Заложник страсти (СИ) - Лакомка Ната. Страница 14

И в самом деле - дикая кошка! Она бросалась к мячу, очертя голову, и, бывало, спасала команду, отбив мяч у самой земли, после чего с хохотом падала в траву. В Санче женщины никогда не осмелились бы предаваться таким шумным забавам и тем более - в таком виде, оголяя руки и ноги. Но какое было наслаждение смотреть на этих довольных, счастливых и смеющихся красавиц!

Впрочем, Марко не один любовался ими. Его охранники тоже были увлечены игрой. И даже начали биться об заклад - какая команда победит.

Марко приставил ладони ко рту и заорал во всю силу легких:

- Давай, Сафо! Я поставил на тебя два золотых!

В это время мяч летел прямо к правительнице Брабанта. Услышав голос младшего принца, она чуть замешкалась, и пропустила удар.

Но женщины этого не заметили, потому что подняли головы, уставившись на мужчин, которые следили за их игрой. Марко ждал, что они испуганно разбегутся, прикрываясь и визжа, но никто из женщин не двинулся с места. Раздались смех и шутки - красавицы предлагали мужчинам самим показать, на что они способны, а не кричать с крепостных стен.

Охранники поспешно отступили, но Марко и не подумал сдвинуться с места.

- Два золотых, Сафора! - снова крикнул он. - Два золотых! Проиграешь - будешь мне должна!

Она засмеялась и сделала вид, что хочет швырнуть в него мячом, а потом игра возобновилась. Охранники еще дважды предлагали Марко пройти в тень, но он только отмахивался, увлеченный игрой, и опомнился лишь тогда, когда кожа на плечах и спине нестерпимо зачесалась, а плечи и грудь покраснели, как скорлупа вареного рака.

- Тебе же велено было уйти в тень, - я смотрела на принца Марко, который валялся на постели спиной кверху, и едва сдерживала смех. - Видишь, что бывает с непослушными козликами?

- Самое время для нравоучений! - огрызнулся он. - Кто же знал, что ваше проклятое солнце жарит, как сковородка? Ты привела лекаря? Или хочешь, чтобы я умер от боли?

- Наше солнце - такое же, как и ваше, - сказала я, усаживаясь на край его кровати. Я отослала всех слуг и осталась наедине с младшим принцем. - Просто в Санче почти всегда дождь и облака закрывают небо, а в Брабанте солнце светит так, как должно светить. Ты повел себя глупо, проведя столько времени на солнце, так что прекрати жаловаться. Виноват только ты сам, и от небольших ожогов еще никто не умирал.

- Небольших?! - возмутился он. - Да мне кажется, будто с меня кожу живьем содрали!

- Какой неженка, - поцокала я языком. - А вот на спине у тебя шрам. И готова поклясться, что ударили тебя кинжалом с зазубринами, и это было побольнее, чем сейчас.

Марко усмехнулся в подушку, помолчал, а потом сказал:

- Ты позовешь лекаря?

- Обойдемся без него, - ответила я. - Когда в моем зверинце кому-то нездоровится, я лечу сама.

- Сама? - он повернул голову, поглядев на меня через плечо.

Ах, какой взгляд! Что-то в груди сладко задрожало, но не отвела глаз, и постаралась смотреть холодно. Марко опять уткнулся в подушку, а я перевела дух. Все-таки, он имеет надо мной определенную власть. Это нехорошо, это даже опасно. Но так увлекательно - как будто я выхожу с луком и стрелами против льва-людоеда. Хотя... какой он лев? Я ведь уже решила, что он - горный козел, совсем не хищник.

- Прекрасно справлюсь сама, - сказала я негромко, зачерпывая целебную мазь из чашки, что принесла к нему в клетку. - Ведь я же обещала твоему отцу, что с тобой ничего не случится.

Он вздрогнул, когда я начала растирать по его обожженной коже прохладную мазь из заквашенного молока.

- День-два придется потерпеть, - говорила я, касаясь его плеч и спины ладонью. - Не поступай больше так опрометчиво...

Прикасаться к нему было приятно, и я позволила себе продлить удовольствие. Принц не возражал, и я даже думала, что он задремал, но вот раздался его голос:

- Зачем ты заперла меня здесь?

Этими словами он положил еще один кирпич в стену между нами и нарушил то хрупкое спокойствие, что охватило меня только что, рядом с ним.

- Тебе здесь самое место, - ответила я ровно, зачерпывая еще немного мази.

- Я - дикое животное, по-твоему?

- Даже хуже.

Повисла напряженная тишина

- И что ты намерена со мной делать? - снова спросил он.

- Намерена приказать тебе сесть, - ответила я. - Мне надо наложить мазь на твою грудь.

Он подчинился, морщась при каждом движении, и сел рядом со мной, расправив плечи.

Я встала перед ним, толкнув коленом его колено, и он послушно расставил ноги, чтобы я могла подойти ближе. Теперь между нами было расстояние не больше двух ладоней.

Прикоснувшись к его груди, я растирала мазь круговыми легкими движениями, почти лаская мужчину, сидевшего передо мной. Он некоторое время молчал, а потом спросил, глядя на меня снизу, в упор:

- Ты не ответила. Для чего все это? Зачем ты потребовала меня?

- Хочу поставить заносчивого Капра на место, - сказала я.

- А может, ты хочешь иного?

Он схватил меня за бедра и прижал к себе.

- У меня все горит, когда тебя вижу, - сказал он предельно откровенно. - Тебя ведь тоже это распаляет? Зачем же тогда...

- Отпусти, - стоило мне применить магию, как Марко уронил руки и витиевато выругался. - И после этого ты пытаешься доказать, что не животное? - я продолжала смазывать его обожженные плечи и грудь, пока он зло сверкал глазами, не имея возможности пошевелиться.

- Ты сама меня соблазняешь, - процедил он сквозь зубы.

- А ты готов залезть на любую, кто покажет тебе лодыжку?

- Если лодыжка и все остальное - достаточно хороши, - ответил он с откровенным бесстыдством.

- И вы проповедуете целомудрие и бичуете грех?! - изумилась я. - Да вы лицемеры, Капра!

- Как ты умеешь поворачивать мои слова, - усмехнулся он.

- Тут и уметь нечего, - я взяла полотенце, вытерла руки, а потом бросила его в лицо Марко. Тот не смог увернуться, скованный моими чарами, и лишь закрыл глаза, играя желваками. - Вы сами противоречите себе. Лжете, говоря о добре, и постоянно совершаете зло. Лицемеры и подлецы - вот кто твоя семья. И ты сам такой же.

- Ответишь за свои слова, - сказал он. - И за то, как поступаешь со мной.

- Несомненно, отвечу, - сказала я, запирая замок на дверце его клетки. - Но не перед тобой, и не перед твоим отцом. Свободен.

Он тут же вскочил, приникая к решетке и разглядывая меня пристально и зло:

- А ведь мы могли бы поладить, Сафо.

- Я тебе не любовница, чтобы ты меня так называл. И знаешь... пожалуй, сегодня я напишу его величеству, что принц Марко поиздержался в дороге и просит прислать ту самую шкатулку с рубинами, которую король хотел подарить мне, да я отказалась.

- Собираешься тянуть деньги с моего отца?

- А какой еще с тебя толк, Марко Капра? Или ты подумал, что я потеряла голову из-за твоих глаз? - сказала я надменно. - Я намерена получить за тебя высокую цену, пока король посчитает нужным... за тебя платить.

- Решила нажиться на мне... Так кто из нас лицемер и подлец, госпожа Сафора?

- Нажиться? Судишь по себе, Капра? Это вы сидите на сокровищах Девитиатов, как драконы на золотых яйцах, пряча их ото всех. А я поступлю иначе. Ты послужишь на благо моего города. На деньги твоего отца я хочу купить у фризов пушки. Слышал о таком оружии?

Злость в его глазах сменилась интересом, и я торжествующе рассмеялась:

- Вот видишь, ты ничего не знаешь о них. А я знаю. И знаю, что когда эти грозные малютки будут стоять по стенам Брабанта, сам дьявол обойдет наши места стороной. Так что выздоравливай, королевский казначей, наслаждайся отдыхом и моим гостеприимством, и утешай себя мыслью, что твое заключение спасет тысячи невинных жизней.

Я пошла к выходу, и принц Марко даже не придумал ничего обидного, чтобы крикнуть мне вслед.