Моя сумма рерум - Мартин Ида. Страница 15

Один конец просеки уходил далеко-далеко, сливаясь с лесом и горизонтом, а другой заканчивался новенькой высоткой.

Здесь было намного свежее, чем в запыленном душном городе, а в воздухе явственно ощущалось наступление осени. То ли из-за запаха залежавшейся хвои, то ли из-за прохлады, время от времени приносимой ветром, то ли из-за неба, выглядевшего отсюда белее и выше, то ли дело было в тонюсеньких паутинках и пушистых, плавно покачивающихся колосках высокой травы. То ли во всем сразу.

А может, просто во мне в этот момент что-то переключилось. Только вышел на просеку и сразу почувствовал это, где-то в области солнечного сплетения. Какую-то необъяснимую тревогу и внезапную грусть, оттого что уже ничего не будет как прежде.

— Дальше не пойдем, — Тифон плюхнулся на бетонное основание вышки.

— Почему? — я опустился рядом.

— Аномальная зона, — таинственным голосом проговорил Лёха. — Там есть чёрная речка, где покойники всплывают, поляна невозврата и тропа самоубийц, все кто по ней проходил, потом через день или два с собой кончают.

— Слушай его больше, — фыркнул Тифон. — Он тебе сейчас ещё и про НЛО расскажет. Просто это наше место.

Они достали сигареты и закурили. Лёха садиться не стал.

— Раньше, когда мы были Командой семь, всегда здесь зависали, — с ностальгической улыбкой сказал Тифон, морщась от дыма. — Техники отрабатывали, ну и просто тусовались.

— Я раньше тоже хотел иметь свою Команду семь, — признался я.

Вспомнил, как лет в десять предлагал Боряну замутить нечто подобное. Но Наруто он предпочитал Спанч Боба.

Тифон продолжал улыбаться своим мыслям, и в такие моменты из-за не проходящего румянца на скулах выглядел по-девичьи смущенным.

— И мы не играли. Просто хотели стать самой непобедимой командой в мире.

— Зачем?

— Затем, чтобы иметь свою силу. В реальном мире — самый крутой скилл. Потому что тут нет магии, и тебя никто не похилит в случае чего.

— А как же мозг? — удивился я.

— А что мозг? — Тифон посмотрел на меня так, будто я с неба свалился. — Мозг никто не отменял. Вот оттого у людей и проблемы, что они вечно делают ставку на что-то одно.

— Да какая разница, на что делать ставку? — вмешался Лёха. — Цель всегда — бабло. А через какое место ты его получишь, вообще не важно. Потом всё равно купишь то, чего тебе недостает.

— Да что ты говоришь? — насмешливо прохрипел Тифон. — И где же взять столько бабла, чтобы не быть говнюком?

— Сам про себя такого никто не признает, а на мнение других, когда у тебя есть деньги, можно забить болт, — логика Лёхи звучала разумно.

— Ну, хорошо, а где их взять-то, эти деньги?

— Если есть сила, можешь отнять, а если мозги, то развести кого-нибудь.

— И на эти деньги купить совесть.

— Не, — Лёха скривился. — Совесть — это баг. Нафига её покупать?

— А что тогда делать человеку, у которого чуток силы и совсем немного мозга? — Тифон хитро прищурившись посмотрел на Лёху.

— Ну, в моём случае, ни то, ни другое не нужно, — Лёха горделиво поднял голову и расправил плечи. — За красоту люди сами всё отдают.

С этими словами он выбросил бычок в траву, ухватился за металлическую перекладину вышки и подтянулся. Закинул ноги, перевернулся и, поднявшись в полный рост, начал карабкаться ещё выше.

Тифон тоже докурил, встал и так же ловко полез следом. Его руки — сплошные мышцы и вены — впечатляли, хотя качком он вовсе не выглядел. Подтянулся на правой, перехватился левой, легко и просто: раз-два, раз-два, будто это не требовало никаких усилий. Немного завороженно я смотрел на них обоих, как на акробатов в цирке.

Лёха помахал мне:

— Давай к нам.

Забраться на вышку я, конечно же, мог, но, само собой, не так красиво. Кроме того, она казалась мне довольно опасной, и не только из-за высоты. На этих столбах крепились провода мощностью сотни киловольт. Шибанет — лишь пепел останется.

Подниматься слишком высоко Криворотов всё же не стал, уселся на горизонтальной планке и, прицелившись, плюнул на Тифона, но не попал, зато через несколько секунд, тот был уже рядом с ним. Я испугался, что они начнут толкаться, но у обоих хватило ума этого не делать.

Высота такая же относительная вещь, как время: снизу мне казалось, что ребята не так уж и высоко, но когда добрался до них и глянул на землю, внутри пробежал холодок.

Зато отсюда были отлично видны полосатые красно-белые трубы с одной стороны, и новенькая многоэтажка с противоположной. Линия электропередач приближалась к высотке чуть ли не вплотную, а затем уходила куда-то дальше, в сторону шумевшего за лесом шоссе.

Изловчившись, Лёха достал свой мобильник и принялся делать селфи.

— Как быть с Нокией? — вспомнил я о неприятном. — Там зарядки десять процентов осталось.

— Никак, — отозвался Тифон. — Выброси симку, а хочешь, и трубку тоже. Если провода нет, то и не нужна она тебе.

— Я про другое. Что делать с этой Яной?

— А что ты сделаешь? Нет, ну можешь, конечно, набрать ей и обрисовать ситуацию. Но реально. Человек просто потерял телефон. Те девки взрослые, пусть сами решают свои проблемы.

— Может, это и не они на фотке.

— Может, и не они, но какая разница?

— А если они, — сказал Лёха. — То пользуйся десятью процентами. Познакомься. Они ничё такие.

— А ТЭЦ это где?

— Вон ту трубу видишь? — Тифон махнул рукой в сторону горизонта. — Это ТЭЦ. Некоторые помещения неработающие. Заброшенные. В последний раз я летом туда залезал. С ребятами из другого района. Был когда-нибудь на заброшке?

— Нет.

— Ну, ты даешь! — воскликнул Лёха потрясенно. — Как можно дожить до семнадцати и не влезть на заброшку? Стоит один раз попробовать, и твоя жизнь уже никогда не будет прежней. Идем завтра?

Он с надеждой посмотрел на Тифона.

— Завтра у Зои день рождения.

— Точно, — Лёха шлепнул себя ладонью по лбу. — Тогда на неделе.

— На неделе можно.

Мы замолчали, и стало слышно, как от ветра шумит листва. Ребра стальной балки больно впивались в ладони и ляжки, но именно из-за этого, из-за этой тупой, медленно разрастающейся боли, из-за чистого глубокого неба, ветра, свежего осеннего воздуха и высоты, я внезапно в полной мере ощутил, что я есть. Открытие, достойное Капитана очевидность. Но никогда прежде у меня не было такого, чтобы хотелось удержать какой-то момент. Странное очень чувство вдруг накатило и подняло к проводам. Ещё вдох, и унесло бы до самого белого дыма из трубы.

И я подумал, что странно устроены люди, стремясь сбиваться в эти тесные городские коробки, чтобы жить друг у друга на головах, когда вокруг природа и полно свободного места. Этот вопрос меня интересовал уже давно. Но сколько я ни гуглил, кроме ответа, что человек существо социальное, ничего вразумительного так и не нашел.

— Интересно, почему люди не могут сами по себе? — я кивнул в сторону дома. — Многие ненавидят друг друга, но всё равно живут вместе. Некоторые вообще всех ненавидят, но никуда не уходят. Вон сколько леса кругом.

— Это ж какой гимор жить в лесу, — сказал Лёха. — А так за тебя уже всё сделано. Условия и удобства.

— Ну, а если представить, что ты попал в город, где и еда, и удобства, и всё работает, как надо, но никого нет?

— Да, он и пяти минут в таком городе не протянет, — хмыкнул Тифон. — Ему же зрители нужны.

— Очень даже протяну. Если там девчонки будут. Желательно красивые.

— Вообще никого. Как после Апокалипсиса, — держаться было неудобно, но парни сидели, и я тоже должен был. — Смотрел «Я — Легенда»? Вот так же, только без зомбаков.

— На самом деле, никто не сможет, — сказал Тифон. — Потому что всем зрители нужны, не только Лёхе. Особенно тем, кто ненавидит других. Кого они тогда будут ненавидеть? Самих себя? Вот от этого сходят с ума.

Он замолчал. Электрические провода над нами громко и назойливо гудели.

— Я ролик смотрел про заключенных в Алькатрассе. У них реально крышак едет. От того, что они перестают понимать, кто они и существуют ли на самом деле. Потому что только через других можно увидеть себя.