Комбат - Воронин Андрей Николаевич. Страница 20
Их бесцеремонно затолкали на заднее сиденье джипа – такое широкое, что на нем свободно поместилось четыре человека. Двое в камуфляже и масках устроились по бокам, охраняя банкиров. В салоне негромко звучала музыка, как и в большинстве машин в наше время – с криминально-романтическим оттенком. Но самым удивительным было то, что на переднем сиденье, рядом с шофером, устроился человек в сером плаще, тот самый, у которого в баре тоже проверяли документы, как и у всех других посетителей. , – . ,и Мелькнуло за окном испуганное лицо Наташи. Человек в плаще ей что-то ответил, но мысли в голове Андрея Рублева путались, как от выпитого, так и от досады, поэтому что именно тот ответил, он не разобрал.
Джип отъехал. Люди в масках хранили молчание, человек в плаще пока не оборачивался.
Шофер упрямо смотрел вперед на дорогу. Казалось, что об Андрее и Александре напрочь забыли, потеряли к ним всякий интерес. Но стоило Рублеву открыть рот и сказать:
– Так что произошло? За кого вы нас принимаете?
Как тут же в ответ ему прозвучало короткое:
– Заткнись!
– Да?
– Да, хрен тебе в глаз.
К тому же самым обидным было то, что сказал это не человек в полувоенной форме, а в сугубо штатском, неприятного покроя плаще.
– Куда едем? – отозвался тогда Александр Чесноков. И тут же вспомнил, что свои плащи они забыли в гардеробе. – Эй, а шмотки-то наши в баре!
– Не пропадут, – коротко ответил человек в плаще и, обернувшись, весело сверкнул глазами.
– Да?
– Да, хер тебе в глаз, так сказать, сексуально-оптический трах.
Внутренне убранство джипа мало напоминало машину, на которой могут разъезжать омоновцы: дорогие чехлы, фирменные коврики под ногами. На приборной панели стояла безвкусная, сверкающая поддельными драгоценными камнями корона. Как минимум, императорская.
– Вы что победитель конкурса «Королева красоты» в Петербурге? – рассмеялся Александр Чесноков, глядя на побитое оспой лицо человека в плаще.
– Дурак ты, дурак, – покачал тот головой и тут же добавил. – На счет шмоток не беспокойся, пошлю кого-нибудь, заберут.
– Нет, уж лучше я сам.
– Сиди.
– Когда выпустят, – добавил Александр и тут же спросил. – Мы же не надолго?
– Посмотрим.
– А поточнее.
– Не твое дело, сколько по делу надо, столько и продержим.
– Но вы же не имеете права.
– А вы имеете?
– Думаю, да…
– А я думаю, нет.
В подобном русле и протекал абсолютно лишенный перспектив разговор. Каждый раз, когда и Александру Чеснокову, и Андрею Рублеву казалось, что цель их путешествия близка, они обманывались. Джип хоть и ехал не спеша, но останавливаться не торопился.
«Черт с вами. Приедем, – думал Андрей, – найдется же у вас начальник, который хоть что-то соображает. Придется назвать пару фамилий милицейских чинов. Получу телефон, еще извиниться их заставлю. Развезут по домам в своем дурацком джипе. Небось конфисковали его у каких-нибудь бандитов и выкалываются».
За окном проплывала одна улица за другой, а джип все не останавливался. Вскоре потянулись вереницы современных домов, буйство старинной лепнины сменилось серым однообразием бетонных панелей.
– Куда мы все-таки едем? – вновь решился задать свой вопрос Андрей Рублев.
– На базу, там во всем разберемся.
– Что вы имеете против нас?
– Ничего.
– Так не бывает.
– Я на службе. Нам сказали вас взять, мы и взяли. Даже не били.
– Кто сказал? За что?
– Не мое дело, – отозвался сидевший впереди мужчина в сером плаще.
Он не переставая поигрывал в руках связкой ключей, и этот перезвон страшно раздражал Андрея Рублева. Массивное кольцо и около десятка ключей на нем напомнили ему о существовании тюрьмы и камер. На всякий случай он стал припоминать грехи, за которые его могли упечь за решетку. Таких набралось немало. Но здравый рассудок подсказывал преуспевающему банкиру, что слишком уж много влиятельных людей втянуто в финансовые аферы, о которых знает он, Рублев. И поэтому никому и в голову не придет отдавать приказ арестовывать его на глазах у людей, в баре, где он с Чесноковым появился практически случайно.
«И дернул же меня черт уговорить Чеснокова сделать проставку за свой отпуск! – ругал себя Рублев. – Сидел бы сейчас дома, смотрел бы телевизор, слушал музыку. И никаких тебе проблем», – рассуждал Андрей, хотя и тут устроился довольно комфортно, если бы только знал, куда и в качестве кого их везут.
Но, несмотря на всю неосведомленность в подобных вопросах, Андрея Рублева донимало беспокойство. Уж очень странным казалось ему поведение омоновцев: никаких переговоров по рации, хотя наверняка они должны предупредить свое начальство, что задержали тех, кого им приказали. Да и город должен был вот-вот закончиться, они уже находились на подъезде к Обводному каналу.
– Меня, между прочим, искать будут, – предупредил Александр Чесноков.
– Кто? – искренне заинтересованно осведомился человек в плаще.
– Жена.
– Ничего страшного. Позвонит в милицию, ей скажут, что вас задержали. А еще лучше мы сами позвоним ей, предупредим.
– А город-то закончился, – предупредил Андрей, теряясь в неопределенности своих догадок.
– Ничего страшного, все идет по плану, мы едем на загородную базу ОМОНа.
Мелькнул пост ГАИ. Проехав после этого еще километра три, шофер джипа принял вправо и остановил автомобиль. Только тут человек в светлом плаще позволил себе недобро улыбнуться. Один из сидевших рядом с пленниками мужчин в камуфляже достал из кармана повязки и предложил:
– Наденьте их на глаза.
Андрей начал кое-что подозревать, но уже не рисковал высказать свою догадку вслух.
– Это секретная база, у кого на совести ничего нет, бояться не должен, – рассмеялся мужчина в плаще.
И прежде, чем Рублев и Чесноков что-либо возразили, им на глаза завязали повязки, а руки их оказались закованными в наручники за спинами – так, чтобы они не могли сорвать повязки с лиц. Гнетущая тишина повисла в джипе. Слышалось лишь урчание мотора да легкое покашливание простуженного водителя.
Вскоре Андрей Рублев почувствовал, что автомобиль сворачивает с магистральной дороги на боковую, где асфальт не такой ровный. Джип подбрасывало, он то и дело совершал нехитрые маневры, объезжая лужи, выбоины под ругательства шофера.
«Не нравится мне все это, ох не нравится, – думал Рублев, чувствуя рядом с собой плечо приятеля. – Может, Чесноков что-нибудь натворил? Нет, все-таки происходит что-то.., не похожи они на омоновцев. Но тогда кто они и какого черта?»
Ответа на этот двойной вопрос не находилось. Рублев прекрасно понимал, что, случается, в целях выкупа похищают руководителей банка. За его же голову в лучшем случае можно назначить выкуп тысяч в десять или двадцать. А людей, разъезжающих на джипе «чероки» вряд ли удовлетворит такая сумма. Теперь Рублев уже почти не сомневался, что попал в руки бандитов, разыгравших в баре спектакль.
При сегодняшнем психозе и том беспределе, который чинит ОМОН, это оказалось несложным.
Им даже не пришлось прибегать к помощи фальшивых удостоверений, оказалось достаточным появиться в камуфляже и в масках – в общем, в самом бандитском виде и при этом сойти за охранников порядка. Какие времена, такие и нравы. Теперь уже без всякого сомнения насчет того, кто их конвоиры, Андрей Рублев ждал разрешения своей и Александра Чеснокова участи. Теперь он уже не сомневался.
Немного сладковатый запах, исходивший от папиросы, которую курил человек в светлом плаще, напоминал запах анаши, а не просто аромат хренового питерского табака.
Джип еще несколько раз подбросило на совсем разбитой лесной дороге, послышался скрежет, и автомобиль остановился. Не снимая повязок с глаз своих пленников, люди в камуфляже вытолкнули их из джипа и куда-то повели.
Сзади за Рублевым раздался возглас:
– Осторожно, высокий порог!
– Спасибо, – машинально ответил Андрей и тут же подумал: какого черта я с ними любезничаю, они же бандиты.