Сделано в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 78

– Сына, а как ты думаешь, на какую сумму выпущено товаров по нашим чертежам? Допустим, в первом квартале этого года… – отец постарался сделать скучающее лицо, но не преуспел. Или я его слишком хорошо изучил и читаю теперь, как раскрытую книгу. Вижу же, что он доволен, как кобель, только что пометивший свежевыглаженное бельё.

– Хм, ну общие суммы я как-то не отслеживал… А что, много набралось? – невольно сдал я назад, сбитый с толку его многозначительным видом.

– Мне тут цифры кое-какие девочки из планово – экономического отдела приготовили для праздничного доклада в Академии. Сам же знаешь, перед праздником с трибуны надо будет о чём-то говорить, – с кислой миной пожаловался батя, неумело лицедействуя, – Сто восемнадцать миллионов рублей набралось, – отец зевнул, и передёрнул плечами, – Пошли в дом, а то на улице похолодало что-то, – он открыл балконную дверь, полюбовался в отражении её стекла на мой обалдевший вид, и первым побежал на кухню, ухмыляясь на ходу и принюхиваясь к запахам готовящейся еды.

Больше в тот вечер нам поговорить не дали. Собственно, как и нормально, спокойно поесть. В квартиру родителей началось массовое паломничество, и уже через полчаса мне подумалось, что нашу входную дверь стоило бы поменять на турникет. Через час я не выдержал, и мы вместе с женой сбежали к себе.

Чёртовы «медные трубы»!

Над предложением зеленоградского технолога стоит подумать. Используя всего лишь граммы «космического кремния» в качестве затравки для образования кристаллов, оказывается можно реально повысить качество будущей подложки. Выращенные на такой затравке кристаллы будут максимально полно соответствовать затравочному образцу. На процессорах экономить не будем. Зато сопутствующие микросхемы можно будет выпускать с гораздо лучшим качеством, почти не расходуя дефицитный кремний, выращенный на орбите.

США. Округ Фэрфакс, штат Виргиния, Лэнгли. ЦРУ. Управление по науке и технике.

Джоанн О'Рурк Ишам взглянула в очередной раз на часы и выругалась про себя. Начальник отдела, Чарли Майлз, уже час мариновал её в приёмной. Он не первый раз даёт ей понять, что недавней выпускнице университета, и года не проработавшей в ЦРУ, не стоит слишком умничать. Открыв свой экземпляр аналитического отчёта, на который она потратила две недели, Джоанн ещё раз пробежала глазами по колонкам цифр, освежая их в памяти. Всё отлично. Тупой Майлз точно ничего не поймёт, а детали она ему объяснять не намерена. Пусть и дальше продолжает корчить из себя английского джентльмена, с пренебрежением смотрящего на американскую ирландку. Такой он считает Джоанн, с тех пор, как увидел её диплом Университета Нотр-Дам. Возможно, причину особой нелюбви к начальнику Джоанн сама себе придумала, но пока она помогает ей работать на перспективу. Стимулирует.

Идея об отчёте у Джоанн родилась на встрече с бывшими однокурсниками.

Гил Макбрайт, за кружкой эля, жаловался на русских. Выпускники их университета, кстати, одного из лучших в Америке, изначально котируются у работодателей высоко, и имеют соответствующие достойные оклады. Тем более Гилу было обидно проиграть русским на том поле, где позиции их фирмы традиционно сильны. У руководство так и впечатление может сложиться, что неудача произошла по его вине. В итоге пришлось ему ехать в Сан-Франциско и там, на выставке японского оборудования, пытаться выяснить у узкоглазых, чем их не устраивают американские электронные комплектующие, которые его фирма традиционно им поставляет. В виде козырного туза у него было специальное предложение по новейшим микросхемам памяти, от которого японцы ну просто никак не могли отказаться. Такие новинки даже в самой Америке ещё не поступили в открытую продажу.

Японские партнёры Гила выслушали внимательно, поблагодарили и крайне вежливо пообещали поставить в курс своё руководство о его замечательном предложении.

Всю глубину их сарказма Гил понял, добравшись до дома, когда начал просматривать японские каталоги, привезённые с выставки. Если верить написанному, то такие микросхемы у японцев последние полгода уже стоят на серийном оборудовании. Только их кодировка на американскую совсем не похожа.

Пока Гил отвлёкся на эль, тему разговора про русских подхватил Оливер Томсон. Он, как всегда шумно и громогласно, пересказал пасквильную статью из популярного журнала. В ней высмеивались два студента, которых русские отправили в космос с лабораторной установкой, выдавая такой смешной факт за серьёзный бизнес в космосе.

– Действительно, забавно, – согласился Гил, вытирая салфеткой пену с губ, – Даже если они и смогли выплавить там тонну заготовок, то это такая мелочь, что про неё и говорить не стоит. Наша фирма в иной день тонну транзисторов продаёт, и не считает это за выдающееся достижение.

– Меня всегда умиляла поспешность и ошибочность ваших выводов, – влез в разговор Джим Маккензи, редкий зануда и отличник. Все годы их совместного обучения он не пользовался у однокашников любовью, раздражая студентов своим видом и явным нежеланием поддерживать общепринятые ирландские традиции Университета Нотр-Дам, – Давайте вместе попробуем проанализировать ситуацию, о которой мы знаем из официальных источников. Итак, русские летали три недели. После первой недели их полёта мы узнаём, что они отправили на Землю тонну выращенного в космосе кремния. Могу предположить, что оставшиеся две недели они не были заняты отдыхом, а продолжали работать в том же темпе. Итак, теоретически они выплавили три тонны кремния. При распиловке и шлифовке у них получится чистая тонна подложек, а две уйдут в отходы. Я затрудняюсь точно назвать вес подложки процессора, но предполагаю, что она весит не больше одного грамма, а скорее всего и намного меньше. Просто остановимся на грамме, для простоты расчётов. Итого, у русских из этого кремния получится изготовить один миллион подложек под процессоры. Это несложно проверить простым арифметическим действием. Пусть какая-то часть из них уйдёт в брак, но кто вам сказал, что завтра другие русские не полетят снова в космос, и не продолжат ту же работу и не начнут производить этого кремния ещё больше. Вы как хотите, но полмиллиона процессоров за три недели – это не смешно. Остаётся надеяться, что они хотя бы по схемотехнике от нас отстают.

– Не надейся, – буркнул Гил и плотно присосался к своей кружке. Он только сейчас сообразил, откуда у японцев могли появиться микросхемы с европейской маркировкой.

Джоан Ишам вышла из кабинета начальника со скорбным лицом. С таким же выражением лица она спустилась на лифте, и только выйдя на улицу, впервые улыбнулась, подставив лицо ласковому солнышку. Всё прошло как надо. Чарли Майлз не принял её выводы, назвав их бредом.

– СССР собирается развивать электронику, чтобы использовать её, как политический рычаг. Чушь и бред, – орал он, и то же самое написал на её экземпляре, швырнув его к ней по столу. Спокойно собрав рассыпавшиеся листы, девушка молча вышла из кабинета под его ор.

Даже в кошмарном сне Чарли Майлзу не могло бы присниться, что только что он с треском выгнал из своего кабинета будущего заместителя директора ЦРУ по науке и технике Джоанн О'Рурк Ишам.

Глава 19

Седьмое мая 1978 года. Воскресенье. Свердловск.

– Ты долго ещё собрался сидеть? – жена закончила чайкой метаться между зеркалом, шкафом и ванной, и наконец-то обратила внимание на меня. Быстренько она сегодня собралась. Всего-то двадцать пять минут, с учётом того, что причёска и макияж задолго до этого заняли у неё свои места.

– Думаю, – недовольно отозвался я на её вопрос. А чего радоваться? Сижу, как дурак, с вымытой шеей, в белой накрахмаленной рубашке, и со старательно уложенной причёской. Счастье так из меня и прёт, ага, хрустит прямо, как рукава моей рубашки.

– Неправда. Когда ты думаешь, то ты или вокруг стола бродишь, или над своими женыиеньками зависаешь, – немедленно уличила меня супруга в разрыве шаблона стандартного поведения.