Город заклинателей дождя - Тимайер Томас. Страница 15

- Совершенно уверен. Большое спасибо.

- Тогда не стану тебя задерживать, - произнес Гумбольдт. - Увидимся завтра в семь утра. Спокойной ночи.

Оскар ответил коротким кивком и удалился. Поднявшись по лестнице, он вошел в свою комнату и запер за собой дверь. Конечно же, усталость тут ни при чем. Ему нужно было остаться наедине с собой, чтобы принять решение.

Шагнув к окну, он распахнул обе створки. Вечерний ветерок ворвался в комнату. На горизонте виднелась багровая полоска заката, выше клубились тяжелые тучи, постепенно затягивая небосвод на западе.

Оскар проводил рассеянным взглядом стаю птиц, пролетавших над домом. В то же время ум его взвешивал все «за» и «против». Еще вчера он почти был готов отправиться куда угодно, но приезд Шарлотты остудил его пыл. Только благодаря ей он понял, во что его пытаются впутать. Вся эта романтика - чистейшая иллюзия. В мечтах он представлял себе, как они вместе с Гумбольдтом едут на слонах через джунгли Западной Индии, видел себя в самом сердце Черной Африки, преследуемым враждебным племенем пигмеев. Он был бы совсем не прочь пересечь в седле пустыни Центральной Азии, пережить невероятные приключения и вернуться в Берлин в ореоле славы, окруженным толпой восхищенных поклонниц и репортеров. Бог ты мой, до чего же наивным он был! Только сегодняшний вечер показал, какая роль отведена ему на самом деле.

Он присел на кровать, продолжая следить за тем, как тучи, словно вражеская армия, захватывают небеса. Теперь ему ясно - во всем виновата Шарлотта. Весь вечер она вела себя с ним как графиня с крепостным крестьянином. «Оскар, принеси то, подай се. Убери мою тарелку, принеси чистую, налей мне чего-нибудь попить, займись, наконец, чем-нибудь полезным на кухне»! Нет, спасибо, он сыт по горло этой заносчивой барышней. С другой стороны, он должен быть ей благодарен за то, что она открыла ему глаза. Теперь ему доподлинно известно, какие обязанности придется исполнять в экспедиции. Таскать багаж, чистить картошку, следить за чистотой сапог Гумбольдта, бегать по лавкам и снова корчить из себя мальчишку-лакея на посылках. Какие там битвы с «заклинателями дождя» в поднебесном городе над зияющими пропастями!

Оскар вскочил и принялся расхаживать по комнате. Разве он похож на сумасшедшего? Здесь, в Берлине, у него есть все необходимое. Жилье, пусть и убогое, любимые книги, друзья-приятели. Он не такой уж плохой карманник, на жизнь хватает. И, кроме того, у него есть кое-что такое, чего ему не могут дать ни герр Гумбольдт, ни Шарлотта Ритмюллер, - свобода. Он может заниматься чем угодно и когда угодно, здесь он сам себе хозяин. Только теперь он по-настоящему оценил этот бесценный дар, который едва на обменял на пустую иллюзию.

Спрашивается: почему Гумбольдт выбрал именно его, а не кого-нибудь другого? Наверняка у него найдутся более опытные помощники, а о слугах и говорить не приходится. Что он вообще тут делает?

Оскар застыл на месте.

Все, жребий брошен. Он никуда не едет.

Из-за густой пелены туч сумерки почти мгновенно перешли в ночь. Оскара охватила тоска. Чем сейчас занимаются его приятели? Вспоминают ли его? Сегодня пятница - день, когда они устраивали так называемые «клубные встречи». У него не было времени даже проститься с друзьями, и они наверняка до сих пор уверены, что с ним приключилось какое-то несчастье. Его, наверное, пытались разыскать, но это, конечно же, ни к чему не привело.

Он взглянул на настенные часы - без пяти восемь. А что, если ненадолго отлучиться и смотаться в центр? Сообщить друзьям о том, что жив-здоров, пропустить пару кружек пива, заглянуть в свою старую нору? Как он соскучился по своим книгам! Смешно конечно, но их герои никогда не испытывали сомнений. Для них все было ясно и определенно. Они двигались к своей цели, как стальной шар катится по наклонной плоскости, преодолевая любые неровности и преграды. Ну да, ведь он не герой, а всего лишь необразованный уличный подросток, втихомолку мечтающий стать героем…

Чтобы никто не заметил его отсутствия, он сунул под одеяло несколько подушек - так, что со стороны это выглядело так, будто он спит, укрывшись с головой. Затем он погасил свет и выбрался в окно.

Бесшумно, как кошка, он спустился вниз по водосточной трубе. В гостиной еще горел свет. Оскар увидел Гумбольдта, который, сидя за столом, настраивал капризничавший лингафон. Элиза и Шарлотта сидели рядом, оживленно беседуя.

Он удачно приземлился на грядку с тюльпанами, отряхнул землю с брюк и, пригнувшись, перебежал к той части ограды, которая выходила на улицу. Свет из гостиной длинной полосой лежал на газоне. Теперь можно не беспокоиться - его отсутствия никто не заметит.

Внезапно он почувствовал какое-то движение в густой траве, совсем рядом. Вилма! Эта удивительная птица, покрытая вместо перьев чем-то вроде шерсти, бежала вровень с ним, склонив длинноклювую голову набок и словно любопытствуя - что он сделает в следующую минуту. Наконец она издала вопросительный звук: что-то вроде «Э-эк?»

- Тише, ты! - Оскар поневоле остановился и присел на корточки перед киви. - Не выдавай меня, пожалуйста!

Но птица продолжала верещать и топотать по земле сильными когтистыми лапами.

- Ты спрашиваешь, что я здесь делаю? - проговорил Оскар. - Я удираю, вот что и все!

Он протянул руку и осторожно погладил птицу по голове. Сердитый писк тут же сменился утробным воркованием.

- Даже не уговаривай, - сказал Оскар. - Я уже решил, и все равно не передумаю. Это не мой мир, понимаешь? Я здесь как пятое колесо у телеги. И для всех будет лучше, если я просто исчезну.

Вилма пискнула, как будто поняла каждое слово.

Оскар улыбнулся. За эти дни он успел привыкнуть к птице, словно нашел в ней родственную душу. По сути, она тоже была здесь чужой, гостьей из другого мира.

- Прощай, подружка, - сказал он и погладил ее в последний раз. - Хорошенько присматривай за всеми и не прозевай вора. Ладно?

Вилма неподвижно смотрела на него круглым темным глазом.

Он выпрямился, ухватился за нижний сук молодого дуба и подтянулся. Затем перебрался на следующую ветку и пополз по стволу вверх.

Оказавшись вровень с гребнем каменной стены, Оскар перебрался на нее. Бросил последний взгляд на дом, на маленькую киви в траве у ограды и спрыгнул в темноту за оградой.

10

Гарри Босуэллу понадобилось немало времени, чтобы понять, где он оказался.

Постепенно глаза привыкли к темноте. Слабые отблески света отражались от влажных каменных стен. Какая-то пещера или грот. Звуки от падения капель отдавались гулким многократным эхом. Время от времени из глубины пещеры налетал холодный сквозняк, принося с собой запах дыма или гари.

Оглянувшись, он понял, что свет падает сверху, проникая через отверстие в скале. Бледный луч выхватывал из сумрака некое подобие алтаря, окруженного множеством заостренных сталагмитов. На алтаре дымилось несколько курильниц. Порывы сквозняка подхватывали белесый дым, свивали его в жгуты, которые образовывали причудливые узоры и фигуры.

- Эге-ге-гей!

Его голос гулко прокатился по пещере и затих вдали.

- Есть тут кто-нибудь?

- …Нибудь… нибудь… нибудь, - подхватило эхо.

Он попытался пошевелиться, но из этого ничего не вышло. Он стоял совершенно прямо, спиной к столбу, который каким-то образом был вмурован в каменный пол пещеры. Его руки и ноги стягивали тонкие и невероятно прочные сыромятные ремешки, врезавшиеся в кожу запястий и щиколоток. О том, чтобы освободиться, не могло быть и речи. На протяжении последних дней он не раз задавался вопросом: почему за попыткой бегства не последовало никакого наказания. Его поймали, снова заперли в клетушку и даже порции еды остались теми же.

Но теперь кое-что начало проясняться. У них были особые планы насчет него.

В дыму курильниц Босуэллу удалось различить смутные очертания одинокой фигуры. Она медленно раскачивалась, словно в трансе, и издавала низкие, гудящие и переливающиеся звуки. Это существо пело.