Первая звезда на моем небосклоне (ЛП) - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 55

Он бы ее уже уволил, кабы не авария с Карой. Наверно, все же уволит.

— Ты меня слышал?

— Я иду в душ, потом в постель. — Купер направился в ванную комнату. — Очень постарайся не наскакивать на меня.

Глава 18

Пайпер устроилась в кровати, выключила свет и подоткнула под себя одеяло. Жизнь окончательно запуталась. Пайпер спала с боссом или, может, с бывшим боссом, который, возможно или нет, к тому же ее бывший любовник. Но тогда почему он здесь, и почему она все равно позволяла ему это решать? При ее жалкой запутавшейся жизни трудно найти хороший ответ. Она финансово уязвима. Фактически бездомная. И в единственном сколько бы значащем деле, которое вела, доказала, что паршивый сыщик.

Душ перестал шуметь, дверь со скрипом открылась, и прогнулся матрас. Пайпер отдвинулась как можно дальше, впрочем, Купер и не попытался к ней прикоснуться. Что ее и обидело, и принесло облегчение.

Пайпер проснулась в разгар ослепительно эротического сна, обнаружив внутри себя Купера. Она была податливой и влажной, тело откликалось. Он тяжело навалился на нее, словно еще наполовину спал. Соитие их напоминало совокупление не людей, а животных. В конце они проснулись, молча разъединились и окончательно провалились в сон в хаосе случившегося.

Когда Купер на следующее утро проснулся, он был один и мучился похмельем. С трудом поднял руку и прикрыл глаза. Впервые с открытия клуба он напился. Началась эта эпопея за несколько часов до закрытия, когда принял пару напитков, потом еще пару, потом еще, пока не понял, что до дому не доедет. Пьяница из него был всегда никудышный, в юные годы он предпочитал травку, а когда стал старше, то ему хватало пары порций пива. Но прошлой ночью, когда Пайпер вертелась у него перед глазами в клубе, все пошло наперекосяк.

Она бывала всюду одновременно — приглядывала за гостями, служащими и за ним. Она управляла вышибалами, и один из них всегда болтался поблизости. Легче, когда не нужно оглядываться назад, но Купер возражал из принципа. Только потому что он больше не играет, не значит, что не способен присмотреть за собой. Он поворчал на Джону, чтобы тот отозвал своих мальчиков, но сукин сын Пайпер боялся больше, чем его, Купера, и ничего не изменилось.

Куперу хотелось вышвырнуть ее из квартиры. Ему нужно место на ночи, подобные этой. Ему нужна назад его жизнь, такой, как она была до того, как в нее ворвалась Пайпер.

Что — то шевельнулось в его душе, чего не хотелось признавать. Что каждый день пробивалось все ближе на поверхность. И безо всяких причин. У него есть все, что он хотел. Деньги. Слава. Он был полон сил и здоровья больше, чем за последние годы. Что касается «Спирали»… Клуб приносил прибыль с тех пор, как они открылись три дня назад. И самое лучшее, что Дейдра пригласила его на свое ранчо в следующий понедельник. Ее игривый тон, когда она приглашала Купера, намекал, что его ожидания наконец оправдаются. Все шло, как намечено.

И все же… Он не был счастлив.

И все из — за Пайпер.

У нее была мечта, как и у него. Та сосредоточенность на одной цели, что каждое утро поднимала ее с постели и заставляла проживать день. Некая страсть. Так почему он ощущает, словно его жизнь всего лишь туманное отражение в зеркале ее существования?

Пайпер появилась в дверном проеме, одетая в джинсы и майку. Волосы еще влажные, значит, принимала душ, хотя он не слышал шума воды. Она стояла и смотрела на него.

— Я больше так не могу, Куп.

Он поднял голову с подушки.

— Ты дашь мне сперва проснуться?

— Я не могу спать с парнем, который меня не уважает.

Это его взбесило.

— Кто говорит, что я тебя не уважаю?

— Как ты можешь после того, как я так облажалась?

— Черт, конечно облажалась.

Он голым выскочил из кровати и метнулся в ванную, где также бросился под душ. Купер терпеть не мог, когда его загоняли в угол, именно этим Пайпер и занималась.

Он не мог ее уволить, потому что доверял ей — не перстень, конечно, а свою жизнь. Каким — то образом она стала тем стимулом, что придавал смысл всему. Может, этим и объяснялось, почему Купер не был счастлив.

Вся чистая одежда осталась в офисе, и он вышел в одном полотенце. Пайпер, разумеется, поджидала его.

— Я прошу прощения, — извинилась она.

— Стоило извиниться. Иногда мне кажется, что ты живешь, чтобы усложнять мне жизнь.

— Я прошу прощения не за это. Извиняюсь за то, что пыталась затеять откровенный разговор прежде, чем ты выпил кофе.

Она держала дымящуюся кружку.

Когда Купер забирал кофе, то осознал, на что она уставилась. На него. Снова его грудь. Да Пайпер помешалась на его груди. А на нем только полотенце. Купер сделал большой глоток. Ладно, пусть смотрит.

Пайпер оторвала взгляд и перевела на его лицо.

— Не понимаю, почему ты меня не уволил. Мне не нравится ощущение, что, возможно, ты держишь меня, чтобы в любой момент переспать.

С таким же успехом она могла его ударить.

— Что за фигня! Ты меня что, принимаешь за какого — то козла?

— Я вовсе не думаю, что ты козел.

— Тогда почему такую хрень несешь?

— Потому что иных причин не нахожу.

— А как насчет такого? Ты лучший вышибала из всех, что у меня есть.

Не успело вылететь, как Купер уже понял, что ляпнул что — то не то. Пайпер уставилась на него с самым грустным выражением лица, потом повернулась и пошла прочь.

Он остановил ее, покуда она забирала свою курьерскую сумку.

— Ты лучший вышибала, Пайпер. Но я тебя не потому не увольняю. — Горячий кофе выплеснулся ему на руку. — Я собирался, — признался он, отставляя кружку. — Ты сильно оступилась, и я разозлился как черт. Но дело в том… Ты как аутсайдер, который готов работать вдвойне усерднее, чем кто — либо еще. Таких игроков в своей команде я любил больше всех.

До этого момента Купер не мог дать себе в этом отчет, но теперь, когда высказался вслух, ему стало легче.

Она смотрела мечтательно, что ему понравилось, потом с тревогой, а вот это отнюдь не пришлось по вкусу.

— Благодарю, но грубые факты говорят, что я не ближе к разгадке дела, чем тогда, когда ты меня нанял. И понятия не имею, что делать дальше.

— Ты разберешься.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что это твое любимое занятие.

От такой веры Купера в горле у нее встал комок размером с футбольный мяч. И Пайпер таскала его весь уик — энд. Ей нельзя его подвести. Она не может. Однако потом стала размышлять, а отличается ли ее решение доказать Куперу, на что она способна, от ее нескончаемой битвы за одобрение Дюка? Нет, разница была. Дюком управлял страх за ее безопасность, и этот страх удерживал его от того, чтобы дать ей шанс, по которому она тосковала, — возможность проявить себя в деле. В отличие от отца, Куп дал ей эту возможность, и ей нельзя его разочаровать.

Утро понедельника застало Пайпер в главном офисе комплекса, где располагалась штаб — квартира «Звезд» в округе Ду — Пейдж. Логотип команды, три золотые звезды внутри небесно — голубого круга, был втравлен в стеклянную стену конторы по связям с общественностью — стены, за которой обозревался главный холл, где в подсвеченных нишах, защищенных пуленепробиваемым стеклом, были выставлены трофеи команды и где посетители расписывались на впечатляющем серпообразном гранитном столе цвета слоновой кости.

Футбольный сезон был в самом разгаре, и контора по связям с общественностью гудела вовсю — звонили телефоны, мерцали мониторы, люди сновали туда — сюда. Наконец Купер подготовил для Пайпер почву, чтобы просмотреть скопившуюся почту, и молодая пресс — агент с подведенными кошачьими глазами и серьезными манерами показала ей на комнату с единственным пустым столом и объяснила, что делать.

— Мы сохраняем большую часть почты фанатов Купа. Рассылаем карточки с автографами, его ЧаВо, и у нас есть специальный набор для детей, которые ему пишут. Мы работаем с его агентом по публичным выступлениям. Хотя он ушел в отставку, ему приходит много писем.