Держи меня, Земля! (СИ) - Лабрус Елена. Страница 21

Лера разложила по тарелкам яичницу, нарезала хлеб, достала масло, сыр, оставшийся с вечера салат.

В свитере, в брюках, в носках, в общем, при полном параде, Кирилл Александрович Неверов опёрся головой о косяк двери. «Которой нет, — отметила Лера. — Косяк есть, а двери нет, что очень неудобно. Иначе я бы не провоняла всю квартиру едой. Даже чаю не попьёте?» — подняла она на него глаза.

— Кофе? Чай? — спросила вслух.

— Всё равно, — Кирилл отлепился от стены и улыбнулся. Улыбнулся так, словно опухшая, ненакрашенная, растрёпанная женщина в джинсах и мятой футболке — красивейшее из зрелищ, которое он когда-нибудь видел. Как бамбуковый лес в Японии. Как лавандовые поля в Провансе. Как рассвет над Конго.

Питер не Конго, но небо над ним тоже светлело, неумолимо и туманно.

— Сахар, сливки сам? — поставила Лера на прозрачный стол чашку, и она звякнула даже через подставку. Потому что рука у Леры дрогнула под взглядом Кирилла.

«Ни за что не стала бы ставить на кухне стеклянный стол», — забивала она голову всякой ерундой, лишь бы только не смотреть на Неверова, такого молчаливого сейчас.

— Хорошо, — он сел, выдохнув, словно плетёное сиденье проделало в нём дырку, и он сдулся. И ни к чему на столе не притронулся.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо.

— А другие слова знаешь? — посмотрела Лера, как он поддёрнул рукава.

— Очень хорошо, — он всё же взял кофейник. — Тебе налить?

— Хорошо, — улыбнулась она.

— Только держи крепче, а то я не взял с собой запасные штаны, — наполнил он чашку, а потом только посмотрел на неё исподлобья.

«Ну и кто ты после этого?» — говорил её взгляд.

— Закажешь мне такси?

— Конечно, — Кирилл замер на секунду, а потом только посмотрел на часы. — На сколько?

— На сейчас. Поедим и поеду.

— Тогда давай поедим, а потом закажу, — отломил он кусочек хлеба и ткнул в желток.

Лера посмотрела на него и сделала то же самое.

— Сколько ни пытался научиться, у меня никогда не получается так жарить яйца, чтобы белок прожарился, желток растекался, — он отправил в рот кусочек бекона, — а бекон хрустел.

— Это фамильный рецепт, он передаётся из поколения в поколение.

— Так и знал, что-то есть, какой-то секрет, доступный только посвящённым.

Кирилл ещё с аппетитом жевал, похрустывая беконом. А Лера уже чувствовала себя как Му-му-самоубийца. Она словно сама уже повесила себе на шею камень. Впору только пойти и утопиться. Наесться в последний раз досыта — она уже наелась.

В последний раз посмотрела, как мужчина сам помыл посуду. В последний раз почувствовала крупную вязку его свитера, когда столкнулась с Кириллом в прихожей. В последний раз окинула взглядом эти гостеприимные апартаменты.

— Ничего не забыла? — спросил Кирилл, когда сообщение о приезде машины уже пришло. Они стояли в прихожей, он — спиной к двери.

— Вроде нет, — заглянула Лера в сумку, проверить телефон. — Таблетки я тебе отдала. Ничего не перепутаешь?

— Один раз в день, — ответил он. — И вторые только при температуре и на ночь.

— Значит, всё, — она подняла на него взгляд. На хмурую складку между его бровей. На тревожно сдвинутые брови.

— Прости меня, — сказал он, не сводя с неё глаз. — Но другого раза у меня просто может не быть.

И быстрее, чем Лера успела понять, что он хочет сделать, его руки скользнули под куртку, а губы накрыли её приоткрытый для невысказанного вопроса рот.

Она забыла, что хотела спросить, когда он привлёк её к себе… но это единственное, что она забыла.

Лера упёрлась руками в его грудь. Мягко, но решительно. Он моментально отстранился.

— Прости, — сделал он шаг назад, упёрся затылком в дверь и закрыл глаза. — Ничего не говори.

Лера опустила руки, глядя как вздымается его грудь, и промолчала.

— Понял. Зря. Зря я это сделал, — он со всей силы ударил головой в дверь, потом распахнул её рывком и выбежал на лестницу.

К тому времени как Лера всё закрыла и спустилась, Кирилл стоял на улице, подняв лицо к небу, и холодный сырой ветер шевелил его волосы.

— Ключи, — протянула Лера связку.

Он поднял руку, но вместо того, чтобы их взять, сгрёб её в охапку. Обнял двумя руками и с силой прижался губами к волосам. Словно боялся сболтнуть что-нибудь лишнее. И окна всех домов этого маленького квадратного питерского дворика смотрели на них. Может, и осуждающе, но Лере показалось, что просто грустно.

— Знаю, я не должен был, — наконец, нарушил Кирилл молчание.

— Забудем?

— Да, — кивнул он. — Прости меня, если сможешь. И забудь.

— А ты? — посмотрела Лера на него с недоумением.

Он усмехнулся.

— А я уже не смогу.

Он открыл Лере дверь такси, когда в смятении, преодолев небольшое расстояние до подворотни, она подошла к припаркованной у самой решётки машине.

— Не возражаешь, если я поеду с тобой? Надо забрать вещи из гостиницы. Там чек-аут до десяти. А нам по пути.

Кирилл словно оправдывался, стараясь на Леру не смотреть. Разве могла она возразить? И она совсем не понимала, что он сейчас чувствует. Она себя-то не понимала. Ей бы разгневаться, как полагается порядочной замужней женщине. Может, дать ему пощёчину. Может, послать его матом и куда подальше. Но это было не про неё. Единственное, о чём она сейчас сожалела, так это о дурацком вранье. Сказала, что посетила одинокую престарелую тётку, а сама и понятия не имела, жива ли она.

— А почему ты сразу не остановился здесь? — спросила Лера, когда такси уже тронулось.

— Квартира была оплачена со вчерашнего дня, — Кирилл снова забился в самый угол. — А я вернулся позавчера.

— Да, ночевать на крыше было бы не очень удобно, — улыбнулась Лера миролюбиво. А почему не в нашей гостинице? У тебя же там люкс.

— От него отказались, когда вызвали меня в Кёльн. И для некоторых я до сих пор в Кёльне.

— А я так глупо соврала, — тяжело вздохнула Лера. — Мне надо было съездить к родственнице в Колпино. Мама просила. А я не поехала, хотя Дашке сказала, что ночевала сегодня там. Ненавижу врать. Что теперь буду рассказывать?

— Так давай съездим, — оживился Кирилл и обратился к водителю: — Скажите, а до Колпино вы нас отвезёте? Туда-обратно.

Молодой водитель удивлённо вскинул брови, секунду-другую подумал, не сбавляя скорости, а потом свернул в карман, и машина остановилась.

— Адрес скажите, — ткнул он пальцем в навигатор на приборной панели.

— Сейчас, — полезла Лера в сумку. Ей казалось, она возится непростительно долго, но ни один из мужчин и слова не сказал.

— Это сколько займёт по времени? — спросил Кирилл, когда Лера наконец передала исписанную маминым почерком бумажку.

— Около часа в одну сторону, — вернул записку водитель.

— Самолёт у тебя во сколько? Ты успеешь? — развернулся к Лере Кирилл, но она и сама уже подсчитывала, сколько времени может провести у родственницы, сколько понадобится, чтобы сложить чемодан, на который час назначен сбор в фойе отеля.

— Успею, — ответила она уверенно.

— Поехали, командир, — улыбнулся Кирилл.

— Я тогда запрошу у диспетчера стоимость, — потянулся водитель к телефону.

— Это мы потом с тобой обсудим, хорошо? — остановил его Кирилл.

— Как скажешь, — включил водитель сигнал поворота и встроился в плотный поток машин.

«Я живу как кукушка в часах, — усмехнулась Лера. — Не завидую птицам в лесах. Заведут — и кукую». И Лера тоже начала отсчитывать время. Ещё не зная, что оно станет её проклятием — время. Часы, минуты, секунды, что остались у них на двоих с Кириллом. И вечность, что потом медленно потечёт без него.

— Как долетели? — сухо ткнулся Артём в Лерину щёку. На людях он всегда вёл себя сдержано.

— Хорошо, — ответила Лера.

— Ужасно, — фыркнула Дарья, борясь с ручкой чемодана, которую она наконец выдвинула. — Весь полёт воняло носками, дед в соседнем ряду храпел, еда безобразная, шея болит.

Она активно покрутила головой в подтверждение своих последних слов.