Иван Васильевич. Профессия – царь! - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 43

А Литва и Польша… они собрали большую армию, но через границу не переходили. Ждали. Сигизмунд II Август даже прислал послов, поздравляя со славной победой над османами.

Иван Васильевич не знал, что делать. Потеря Смоленска была обидной до слез. Глупой. И такой очевидной. Как он мог прозевать этот кризис? Он натурально бесился, желая ввязать в новую войну прямо сейчас. Но Елизавета… его милая, любимая Елизавета смогла удержать Государя от этой глупости. Она оказалась куда хладнокровнее...

Война на юге серьезно подорвала боевые возможности Руси. Много комитатов было убито, еще больше ранено. Лимитаны поместной службы по Муравскому тракту так и вообще исчезли, выбитые османской армией вторжения подчистую. А это две графские дружины и огромная дыра на южной границе. Кроме того, война на западном фронте против Литвы и, вероятно, Польши, была совсем другой, нежели южные кампании. Требовались мортиры, гаубицы, гранаты, ломовые пушки и прочее, прочее, прочее. Причем в большом количестве. Слишком много хорошо укрепленных городов. Слишком много войск, противник мог привлечь к военной кампании, опираясь на очень большую массу наемников Священной Римской Империи. А армия Руси не только оказалась серьезно потрепана в боях, но и в значительной части скованна на южной границе, прикрывая жизненно важные коммуникации.

Сколько Иван мог выставить войск? От силы пять тысяч пехоты и около двух – кавалерии. Не серьезно. Это было слишком мало. И, несмотря на всю выучку и снаряжение легионеров, они максимум что могли – разбить польско-литовское войско в полевом сражение. Да и то – не наголову, а скорее по очкам. Попытка вернуть Смоленск в такой обстановке выглядело довольно сомнительной затеей. И Сигизмунд это прекрасно понимал, рассчитывая на здравомыслие своего восточного соседа. Он стремился оттянуть войну и позволить Ивану остыть. Да, простить он, конечно, ему не простит. И при случае припомнит. Но не в этом году, и не в следующем. А там уже можно будет поглядеть. Ведь Король Польши и Великий князь Литвы, взяв власть в свои руки, занялся военными реформами. И рассчитывал на то, что лет через пять-шесть он сможет подготовиться к войне. То есть, выстоять в обороне перед натиском легионеров, не уронив достоинства...

Эпилог

 1554 год – 27 февраля, Москва

Благодаря тяжелому поражению Османской Империи под Тулой и на Волго-донской волоке в Восточном Средиземноморье начала лихо закручиваться довольно острая интрига. Особенно в свете того, что Персия решила неукоснительно соблюдать торговое соглашение с Иваном.

Карл V спешно собирал войска, собираясь по весне возобновить военные действия с турками на Балканах. А султан спешно стягивал воинов на Балканы как с персидского фронта, чрезвычайно его ослабляя, так и с разнообразных гарнизонов по всей стране. Из-за чего Шаханшах Персии стал готовиться к новой кампании, готовясь вернуть Ирак и междуречье Тигра и Евфрата под свой контроль. Подняли голову Египетские мамлюки, завоеванные окончательно всего лишь в 1517 году. Оживились многие города Италии. Начал готовить военную операцию Мальтийской орден… Иными словами – кампания 1554 года должна была стать очень насыщенной и полной неожиданностей.

Иван Васильевич же, завершив свои дела на юге взялся самым плотным образом за Западное направление и Балтийский регион. Сюрпризы, которые они преподнесли ему, оказались крайне неприятными. И они требовали ответов. Осторожных, но крайне веских. Разгребать породистый гадюшник Ливонской Конфедерации и Польско-Литовского союза требовалось так, чтобы не спровоцировать бурления известных субстанций. Держа в голове еще и далеко идущие политические и экономические интересы в Англии.

Первую партию обновленный Иван Васильевич выиграл. И он сыграл намного лучше, чем его предшественник. Хотя внешне могло показаться, что это и не так. Теперь же начиналась новая партия в других условиях с другими игроками. Вот прямо здесь сейчас, в Грановитой палате Кремле, куда только что вошло посольство Ливонского ландмейстерства Тевтонского ордена во главе с Генрихом фон Галеном, хмурый взгляд которого не предвещал ничего хорошего. Ивана ждали трудные переговоры…