадобится помощь, просто сожмите артефакт в кулаке, и вас сразу найдут.

— Можно уже начинать сжимать? — слетело с дрогнувших губ.

— Вы здесь в безопасности, эсселин Сольвер, — смерил меня ироничным взглядом Герхильд.

Ещё и веселится, изверг.

В глазах мага бегущей строкой читалась насмешка, мол, какая из этой трусихи правительница империи.

— Никто вас не обидит. Не украдёт и не съест.

Успокаивал Его Великолепие отвратительно. Ведь если вспомнил про «съест», значит, прецеденты имелись.

— Но если что-то из этого всё же со мной случится, знайте, вы не приглашены на мои поминки.

Ощутив себя под перекрёстным прицелом взглядов, поняла, что опять ляпнула лишнее. И так всегда, стоило только занервничать. А нервничала я в этом мире постоянно.

Да и как тут не волноваться, стоя перед входом в забытое людьми и богами место, в нескольких сантиметрах от драконочеловека, оказывающего на меня какое-то гипнотическое воздействие.

Дурман в голове рассеялся, когда в сознание ворвались громкие голоса магов, на которые наслаивался зловещий скрежет расползающихся в стороны металлических створок.

Бывшее пристанище Древних встретило нас холодом, сумраком и леденящей душу мглой, хлынувшей из распахнутых ворот.

Когда с наставлениями было покончено, нам всем выдали по артефакту. Колечко из чернёного серебра как влитое село на безымянный палец. Стоило металлу соприкоснуться с кожей, как по украшению, будто рябь по воде, побежали искры, зажигая каждый выгравированный на кольце символ.

Засмотревшись на игру света, золотыми бликами касавшегося кисти, я не сразу заметила, что к магам, продолжавшим с упоением читать заклинания, подвели телёнка. А услышав жалобное мычание животного, неуклюже переступавшего с ноги на ногу, поспешила скрыться в карете, понимая, что прихватили его с собой не в качестве болельщика.

Я всегда любила зверушек, больших и маленьких. Поэтому десятой дорогой обходила цирки и зоопарки, не способная вынести вида животных в клетках, предпочитая и вовсе на них не смотреть. А вот мимо дворняжки с голодными грустными глазами, наоборот, пройти не могла, тут же бежала в магазин за чем-нибудь вкусненьким для «беспризорника». Своего последнего кота тоже на улице подобрала.

Интересно, как там без меня Котений Котеньевич? Раньше, когда был помельче, мы его ласково называли Котей. Но с тех пор как возмужал и стал напоминать тигра в мини-формате — такой же рыжий-бесстыжий, с тёмными продольными полосками по всей немалых объёмов туше — все к нему обращаются не иначе как Кот или уважительно по имени отчеству.

Покупает ли ему Фьярра его любимую куриную печень? Вредную, конечно, но иногда ведь можно побаловать любимого питомца.

А вот стал ли он любимым для неё… Как и мой Лёшка.

Вздохнула грустно, пытаясь понять, ревную ли до сих пор. По идее, при мысли об этой воровке чужих мужей и, собственно, самом муже сердце должно скакать галопом. А вот не скачет, стучит себе ровно. Я бы даже сказала как-то отстранённо.

Наверное, правы мама с бабушкой: женщины в нашем роду действительно прокляты. Раз стоит только выйти замуж, и всё, конец лав-стори. Раньше я в это не верила, но после знакомства с Адальфивой была вынуждена пересмотреть свои жизненные убеждения.

Я сидела в карете всё то время, пока маги приносили в жертву невинное существо и призывали в лабиринт души умерших. Алианы стояли неподалёку, совершенно спокойные, я бы даже сказала безразличные к смерти животного. Наверное, для них жертвоприношение в порядке вещей. Мне же многие здешние обычаи казались дикими, страшными и отвратительными.