Печать Раннагарра (полная версия) - Снежная Александра. Страница 27
Не верила и опасалась.
Настроение стремительно упало, а на душе вдруг стало так паршиво, словно туда ведро помоев вылили, только винить Кассэлю за это кроме себя было некого.
Герцог, подчеркнуто-показательно забрав с кровати в спальне подушку, бросил её на диване в гостиной и, стянув сапоги и дублет, стал устраиваться на ночлег.
- Там в шкафу есть мои рубахи и халат, - повернувшись на бок, как бы между прочим бросил он. – Можешь взять переодеться.
Приказ Магрида остаться во дворце застал их врасплох, и если у Касса в Арум-Рисире всегда была сменная одежда, то для Оливии заказать что-то подходящее он мог только утром. Герцог искренне надеялся, что девушка не побрезгует спать в его вещах, в противном случае её собственный костюм к завтрашнему дню обещал выглядеть крайне неприглядно, а давать повод насмехаться над ней заносчивым дворцовым модницам Кассу не хотелось.
Охотница, беззвучно затворила за собой дверь, погрузив комнату в тишину. Закрыв глаза, Касс тяжело вздохнул. У него никак не получалось избавиться от едкого привкуса горечи, появившегося во рту после разговора с Оливией. Чем ближе он узнавал её, тем тяжелее было нести на себе груз вины за её изломанную жизнь. И тем болезненней было осознавать, что вся ответственность за то, что с ней произошло, лежит на нём.
Касс привык брать на себя ответственность. Он был воином, возможно, излишне резким, грубым, а порой безжалостным и жестоким, но, оглядываясь назад, он никогда не сожалел о том, что делал, и никогда не испытывал стыда за свои поступки, кроме одного единственного...
Если бы он только мог хоть что-то исправить...
Если бы только мог...
****
Ли уселась на высокую кровать под пышным красивым балдахином, прислонившись плечом к витой деревянной стойке. Очень хотелось задать себе вопрос – что она здесь делает? Только задавать его было страшно, потому что не понимала, для чего она здесь и зачем ввязалась в эту опасную и чуждую ей авантюру.
Изначально девушка считала, что делает это ради Лэйна. Но теперь получалось, что она втянула ребёнка в ещё большую переделку, выпутаться из которой самостоятельно уже не получалось ни при каких раскладах. Мысли у неё были сумрачные и хмурые, как мрак ночи за окном, раскинувшей над Азаандаром свои тёмные крылья.
Чем обернется для неё завтрашний день?
Каким будет следующий шаг царя?
И сможет ли Ястреб убедить его оставить мальчика в покое?
Всё вокруг было подозрительным и враждебным, и Ли больше не чувствовала себя самостоятельной, сильной и храброй. Она запуталась. Попала в собственный расставленный капкан и теперь вынуждена была доверять и принимать помощь того, кого привыкла считать своим врагом.
Только главная беда была в том, что врагом он ей не был. Кем угодно, но только не врагом.
Как бы старательно Оливия не старалась об этом не думать, действительности это не меняло. Поступки герцога говорили красноречивее любых слов, вот только легче от этого не становилось, и перечеркнуть прошлого тоже не могло. Просто было невыносимо больно. Больно за то, что платить за чьё-то страшное преступление пришлось ей и Роану.
Теперь, зная о герцоге больше, она могла понять, что двигало им в тот день.
Понять... но не простить. Будь её воля, она сегодня же забрала бы Джедда и Лэйна, уехала бы куда-нибудь далеко-далеко и постаралась больше никогда не показываться на глаза Ястребу. Но у Всевидящего на этот счёт, видимо, были другие планы, он зачем-то всё время сталкивал их с герцогом лбами, словно проверял на прочность, а может быть, что-то пытался доказать. Этого Ли не знала, да и не хотела знать. У неё оставалась только надежда на то, что по истечении установленного Ястребом срока он сдержит своё слово, даст денег и отпустит её. И, возможно, тогда у них обоих появится шанс навсегда забыть друг о друге и попытаться начать жизнь с чистого листа.
А сейчас надо было просто постараться не наделать новых ошибок. Оливия очень хотела, чтобы после завтрашнего бала Магрид выпустил их с Ястребом из дворца. Ей здесь не нравилось. И это было мягко сказано. Да она в лесу с диким зверьем чувствовала себя легче и спокойней, чем в напичканном стражей и магией Арум-Рисире!
Охотница поднялась с постели и, открыв шкаф, нехотя достала оттуда рубаху своего многомордого мужа. Камизы* у неё здесь не было, а спать в чём-то было нужно. Портить с такой любовью сшитый для неё служанками костюм Ли не хотела, тем более, что заменить его было нечем.
На всякий случай, заблокировав стулом дверь, девушка быстро переоделась и, положив на подушку скайрим, залезла под одеяло, с удивлением ощутив, как сильно устала. Тревоги и волнения последних дней совершенно вымотали её. Зато страх потерять Лэйна уже не был таким острым и паническим. Сейчас она точно знала, что мальчик был с Джеддом в особняке герцога, и раз он говорил, что там безопасно, то оснований ему не верить у неё не было. Дель Орэн искренне любил мальчика и не заметить это мог только слепой. Ли слепой не была, поэтому понимала, что как бы она ни относилась к своему мужу, Лэйна он будет защищать до последнего вздоха, по-другому маршал Аххада - Чёрный Ястреб – видимо, не умел.
Оливия и представить себе не могла, что такой же раздрай в душе сейчас был у того, кто казался ей предельно невозмутимым и хладнокровным.
Неожиданности
Касс тоже не спал и не знал, как скоротать ночь, медленно пьющую его бессонницу и нервы. Он продумывал все возможные варианты событий, стараясь предугадать действия Магрида, и больше всего не хотел, чтобы следующей, до кого венценосец дотянет свои цепкие руки, была Оливия. А она однозначно была для царя лакомым куском. Нужно было убедить Магрида не трогать девушку, потому что когда правитель Аххада добивался поставленной цели, он давил на все мыслимые и немыслимые рычаги, не считаясь с тем, как больно при этом делал. И если Касс умел ему сопротивляться и терпеть боль, то для бесхитростной и наивной охотницы методы Магрида могли стать фатальными. Быть причиной новых страданий Оливии герцог не хотел, их и так на её долю выпало слишком много.
Короткий и тревожный сон пришел к Кассу лишь под