Сделано в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 81

– Думаешь, тебя выпустят? – жена в который раз наступила на любимую мозоль.

– Сам сомневаюсь, но если на награды рассчитывают, то должны, – пожал я плечами.

– Та-ак, – в глазах супруги засверкали знакомые боевые лазеры кобры – тренера, и я, под её пронзительным взглядом невольно втянул свой и без того плоский живот. Дернул же меня чёрт вывалить ей информацию раньше времени, не подумав. Мог бы и подождать немного. Спокойно пережить праздник с его застольями, и уж потом… Мать, вон, завтра чебуреками грозилась… Эх-х, язык мой – враг мой.

Отлязгал стальными гусеницами парад. Отшумели праздничные застолья. Отгремели россыпи салюта. И совсем некстати погас над Свердловском «космический фонарик», сверкнув на прощание голубой полоской по ночному небу.

С запасом своё отлетал, первенец. Остальные его собратья изначально выведены на орбиту повыше. У тех и жизнь дольше будет. А мы над Свердловском следующий фонарик к концу сентября подвесим. Побольше размером и уже с современной электронной начинкой.

Неожиданно много союзников у нас по этому проекту образовалось. В разработке нового космического модуля пожелали принять участие и связисты, и разработчики спутниковой навигации, да и военные без внимания его не оставили. Где же им ещё за деньги постороннего заказчика дадут возможность свои решения в реальном космосе обкатать не по разу. В итоге неплохой обмен информацией получился. Вроде все заинтересованные участники и понемножку своих идей в проект добавили, а результат значительный вышел. По приёмопередатчикам и системе координации мы наверное разом на следующее поколение выскочили, до которого нам самим пришлось бы года полтора – два расти.

Весенняя выставка товаров народного потребления вызвала у меня неоднозначные чувства. С одной стороны меня порадовало большое количество изделий, порой весьма качественных. С другой стороны, я понял, что монополия нашей «конторы» на все новинки подряд подходит к концу.

Я предполагал, что рано или поздно у нас появятся конкуренты, но никак не ожидал, что это произойдёт так быстро. Определённо, что-то начало меняться в Союзе.

Заводы приобрели гораздо большую самостоятельность, чем мне подсказывало моё послезнание, и исходя из собственных возможностей, тоже блеснули талантом. Не оскудел Урал мастерами. Сумели удивить. Можно сказать, что некоторыми вещами удивили дважды на одном и том же месте. Например, шикарный набор слесарного инструмента был укомплектован отличным микрометром, угольником и двумя штангенциркулями разного размера. Но всё это богатство находилось в фанерном ящике весьма сомнительного качества, с убогой ручкой из толстой проволоки. Или мощный кухонный комбайн. Ну вот кто так безобразно покрасил его угловатый корпус и прилепил на бок две нелепые полоски из фиолетового пластика, дешёвого даже на вид. Охо-хо. Работать ещё и работать над подачей товаров потребителю. Тот же комбайн мог бы стать украшением кухни, если бы имел приличный вид, а слесарный набор – предметом гордости любого рукастого мужика, если его разместить в современном пластиковом кейсе, но нет. Сделали то, что сделали. Не смогли подать товар лицом. Своими же руками перевели отличные вещи в разряд труднопродаваемого товара.

С качеством упаковки и дизайном изделий нужно что-то делать. Предложить что ли Ельцину, чтобы руководство заводов, имеющих на счетах заработанную валюту, организовало себе и своим специалистам целенеправленную учёбу в той же Италии. От такого подарка директора вряд ли откажутся, а хоть какой-то результат непременно будет. Пусть вживую почувствуют разницу между красивыми и неказистыми изделиями. Поражаемся же мы порой совершенством форм и красотой вещей, доставшихся нам от далёких предков. Но почему-то не задумываемся, что скорее всего именно красивые вещи сохранялись с особой любовью и трепетом, чем остальные, раз до наших дней дожили.

От дальнейшего изучения экспонатов выставки меня оторвала симпатичная девушка в мини юбке и яркой красной жилетке с нашим логотипом. Знакомая мордашка, но по фигурке что-то не могу опознать. Вроде бы в отделе химии у нас такая бегала, но эта чересчур длинноногая. Или это так туфли на каблуке и мини юбка её преобразили.

– Насилу вас нашла. У нашего стенда какие-то важные москвичи появились и вас спрашивают, – скороговоркой протараторила она, едва переводя дух.

– Ну и пусть спрашивают. Узнайте, что им нужно, да сами и расскажите. Вас там два десятка на стендах стоит. Неужели не справитесь? – немного недовольно поинтересовался я у девушки. Вроде постоянно пытаюсь приучать ребят к большей самостоятельности, а они всё равно чуть что, к руководству бегут.

– Так эти москвичи не на выставку пришли, а с проверкой приехали. Были у нас в «конторе», а им там сказали, что вы целый день на выставке пробудете, вот они за вами сюда и приехали, – обиженно выпалила девица, машинально одёргивая юбку под моим пристальным взглядом.

Как там у классика – «К нам едет ревизор»? Хм, не совсем мой случай. Ко мне он уже приехал… Пойду узнаю, кто у нас такой смелый. Это год назад меня ещё можно было легко сковырнуть, а сейчас уже крайне проблематично. И зубки я себе отрастил, и связями оброс.

Я встряхнулся и, понемногу сам себя накручивая, пошёл к нашим стендам. По дороге прокрутил в голове несколько вариантов своего поведения. Окончательно определюсь, когда увижу проверяющих. В любом случае они напрасно надеются, что увидят лопоухого уральского парня, взирающего на них снизу вверх, и пытающегося скрыть свой испуг.

– Эти? – я ткнул пальцем в сторону четвёрки людей в костюмах, вставших особняком напротив стендов нашей организации. Мы были за стеклянной витриной одного из соседних стендов, и никто из четверых гостей в нашу сторону не смотрел.

– Да. Они, – закивала перманентной мочалкой девчуля, перебравшая с химической завивкой.

Так-с. Что мы имеем? Один пожилой деятель в приличных очках и костюме, по виду напоминающий фанатика – учёного и «трое из ларца, одинаковых с лица». Нет, лица у них конечно разные, но сходство причёсок и костюмов позволяет определить их именно как тройку в чём-то похожих людей. Я бы даже сказал – шаблонно неприметных.

– Постой здесь немного, – бросил я через плечо команду своей спутнице, и энергичным шагом выдвинулся к свободному проёму между стендами, где мы поставили пару столиков и электротермос. Надо же моим ребятам где-то перехватить чашку кофе или чая.

– Вы, и вы двое, пройдёмте со мной, – на ходу бросил я троим из ожидавшей меня четвёрки, ткнув в них пальцем, и прошёл к столу с термосом. Мой выход для всей четвёрки случился неожиданно, и они никак не успели среагировать или что-то сказать мне в ответ.

– Кто такие? Представьтесь, и пока присаживайтесь, – встретил я подтянувшуюся к столу троицу, усевшись во главу стола. Пока гости раздумывали, я вытащил из портфеля свой кирпичеобразный телефон и позвонил куратору. Судя по их вытянувшимся лицам, нежданные проверяющие никак не ожидали подобного холодного приёма и подключения к их визиту местных органов КГБ. Видимо, не привыкли. Однако, мой звонок за мистификацию не приняли, и напряглись нешуточно.

– Повторяю ещё раз. Вы кто? – указал я пальцем на пожилого деятеля в очках, всё ещё мнущегося перед столом и не решающегося сесть.

– Боляренко. Виктор Михайлович. Академик. Заместитель директора института кибернетики, – неуверенно промямлил явный интеллигент, выдерживая паузу и безуспешно ожидая поддержки от своих спутников.

– Знакомый институт. Где-то я его название уже слышал. То ли от Косыгина, то ли от Келдыша, – махнул я рукой очкарику, приглашая его занять место за столом.

– Вы? – мой палец требовательно уставился на одного из «неприметных», того, что был постарше.

– Капитан Гордиенко. КГБ, – с характерным южным акцентом ответил «неприметный», стрельнув глазами по сторонам. Гхыкание и шокание – как тут не опознать по разговору гостей из братской республики. Даже аббревиатура КГБ, произнесённая им, прозвучала, как хэхэбэ.