Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 58

Хищница. Настоящая львица. В Даливе д’Ольжи успешно сочетались ум, красота и хитрость.

Такая не упустит своего и сделает всё, лишь бы и дальше оставаться желанной фавориткой.

Тальден довольно усмехнулся своим мыслям. Фьярра для Даливы что кость в горле. Или вскорости таковой станет. Досадным препятствием, которое, объединившись с князем Темнодолья, Её Сиятельство легко устранит. Вместе они сделают так, чтобы Скальде отрёкся от алианы.

И тогда, отвергнутая наследником, девица Сольвер станет его.

Только его.

Вплоть до самого празднования Нового года эррол Хордис посадил меня под домашний арест. Строго-настрого наказал не покидать спальню и, по-хорошему, даже не расставаться с кроватью. Разве что только по какой-нибудь крайне важной нужде. Вроде сходить в дамскую комнату «припудрить носик» или немного освежиться в бассейне.

На случай, если Его Великолепие решит нежданно-негаданно нагрянуть в покои невесты, как делал это раньше, доводя эссель Тьюлин до инфаркта и инсульта вместе взятых. Которые эта лицедейка успешно симулировала при каждом удобном случае.

Даже на больничном алиане надлежало быть при параде, дабы жених не застал её, плесневеющей под одеялом.

Вот только что-то этот самый жених не спешил появляться. Не пришёл ни на следующей день, ни через два. И даже на третьи сутки не осчастливил своим вельможным вниманием. Только пару раз присылал слугу справиться о самочувствии эсселин Сольвер и через него же желал ей, то бишь мне, скорейшего выздоровления.

В общем, просто проявлял банальную вежливость.

Не то чтобы я ждала его… Вернее, не ждала совсем! Так только, изредка (по сто раз в день) поглядывала на дверь.

Слабость, вызванная укусом кьёрда, всё ещё ощущалась. Поэтому я не роптала, послушно валялась в кровати, одну за другой глотая горькие настойки, которые эррол Хордис приносил мне лично. Сопровождаемый эссель Тьюлин, так пекущейся о моей репутации. Вернее, о её жалких останках.

Наверное, если бы не благословение умерших ари, старейшины сами бы наградили меня «почётным» крестом забракованной кандидатки и вежливо попросили бы из замка. Ни один из первых магов империи не желал видеть в правительницах девицу, полуголой разгуливающую по замку и как магнитом притягивающую к себе неприятности.

Впрочем, последняя, кьёрд, очень быстро из неприятности превратилась в приятность, радовавшую меня каждый день. Своей умилительной мордашкой, шаловливым характером, любовью, искренней и бескорыстной, которую мой питомец щедро мне дарил.

После второго испытания из гонки за сердце наследника выбыла… всего одна алиана. Бриаллен. Ходили слухи, что всё те же старейшины остались недовольны таким результатом. Надеялись, отсеется хотя бы половина невест, и из благословенной правительницами четвёрки можно будет по-быстрому выбрать призёршу. Ан нет. Не вышло, как ожидали.

Все эти новости я, замурованная в собственной спальне, замумифицированная простынями в кровати, узнала не от Мабли. Мы с ней теперь, мягко говоря, не ладим и практически не разговариваем. Только по делу. А дел в последнее время у Мабли стало невпроворот.

В воспитательных целях и чтобы проучить интриганку, я превратилась в капризную, привередливую и самую вредную хозяйку. Худший кошмар любой служанки. Теперь Мабли работала, не покладая рук, исполняя любой, даже самый абсурдный мой каприз. То в город смотайся и принеси то, сама не знаю что. То камины почисть. И чтоб непременно до блеска.

Перешей платье. Вернее, нет! Быстро переделай всё обратно. И неважно, что на дворе ночь, а у тебя все пальцы исколоты в кровь. Напёрстком пользоваться надо.

Это есть я не буду — живо унеси! Взамен принеси то, то и то. А если на кухне не найдётся этого самого «того», пропеллер на свои вторые девяносто и бегом обратно в город.

Не заставляла только разве что горох отделять от крупы.

Не скажу, что мне была в кайф роль злобной мачехи разнесчастной Золушки, но Мабли должна была понести наказание. За то, что по её милости чуть не погиб мой кьёрд.

Можно было, конечно, не изгаляться и просто отправить служанку обратно в замок к папику. Но где гарантия, что Блодейна не пришлёт ко мне нового надсмотрщика и похуже Мабли? Или обзаведётся шпионом в Ледяном Логе. А может, и не одним.

Как говорится, держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Да и из двух зол следует выбирать меньшее.

В данный момент надутое, как бурундук, и ёжиком пыхтящее от обиды.

— Я, между прочим, и слова не сказала эссель Блодейне о кьёрде. Молчу на свой страх и риск. А вы со мной вот так обращаетесь, — пожаловалась Несмеяна, складывая в сундук дважды перешитое по моему приказу платье.

— Ждёшь от меня благодарности? — хмыкнула я, переворачивая страницу наиинтереснейшей книги о самых необычных созданиях Адальфивы. Улыбнувшись, погладила свернувшегося клубочком у меня под боком котёнка, в который раз напомнив себе, какую участь готовила ему Мабли.

Малыш зевнул и сладко потянулся. Возможно, когда-нибудь Снежок и вымахает до размеров пони и станет для меня защитником. А пока что он легко умещался в ладони. Много спал, много ел, любил погонять по полу мои колечки, которые вытаскивал из раскрытых шкатулок, подцепляя те коготком. И за мышами не забывал охотиться. Но чаще всё-таки они за ним. Те, что были покрупнее и позлее.

— Не благодарности — понимания. Разве я недостаточно наказана? Хотя бы больше не заставляйте меня делать никому не нужную работу, — насуплено пробормотала служанка, поднимаясь с колен.

Обернулась, чтобы уколоть меня очередным укоризненным взглядом.

— Я подумаю, — хмуро пообещала я. Помешкав, всё-таки выдавила из себя: — А пока что сбегай-ка в лавку к госпоже Сольс. У неё самые вкусные медовые пирожные во всей столице. Прямо тают во рту. Лучшее лекарство от хандры в холодный зимний вечер.

— Вы же меня только утром в город посылали, — расстроившись, хлюпнула носом Мабли. — За ежевичной наливкой, помните? Сегодня ведь так холодно и так метёт. Куда я в такую погоду отправлюсь!

За окном парили, водя хороводы, крупные хлопья снега. Он падал весь прошлый вечер и всю ночь. И сегодня после обеда из молочной пелены, затянувшей небо, будто крупа из продырявленного мешка, снова посыпалась белая крошка, грозясь превратить ледяные статуи в выбеленном снегом саду в гигантские сугробы.

В душе, словно та самая мышка, с которыми так любил поиграться Снежок, заскреблось чувство, от которого вот уже несколько дней мне не было спасенья — жалость.

Сделав над собой усилие, обронила сухо:

— Я ведь тебя не за подснежниками в лес посылаю. Оденься потеплее. Да и не пешком же в город тебе идти. Вечером ко мне заглянет Ариэлла, хочу, чтобы она тоже попробовала эти пирожные.

— Как вам будет угодно, Ваша Утончённость, — обиженно буркнула девушка и мрачной тучкой поплыла к выходу. Желая отвести душу, демонстративно хлопнула дверью, а я, почесав снежного лентяя за ушком, попыталась сосредоточиться на книге.

Не тут-то было. Зацепившись мыслями за Ариэллу, я незаметно переключилась на Гленду. Обычно они навещали меня вместе, делились свежими сплетнями, развлекали болтовнёй ни о чём, а главное, таскали мне из библиотеки книги. По магии, по истории мира.

Но сегодня рыжеволосой алиане было не до посиделок с подругами. Сегодня она встречается с Герхильдом. Свидания пошли по второму кругу. Правда, до меня пока что очередь не дошла. А может, и вовсе не дойдёт. Я ведь вроде как больна и не могу ни с кем видеться.

Наверное, это и к лучшему. Да, однозначно, к лучшему…

Так вот, Гленда. Очень хорошая девушка. И императрицей наверняка станет замечательной. Не просто замечательной — идеальной! Всё при ней. Внешность — на зависть всем придворным красавицам. Лицо как у фарфоровой куколки. Фигура — на зависть мне, обделённой пышным бюстом.

В принципе обделённой бюстом.

Я уже не говорю про волосы, огненной пелериной окутывающие плечи девушки. Его Великолепию ведь нравятся рыжие.