Шиза. История одной клички (Повесть) - Нифонтова Юлия Анатольевна. Страница 2

Сетка была Янкиной ровесницей, но выглядела старше лет на десять. После получасового знакомства Янка решила переехать к Сетке от бабуси, у которой снимала угол, соседствуя с множеством назойливых перелечившихся тёток. Обрадовавшись, что Янка не собирается забирать уплаченные вперёд деньги, хозяйка муравейника не проявила к её уходу никакого интереса. Трёхкомнатная квартира в районе новостроек после бабкиного лазарета показалась дворцом. Было лишь одно маленькое недоразумение — экзотический Сеткин папашка. С внешностью Хемингуэя, по убеждениям — хиппи и пацифист. Весь день он неотрывно наблюдал за жизнью мутного аквариума, видимо, обдумывая продолжение повести «Старик и море». Активизируя процесс медитации огненной водой без закуси, седой классик неизменно падал набок вместе со стулом.

У Сетки можно было всё! Можно было всю ночь не спать, обсуждая крамольные темы, можно было курить на балконе, задирая проходящих парней, допивать у пребывающего в нирване старика Хэма остатки водки и вообще не ходить на опостылевшее, кишащее прокажёнными Солёное озеро. Весь вечер в предвкушении необычных приключений девушки красились, как стареющие трансвеститы перед последним в жизни конкурсом красоты.

Ближе к ночи, когда внутри томительно загудели струны авантюризма, Сетка предложила догнаться чифирём по завещанному предком рецепту. У Янки от первого же глотка всё внутри завязалось морским узлом, но потом по телу пошла размягчающая волна. Допивая кружку вязкого чёрного зелья, она услышала вдали океанский прибой, гортанные крики чаек и прослезилась от умиления, увидев седого классика в обнимку с оранжевой акулой, умиротворённо улыбающихся во сне…

Девушки, как голливудские кинодивы, плыли по ночной аллее. Сутулые фонари, подобострастно кланяясь, бросали свет им под ноги. Янка нисколько не удивилась, когда Сетка тормознула белую «Волгу». И даже не сменила звёздного выражения лица, когда подруга залезла в открытое окно машины по пояс. После недолгих переговоров Сетка поманила Янку рукой, и они в радостном возбуждении плюхнулись на заднее сиденье. Янка была совершенно уверена, что два взрослых парня — давние Сеткины знакомые, ведь они так по-приятельски что-то оживлённо обсуждали. Пребывая в состоянии счастливого отупения, Янка не удивилась, когда водитель поинтересовался, как их зовут.

— Снежанна… — томно ответила Сетка. И Янка вновь не удивилась, потому что в тот момент искренне поверила, что Снежанна — это уменьшительно-ласкательный вариант от русского народного — Сетка. Янка смотрела со стороны увлекательный фильм, а в кино не принято нарушать сценарий. Уже с десяток раз повторенная аборигенами фраза «Ну чё, девчонки, скучаете?» казалась ей уместной и остроумной.

Белая ладья вплыла в рощу недалеко от посёлка, спугнув светом фар несколько голозадых персонажей, промелькнувших, словно в кадрах случайно включённой при гостях порнушки. Не сговариваясь, Сетка с белобрысым юношей, переполненные энтузиазмом и взаимопониманием, вышли из машины, чтобы умножить ряды любителей общения на природе. Янка осталась наедине с не менее жизнелюбивым водителем, представившимся весомо — Вадя. Отработанным до автоматизма движением Вадя вынул из-под сиденья бутылку дешёвого винища, а из бардачка — размякшую шоколадку. Вдруг, ясно осознав все его дальнейшие намерения, Янка на несколько секунд окоченела. В голове, как вагоны опоздавшего товарняка, проносились покаянные мысли: «Всё!.. Допрыгалась. Сама виновата. Дура! А если я от него залечу?! Какая мерзкая харя! Наверняка сифилитик и презервативов сроду не видал… А вдруг у него СПИД?! Господи, помоги!» Пытаясь изо всех сил скрыть страх, Янка натужно улыбалась и пила из липкого стакана противную кислятину.

Вопреки её робким надеждам, война началась слишком быстро. Янка сражалась, как дикая кошка, защищающая от вторжения в свой ареал обитания. Несмотря на изорванную одежду и отлетающие пуговицы, она довольно долго держала достойную оборону, как выяснилось позднее, против бывшего десантника. В пылу сражения, впиваясь ногтями в то, что с трудом можно было назвать лицом, Янка орала, что запомнила номер машины, что разобьёт окна в его проклятой тачке, что посадит его на пожизненный срок, потому что её папа генеральный прокурор в законе. Вино щедро лилось по задранной юбке в босоножки. Случайно Янка упёрлась локтем в сигнал на руле. Пронзительный гудок огласил ночь. Из темноты вынырнули полураздетые испуганные Сетка с ухажёром. Бывшая Снежанна решительно дёрнула дверцу машины, и оттуда выпала истерзанная, но непобеждённая Янка.

— Вадя, ты чё, а? — тупо спросил более удачливый любовник, успевший насладиться благосклонностью правильно выбранной дамы. Воспользовавшись заминкой, Янка без оглядки рванула к трассе в кромешную тьму.

— Куда?! Стой, шиза бешеная. Подвезу, чё уж там… — выкрикнул ей в спину темпераментный владелец белой «Волги».

— Да чтоб ты сдох! Сдох! Сдох вместе со своей поганой машиной! — проорала Янка в истерике, обильно фонтанируя слюной и слезами, не прерывая стремительного шага в сторону, где драгоценными огнями мерцал посёлок.

«Сеткина квартира на первом этаже. Дверь никогда не запирается. Можно перелезть через лоджию», — мелькали в Янкиной голове короткие SMS-ки от Ангела-спасителя. Её одинокое сопение в ночи нарушила запыхавшаяся Сетка в сопровождении своего кавалера, которого, пикантно грассируя, называла Сер-р-рым. Она беззаботно сообщила, что Вадя распсиховался, уехал в неизвестном направлении, а их с собой не взял, сейчас зайдём в ночной «комок», где Сер-р-рый купит бодрящего напитка, и продолжим гудеть у неё. О том, что произошло с Янкой, никто из двоих так и не спросил, не то от врождённой деликатности, не то от головокружительной перспективы, ведь впереди у них была ещё целая ночь большой и тёплой любви.

После бурного свидания захламлённая квартира показалась Янке уютным и безопасным убежищем. Неожиданно обнаружилось, что с дачи вернулась Сеткина мама. Однако, кроме Янки, это обстоятельство никого особо не смутило. Компания расположилась в несвежей и многоопытной Сеткиной спальне.

Обрушив на себя в ванной горячий тропический ливень, Янка пыталась смыть преследующий запах ненавистного автовладельца и его не менее ненавистного автовладения. Но, так и не сумев справиться с навязчивым запахом и необъяснимым чувством вины, девушка рухнула на короткую кровать. Предназначение странной, почти игрушечной кроватки в грешном алькове так и осталось бы загадкой, если бы позднее не выяснилось о существовании маленькой Сеткиной дочки. Девочке было полтора годика, и она месяцами лежала в больнице одна. Дочь болела слишком часто, а её сексуально активная мамаша не могла позволить бурлящему потоку жизни проносить свои мутные воды мимо.

Но забыться в исцеляющем сне Янке долго не давали истошные звуки акта любви с первого взгляда, творимого на противоположной кровати. Рассохшееся ложе страсти жалобно скрипело, деревянная спинка билась об стену в горячем африканском ритме. Пантагрюэлевские тени от задранных Сеткиных ног дрыгались на потолке. Сетка, изображая из себя героиню эротических фильмов, томно постанывала и шептала Серому, что он почти первый мужчина в её биографии. Порой, забываясь, переходила на визгливые откровенные нотки, а опомнившись, вновь принималась охать и ахать эстетично, как в кино. Серый проявил себя по-стахановски упорно и на глупости не отвлекался. Янке страшно хотелось в туалет, но она не могла нарушить ответственный производственный момент.

Угомонившись лишь под утро, любовники ещё долго шумно ворочались, храпели и выпускали газы в праведном сне людей, выполнивших свою нелёгкую, но такую необходимую стране работу. Под натруженной кроватью, рядом с пустыми полторашками из-под пива, сиротливо белел крохотный сандалик…

Очнувшись ближе к полудню, Янка ожидала от Сеткиной мамы грандиозного скандала, примеряя ситуацию на свою семью. Реакцию Янкиной мамы на появление пьяной дочери с хахалем посреди ночи даже представить страшно. Это было бы что-то напоминающее картину Сальвадора Дали «Предчувствие гражданской войны». Вместо этого с кухни доносился мягкий хохлятский говорок, призывно стучала посуда, шаркали тапочки, включался и выключался кран.